Читать интересную книгу Сага о Викторе Третьякевиче - Марта-Иванна Жарова

прокаркал очередную наглую ложь, будто бы фашистские мрази взяли Москву, захватили Кавказ, дошли до Урала… Когда Виктор в прошлый раз ходил на улицу Коцюбинского, они заводили свою шарманку, а он только скрипел зубами при мысли о том, что кто-то верит этой бесстыдной брехне.

Эх, поскорее бы раздобыть приёмник! Но сейчас у него нет сил идти куда-то ещё. Как кружится голова!

«Надо выспаться!» – звучит у него внутри голос здравого смысла, и Виктор уже не может с ним спорить.

В самом деле, в последнее время он совсем плохо различал, во сне или наяву происходят те или иные события. Ведь это было так на него не похоже: угодить в облаву; едва успев понять, что случилось, и даже не успев испугаться, уйти из неё и не заметить, кто ему помог. И что самое странное, он не помнил ни одного лица в толпе, в памяти остались лишь какие-то тени, окружённые туманом, будто бы всё это было во сне, от которого кто-то вдруг разбудил его.

Нет, он не имел права доводить себя до такого состояния! Когда от недосыпа со всех сторон мерещатся какие-то призрачные тени и голоса, выходить на улицу оккупированного врагом города это игра с огнём.

Едва добравшись до кровати, Виктор провалился в сон как в бездну. Кажется, был вечер, но ещё не стемнело и жара не успела спасть, но ему было уже всё равно.

Каким тяжёлым становится тело, скованное сном! Эти каменная тяжесть и оцепенение похожи на смерть. Виктор лежит на кровати одетый, на нём те же штаны и майка, в которых он ходил к Светлане на улицу Коцюбинского. Под головой у него подушка в вышитой наволочке, в ногах – скомканное одеяло. Окно раскрыто настежь. Жарко. Слышно, как стрекочут цикады. Точно как на поляне возле прежней партизанской стоянки. Вдруг знакомый голос зовёт его по имени, заглушая хор цикад: «Витя! Вить! Ты слышишь? Где ты?»

Это голос Юры Алексенцева, и звучит он как-то глухо и тоскливо.

«Я здесь!» – хочет ответить Виктор, но голос его вязнет в гортани. Он пытается встать на ноги, но сначала это ему не удаётся. Потом Виктор вдруг вспоминает, как это делается во сне, и тотчас оказывается стоящим, и, оставив позади другого себя, лежащего на кровати, встаёт на подоконник и выходит в распахнутое окно. За окном нет никакой улицы и никакого намёка на город – Виктор видит какой-то овраг, поросший кустами так густо, что сквозь них, кажется, не продраться. И оттуда, со дна оврага, Юрин голос стонет и зовёт его. Виктор идёт вдоль оврага и видит босую девушку с усыпанным веснушками носом. Она из Паньковки, он видел её там, когда ходил на хутор вместе с Юрой к Матрёне за хлебом. Ему кажется, он даже знает её имя.

«Я своя, не бойся, – говорит девушка. – С отрядом беда. Измена. Командира вашего убили. И друг твой раненый лежит. Идём скорее!»

Девушка протягивает ему руку, а голос Юры зовёт из оврага, как будто из-под земли, с мольбой и мукой: «Витя! Где ты, Витя?»

Новая подпольная группа

– Здравствуйте. Витя Третьякевич здесь живёт? – слышит вдруг Виктор другой голос; он звучит где-то близко и пересиливает зов бездны.

– Приходите завтра, – отвечает голос матери, и Виктор понимает, что это Вера отыскала его квартиру и стоит сейчас перед входной дверью. – Он спит.

– Нет, не сплю! – кричит Виктор, вскакивает с постели и выбегает босиком в прихожую. – Мамочка, не волнуйся, это Вера из нашего класса. Проходи, Вера. Сюда.

Затворив за ней дверь в комнату, он подумал о том, что этот неожиданный визит, конечно, обеспокоил мать, но ни единым жестом не выказал досады. А за окном было уже светло.

– Который час? – спросил Виктор, глядя в большие синие глаза Веры, отчего та слегка смутилась.

– Уже седьмой. А может, и все семь, – заговорила девушка звонко и торопливо, но тотчас понизила голос: – Ты прости, пожалуйста, что так рано тебя разбудила и что без предупреждения. Это Колька из первого подъезда мне твой адрес дал. Николай, сосед наш. Ты не сердишься? Просто ждать никак нельзя! Представляешь, Витя, у нас есть радиоприёмник! То есть он у нас будет, если мы его заберём сейчас же, немедленно! А иначе он может нам не достаться, потому что эти трусы, Борькина родня, от него избавятся. – Вера понизила голос до шёпота: – Борька – это Колькин брат двоюродный, он приёмник на чердаке прятал, а теперь Борьке мать за тот приёмник голову снять грозится.

– Ну, голову-то не снимет, – улыбнулся Виктор, застёгивая рубашку.

– Ты её не знаешь! – горячо возразила Вера. – У Борьки шесть сестёр, младшая ещё грудь сосёт. Мать за неё любого на куски разорвёт. Вот Борька и отдаёт свой приёмник. Говорит, кому он нужнее, тот пусть и забирает, пока мать его об стенку не расколотила. Говорит: спрячешь – а ну как опять найдёт? А так людям польза будет.

– Значит, там у них из-за приёмника с утра пораньше баталия разыгралась? Если так, пойдём прямо сейчас. – В прихожей Виктор обратился к матери: – Если кто-нибудь будет меня спрашивать, вернусь днём. Постараюсь поскорее.

Что-то подсказывало ему, что если с утра пораньше сюда пожаловала Вера, то впредь не стоит удивляться визитам и других одноклассников, тем более что для многих из них его адрес вовсе не секрет. Конечно, это против всех законов конспирации, и Светлана, а уж тем более Надежда Фесенко его бы не одобрили. Но Виктор знал, что так будет, знал с первого дня, когда вернулся из леса на городскую квартиру.

Улица была лишь чуть сбрызнута дождевыми каплями, и свежести уже почти не ощущалось в быстро нагревающемся воздухе.

Николаю недавно исполнилось семнадцать, он окончил девятый класс. Виктор знал его не так хорошо, как своих одноклассников, но теперь ему ничего не оставалось, как довериться девчатам.

– Сейчас только за Колькой зайдём, – пояснила Вера, когда они вошли в первый подъезд дома на площади Ленина, и позвонила в квартиру на первом этаже. Когда из-за двери отозвался голос Николая, Вера отстучала костяшками пальцев по металлической ручке условный сигнал. Щёлкнул замок, и дверь перед ними отворилась.

– Вера, Виктор! – воскликнул Николай и посторонился, пропуская гостей. – Входите! Он уже у меня.

Глаза его озорно сверкнули на загорелом лице.

– Борька? – поспешила уточнить Вера, входя в прихожую.

– Приёмник! Наталка вас опередила.

– А не то мы бы его заново не собрали, – подала голос из-за спины Николая Наталья.

– Она