их люди так унижены, они не вправе мстить?
Белла открыла рот, чтобы ответить, и тут же закрыла. Этого было не объяснить – никому, кто не знал, нутром не чувствовал, как проклятье может быть и горьким долгом, и тяжёлой ношей, иногда невыносимой, и обжигающим прикосновением огня. Не объяснить даже Одили, которая понимает многое – и сейчас смотрит так, будто понимает.
Лодка мягко ткнулась дном в гальку, и она вздрогнула от неожиданности. Мочить ноги не пришлось: Адриано галантно отнес её на тропинку у маяка на руках, а Одиль прыгнула, опершись о подставленную руку Ксандера. Парни помогли Винсенту столкнуть лодку обратно на воду, и наконец они пошли туда, где темнел большой дом.
– Едва полночь, – заметила Одиль, глянув на большие часы в прихожей. – Успеем выспаться.
– Только малышку Пепе найдем, – усмехнулся Адриано, пока они осторожно, чтобы не скрипнули ступени, поднимались по лестнице. – Если, конечно, она ещё доблестно прикрывает наше исчезновение в вашей, девочки, спальне, а не ушла к себе спать.
Белла проводила их взглядом, снова чувствуя пустоту под сердцем. Но не спрашивать же вот так, в коридоре, вдогонку, человека, который только что узнал, что ты убийца, да ещё от чужих – «Ты мне ещё друг?»
– Сеньора.
Она немо повернула голову.
– Что вы собираетесь делать?
– Я не собираюсь молчать, если ты об этом, – отрезала она. – Если здесь так ненавидят нашу семью и страну, что так легко перейдут от слов к делу…
– Не думаю, что для дона Фернандо это станет новостью.
– Так или иначе, но твоим друзьям несдобровать. – Она повернулась к нему. – Ты ведь поэтому затеял этот разговор?
Отрицать этого он, конечно, не стал.
– Как вы верно заметили, сеньора, они – мои друзья.
– Я ещё заметила ранее, что тебе стоит получше их подбирать.
Глаза Ксандера в полумраке коридора блеснули.
– Друзей не перевыбирают оттого, что стали неудобными, сеньора.
Она не стала возражать, хотя хотелось. Посмотрела туда, куда ушли Одиль и Адриано. Ей просто необходимо было с кем-то поговорить о том, что случилось.
– Мне нужен Фелипе. Где его могли поселить, Ксандер?
– Не знаю, сеньора.
На Беллу вдруг нахлынула усталость, а с ней – раздражение.
– Мне разбудить твою мать и спросить у неё?
Ксандер ответить не успел: одна из дверей открылась, в коридор пролился свет, и навстречу ним вышла Августа ван Страатен, как будто слова Беллы её призвали. От вечерней приветливости в ней не осталось и следа, и она снова выглядела, несмотря на домашнее платье, царственной и мрачной, как королева зимы.
«Мориц был моим другом» вдруг снова эхом отозвалось у неё в ушах. А этой женщине он был сыном. Что она знает о смерти Морица? Что говорил ей Ксандер и о чём умолчал? Кого она видит, глядя на Беллу – просто одного из безликих врагов или убийцу её старшего сына?
И добрый грустный Йонатан ван Страатен – кого видит он?
– Вы ещё бродите? – высокий лоб Августы прорезали морщины от резко поднятых бровей.
Белла опомнилась – и прежде чем заговорить, расправила плечи.
– Мне нужно видеть моего кузена.
– Это невозможно, – возразила хозяйка дома. – Дон Фелипе уехал.
Ксандер тоже нахмурился, отчего стал на неё похож.
– Но он собирался тут ночевать, – уточнил он. – Ты же сама…
– Должно быть, – уголки её губ поднялись в бесстрастной улыбке, – он решил, что наше приглашение не так уж привлекательно. Так или иначе, он уехал домой, и сказал, что сообщит, как следует поступить, завтра.
– Прекрасно, – сказала Белла, стараясь, чтобы это вышло так же царственно. – Тогда мы отдохнем и подождем вестей. Доброй ночи, госпожа ван Страатен.
Даже Августа не могла проигнорировать такое обращение, с удовольствием отметила Белла, услышав ответное пожелание – корректное, хотя и морозное. Сына она поцеловала в подставленный лоб, прежде чем снова исчезнуть за дверью, и Белла снова оказалась в темноте, в доме, где было исчезающе мало друзей.
– Что вы там застряли?
Одиль выглядывала из только что распахнутой двери, тёплым золотым пятном осветившей коридор. Адриано вышел из-за её плеча; на руках его сопела Пепе, явно так и заснувшая, не оставив свой пост. Венецианец улыбнулся, приложил палец к губам и прошёл по коридору к её комнате мимо притихших друзей.
– Надо идти спать, – предложил Ксандер, отвечая на вопросительный взгляд ожидающий их Одили. – Утром, – добавил он тише, должно быть, только для Беллы, – будет время ещё раз подумать обо всём.
– Что ж, мысль правильная, – сказал Адриано, уложивший девочку, прикрыл за собой дверь и зевнул так, что Белла подивилась, как он челюсть при этом не вывихнул. – Слушай, Сандер, а эти твои русалки, они не ядовитые? А то они тут меня куснули, это не опасно?
– Нет!
Ответ был единодушным от всех троих; они переглянулись. Первым усмехнулся Ксандер, потом почти беззвучно хихикнула Одиль, и когда Адриано тут же последовал её примеру, Белла не удержалась тоже. Они стояли посреди коридора, ночью, одетые во что под руку попалось, мокрые; у самой Беллы ещё леденели ноги, но она почувствовала себя усталой, но счастливой, как будто её что-то долго что-то держало под водой и наконец отпустило.
– Пошли, – ткнул венецианца в плечо Ксандер, – я тебе смажу твои боевые раны. Опасного, – уточнил он с нажимом, – ничего, но зубы они не чистят.
– Я тогда пока переоденусь, – отозвался тот и скрылся в своей комнате.
– Хорошо, – сказала Белла, проводив его взглядом, улыбнулась Одили. – Значит, до утра.
Ксандер кивнул им и собрался что-то сказать, но вдруг снизу раздался грохот, как будто тяжёлую входную дверь кто-то распахнул настежь. Послышались торопливые шаги: должно быть, навстречу гостям кто-то поспешил, и они, все трое, замерли, прислушиваясь.
– Я хочу видеть своего племянника и Хьелу, – донёсся снизу голос дона Франсиско. – Немедленно.
Глава 14 Подземные течения
При первом звуке этого голоса Одиль глянула на Беллу, но та озадаченно нахмурилась, явно понимая не больше её самой, и метнулась к лестнице вниз. Одиль пошла за ней, но остановилась наверху, откуда было и видно, и слышно. Ксандер, судя по его лицу, бы с удовольствием остался, где стоял или присоединился к ней на её наблюдательном посту, но явно счел, что прежде чем куда-то бежать, тем более на голос дона Франсиско, стоит оценить обстановку. Он обошел Одиль, чуть кивнул в ответ на её вопросительный взгляд и спустился на пару ступенек.
Вопреки ожиданию, Франсиско там был не один: рядом с ним был другой ибериец, такой же худой и высокий, и рука, которую он успокаивающе