Читать интересную книгу Развилки истории. Развилки судеб - Григорий Ильич Казакевич

и цены у них! Почему? Вслух я задал вопрос — и какой-то латинянин — кажется, немец — сказал: «Ведь пока перепишешь — сколько времени, сколько труда!» «Перепишешь?» Совсем дикари! Переписывать книги вручную! Да последний дурак посмеялся б над ними!.. Нет, писать от руки, создавать красоту, наблюдать, как, сливаясь с душой, тушь, ложась на бумагу, воплощается в образ и мысль… Что прекраснее этого? Только она!.. Нет, не помнить о ней!.. Да, писать от руки — наслажденье — только книги должны быть доступны для всех. И уж сколько столетий печатаем мы — и одною дощечкой способны создать сотни тысяч листов. Это — дедовский способ! Ведь теперь — смена литер — и возможно печатать быстрей. До чего же отстали они! Вот, действительно, варвары! Стыдно смотреть. Пробурчав это немцу, я куда-то пошёл, недовольный собой. Пожалел золотые, не купил этот «Плач»!.. Но дорога ещё впереди — деньги надо беречь. У Франческо есть тоже — отыскал здесь своих должников — но то деньги его. Сможет ехать, куда пожелает, от меня не завися, — как и я от него. Только он почему-то со мной. Одинок, как и я. Я держусь на земле своей мыслью, мечтой — а чем держится он? Да, он мыслит и пишет — но легко ли ему?

Так я думал и мрачно шагал, и куда-то вошёл — и застыл, и вознёсся душой. То был храм — лучший храм — величайший их храм — и я был уже здесь — но, не глядя, прошёл. А сейчас поглядел, ощутил, слился с Господом в нём — выражаясь их слогом, а по-нашему — с Небом. Я смотрел и внимал, и молитва текла — из бесчисленных уст и бессчётных сердец — и неслась в высоту — к сводам храма — к сиянью небес! И гармония мира и неба обнимала меня — и в гармонии этой поехал я прочь — чтоб вернуться в Хормуз — к месту встречи с Чжэн Хэ. Он туда собирался приплыть, я — ему рассказать — всё, что видел, что знал, — чтобы новый, огромнейший флот устремился сюда — и чтоб мы, показав силу дэ властелина Юнлэ, без единого выстрела, тихо и мирно подарили б гармонию этой стране, покровительство Неба, приобщили её к царству разума, духа, порядка. Чтоб спасти то, что есть, — и придать ему новый, возвышенный смысл. И я буду командовать тут — и всё будет без жертв. Будет, будет без жертв! Этой силе с восторгом сдадутся они — и все прочие тоже — и Сын Неба войдёт в их прекраснейший храм — и сомкнётся небесная сила с земной — и великое благо настанет везде. И так будет — и значит, жизнь моя и стремленья — не зря! И не зря я шагал по Египту, плыл по длинной, как свиток столетий, реке, видел мощь пирамид, видел путь, по которому выведу флот в их великое море. Да — придётся копать — сотни тысяч людей прокопают канал — и весь мир будет связан водой, и с востока на запад пойдут корабли и обратно — безо всяких трудов! Да, придётся копать — сам копал — знаю цену труду — и народ бы не гиб у меня, как когда-то у Нехо — фараона Египта! У него сотня тысяч погибла. У меня бы — никто! Не лежал бы канал на костях. И деянье достойно веков. Превзойдёт пирамиды!.. Может, меньше Великой стены — но полезней её. И без многих людей, замурованных в стену! Вот как низшее связано с высшим: побывавши рабом — не желаю неволи другим. Буду честно платить и кормить — и сюда устремятся работать, созидать новый мир. И направлю канал по-другому. Чтоб не море с рекой единил, а два моря друг с другом — и два океана! Да, для Нехо Египет — центр мира, Хапи — бог, щедро шлющий еду, — потому так и строил канал. А для нас здесь — одна из окраинных стран, Нил — река в отдалённом краю. Так уходят величье и смысл… А ведь Нехо, наверное, тоже хотел стать владыкой Земли — и бессмертье найти. Для чего же ещё посылал корабли вокруг Африки?.. Да, мне жрец показал его торс — исполинский обломок без рук и без ног, без лица. И рельеф с полустёртым лицом — но с руками, охватившими весь континент — и, как жрец пробурчал, — с устремлением к вечности в мире земном — вместо мыслей про Ба и про Ка!.. Фараон не сумел, а мы сможем! И Чжэн Хэ расскажу про путь Нехо, чтобы знал он, куда устремить корабли!

Так мечтал, направляясь в Хормуз, — и не очень спешил — было время ещё. Успевал… Слухи — слухи примчались, как вихрь, янычарами врезались в мозг!.. Тут не образ, а правда. Война. Нет, ещё не настала она — но грохочут шаги. И не слышать нельзя. Умер старый султан, пришёл новый — Мурад. И я знал, что грядёт. Как обычно: политика, грязь. Мануил — император ромеев — помогал Мустафе — претенденту на трон, конкуренту Мурада. Но Мурад победит. Поручиться могу. Опыт войн, опыт знанья людей — видел я их обоих — и уж мне ль не понять, чья судьба — и что будет потом. Древний город падёт, люди — в рабство и смерть, храмы — в груды руин!.. Нет!.. Увы, помешать не смогу. Годы жизни — на то, чтоб проникнуть к Тимуру. Здесь годов не дано. Да и что мне до города этого, что? Ведь чужой он, чужой! Но представить, как бьют их, сквернят, режут в храмах, средь чудных икон, а иконы — к чертям! — и как купол, даривший мне взлёт, возносивший к слиянию с Небом — рухнет в вихре пожара… Ну, нет!.. Да, он рухнет — но вместе со мной. Да, мне стыдно, Чжэн Хэ — друг, отец, покровитель мечты — ты, плывущий сейчас, ждущий встречи со мной — выполняющий замысел мой, сам не зная того! Да, мне стыдно, Чжу Ди — император, Сын Неба, владыка Земли — что не выполню я твой приказ — исполнение воли моей! Но я должен идти в этот город — и пасть вместе с ним.

А мечта о бессмертье? Вряд ли верю всерьёз. Если б верил — не стал бы я жертвовать всем, отправляясь на гибель в обречённый беспомощный город! В красу города —