хриплое дыхание.
А потом раздались глухой удар и шорох, словно что-то упало на землю и покатилось. Анна посмотрела вниз – лунный свет лег на ручную гранату, которая медленно перевернулась еще несколько раз вокруг своей оси и замерла на ковре из опавших листьев.
Подумать Анна ни о чем не успела – развернулась и помчалась прочь, бросив винтовку, потому что оружие ей не понадобится, если она не успеет оказаться как можно дальше от этого места. Ветки хлестали по лицу, ямы под ногами заставляли спотыкаться, но она бежала, бежала. Ночную темноту разорвала жаркая алая вспышка, гром оглушил, взрывная волна подняла ее в воздух, швырнула вперед, накрыв заодно охапкой сломанных веток, листьев, коры. Потом земля метнулась Анне навстречу, и настала тьма.
БЕЛЛИНА
Флоренция, Италия1508 год
– Враг затаился под нашей крышей.
Беллина, обернувшись, наткнулась на знакомый обвиняющий взгляд свекрови Лизы, тотчас опустила голову и продолжила сметать белые хлопья пепла в совок. Она заблаговременно повязала рот и нос стареньким платком, перед тем как отправилась вычищать после пожара гостиную. Беллина считала чудом, что огонь удалось потушить довольно быстро и никто из домочадцев не пострадал. Портрет Лизы тоже уцелел. Теперь слуги уже несколько дней протирали мебель мокрыми тряпками и намывали полы, потому что зола и пепел, еще витавшие в воздухе, тонкой пленкой оседали на всех поверхностях.
– Почему вы так думаете, матушка? – спросила Лиза. – Наверное, где-то случайно упала свечка, вот и загорелось все.
– Мы докопаемся до истины, – пообещал матери Франческо. – Можешь не тревожиться.
Она, однако, униматься не собиралась:
– Нет уж, позволь, не могу я не тревожиться! А что, если свечка опять «случайно упадет» с чьей-нибудь помощью, пока мы спим? Что, если нас всех попросту перережут во сне? Теперь-то уж точно этого нельзя исключать, после того как они показали, что готовы спалить нас всех дотла!
– Матушка, успокойтесь. Никто не думал нас поджигать, – заверил Франческо, но Беллина уловила в его голосе неуверенность. – А если допустить, что кто-то совершил поджог намеренно, больше это не повторится, уж я позабочусь. Алессандро расспрашивает прислугу, всех подряд – посудомоек, садовника, даже посыльных.
Беллина все это время старалась оставаться невидимкой, но когда речь зашла о прислуге, внимание хозяев обратилось на нее. Ей показалось, что мать Франческо уже открыла рот, чтобы разразиться беспочвенными обвинениями в ее адрес.
Но так или иначе, заговорить она не успела, потому что Лиза шагнула вперед:
– Беллина, мне нужна твоя помощь в спальне.
– Конечно, polpetta, – обрадовалась Беллина, и они вдвоем поспешили по залитой солнечным светом галерее к покоям Лизы и Франческо.
Там Лиза опустилась на край заправленной кровати.
– Слава богу, огонь сюда не добрался, – сказала Беллина, сразу направившись к окну и прикрыв деревянные ставни – солнце припекало немилосердно.
Лиза вздохнула:
– Мне тяжко это признавать, но, по-моему, матушка отчасти права. Кто-то желает нам зла.
– Ты думаешь, кто-то нарочно поджог дом? – Беллина села рядом с ней.
Лиза кивнула и понизила голос:
– Пожары были уже в нескольких богатых домах. И все эти дома принадлежат тем, кто хранит верность прежней власти. Возможно, за нами наблюдают.
– Я слышала о заговоре против гонфалоньера Содерини, – прошептала Беллина, – мятежники, дескать, хотят его убить. Но… женщины у колодца для стирки о чем только не болтают языками. А Франческо… ты думаешь, он причастен к заговору? – Она задала этот вопрос и увидела в глазах Лизы страх. – Неужто причастен?..
– Знаешь, он мне мало что рассказывает, – шепнула Лиза. – А другие слуги что говорят?
– Ничего, – пожала плечами Беллина. – В любом случае, это всего лишь слухи, не более того. И пожар возник от случайно упавшей свечки, как ты и сказала. – Она старалась говорить спокойно, но сердце у нее бешено колотилось.
Внезапно в комнату ворвалась свекровь Лизы, свирепо шурша юбками.
– Вот ты где! – рявкнула она в лицо Беллине.
– Что-то случилось, матушка? – осведомилась Лиза.
– А я говорила тебе! В этом доме никому нельзя доверять! – Старуха выставила вперед ладонь, на которой лежала золотистая шелковая кисточка с серебряными бусинами, подаренная Беллине мастером Бардо.
– Где вы ее нашли? – удивилась Беллина.
– Это, – мать Франческо помахала кисточкой перед носом Лизы, – выпало из кармана твоей служанки, когда она подметала в гостиной.
– Что за глупости! – воскликнула Лиза. – Беллину такие вещи вовсе не интересуют.
– Это… это подарок! – Беллина вскочила и попыталась выхватить у старухи свое украшение, но та сжала кулак и скрестила руки на груди.
– Да неужели? – фыркнула она. – И кто же тебя так щедро одарил?
– Бардо… старший мастер на службе у синьора Франческо. Он сказал, я хорошо справилась с вышивкой, и решил поощрить.
– Сомневаюсь я, что ты настолько хорошая вышивальщица, чтобы получать в награду такие дорогие вещи, – нахмурилась старуха. – Ты украла это в мастерской моего сына.
– Я ничего не крала! – Беллина в отчаянии повернулась к Лизе.
– Матушка, – сказала та, – если Беллина говорит, что это подарок, у меня нет оснований ей не верить.
– Как глупо с твоей стороны, – процедила сквозь зубы свекровь, воззрившись на Лизу сверху вниз. – Твоя служанка многое от тебя скрывает. И ты еще пожалеешь, что сейчас приняла ее сторону. Попомни мои слова. – Она бросила кисточку на кровать рядом с невесткой и выскочила из комнаты, а Лиза проводила ее задумчивым взглядом.
Беллина в полном смятении снова опустилась на краешек постели и повернулась к хозяйке:
– Бардо и правда подарил мне это украшение. Он сказал, я в первый же день справилась с вышивкой лучше, чем женщины, которые работают в мастерской по несколько лет.
Лиза рассеянно взяла кисточку и повертела ее в руках.
– Очень милая вещица, – вздохнула она и вложила кисточку в ладонь Беллины.
– Я хотела подарить это тебе, – призналась служанка. – Мне такие украшения ни к чему. И потом, я надеялась, что это заставит тебя улыбнуться.
* * *
Однажды зимним днем спустя какое-то время после пожара Беллина стояла и смотрела, как Лиза запирает дорожный сундучок, выпрямляется и заключает в объятия свою старшую дочь Камиллу. Девочка, худенькая и стройная, уже почти сравнялась ростом с матерью, и волосы, заплетенные в косу, у нее были такие же темные и длинные, как у Лизы. Возле входа в дом ее ждали монахини из Сан-Доменико.
Наряды Камиллы из розового и изумрудного шелка остались в шкафу – на девочке были простое платье и шерстяной плащ. Дюжины пар роскошных туфелек достанутся Мариэтте, которая всего на год младше. В качестве «приданого» Камилла увезет с собой в монастырь несколько головных платков, пару перчаток, нижнее белье для теплой и холодной