вопроса, если большинство предложений не требуют ответа?
Было душно. Уже много дней подряд было душно. Это естественно, ведь стоит лето. Говорят, что климат на Земле меняется. Становится теплее. Некоторые считают, что это от озоновых дыр. Я думаю, что это от количества людей. Очень много людей вдыхают и выдыхают… Из-за этого становится теплее. Когда я была маленькой, моя мама не топила печку в моей комнате, потому что на холоде лучше спится. Кажется, ей просто было лень. Я ложилась в холодную постель, укутывалась с головой в одеяло и дышала. Вдыхала и выдыхала, согревала себе место. Постепенно. Самое трудное — согреть нос; когда нос холодный, ты весь замерзаешь.
Сейчас идет дождь. Тихо так идет. Китайцы говорят, что ливни не продолжаются до утра. Ливни коротки. А тихий дождь может идти по нескольку дней. Мне все кажется, что Венера Л. может быть жива. Я не чувствую себя убийцей, но ведь про меня можно так сказать. Может быть, это я ее убила, потому что направилась к балконной двери. Не знаю, как я выглядела в тот момент. Уси была в ярости. Фанни… У Фанни глаза светились. Мы убили старушку. Я, Уси и Фанни… Мне кажется, у нее во рту выросли клыки. Всегда кто-то другой плохой. А мы всегда хорошие… Острые клыки. Большой пес. Созвездие пса. Фанни так хотела эту квартиру, как собака кость. Что они сейчас делают? Наверное, уже доехали. Может быть, ей стало хуже. Надо было рассказать ей о матери. В такой момент. Она справится. Я сейчас лопну. Это дыхание животом меня раздражает. Меня все бесит. Поеду к маме. Выйду замуж за старого больного француза. Он умрет…. Я останусь жить в его доме. Потом умрет мама… Я останусь одна. С большим количеством квартир. А может, я умру раньше мамы. Интересно, как я умру? Господи! Никто не бросит мое тело разлагаться сорок дней. Никто не накормит моим телом голодных животных. Моя душа будет грустить еще целую жизнь. Хватит! Позвоню Зафиру… И что? Скажу ему, что мне что-то не по себе, пусть придет. У меня высохла вся кожа. Ее не хватает на все тело. Это мне не идет. Все, что я покупаю, мне не подходит.
— Алло. Это я… Мне стало интересно, что ты сейчас делаешь… Спишь! Что же ты не приходишь, мы могли бы поспать вместе.
Что же творится с мыслями, когда много всего плохого наваливается одновременно или друг за другом? Вот это и происходит. Мысли поедают человека.
Лили чувствовала, как ее съедают ее собственные мысли. Она отвыкла от одиночества. Ей нравилось, когда люди были на кухне, в ванной, в туалете… Когда в небольшом пространстве, в котором она обитала, жили люди. Она повесила трубку и посмотрела в окно.
Занавески на окнах Матвея и Павла были закрыты. Внутри было светло. Матвей, как никогда, чувствовал одиночество. На диванчике сидел молодой цыган. Он не был геем. А был обычным педерастом. Ничего изысканного, деликатного и эстетичного. Грязный цыган с большим задом и жирными грязными волосами. У него была иссиня-черная борода. Заостренная книзу. От него ужасно воняло. Он ел. Уже второй час подряд он ел без перерыва. Матвею даже не хотелось смотреть на него. Цыган молчал. Им не о чем было говорить.
— Уходи, если наелся…
Цыган проглотил кусок и посмотрел прямо в глаза Матвею. У него был собачий взгляд всемирной скорби…
— Мы разве не будем обниматься?
Теперь Матвей был вынужден посмотреть на цыгана. Перед его глазами появилось лицо Павла. Он молчал, не мог произнести даже слова.
— Я могу всего за пять левов показать тебе потрясную игру.
Слеза выкатилась из глаза Матвея. Поползла вниз по щеке, обогнула его рот… Матвей слизнул ее… И не мог произнести ни слова.
— Я могу тебе спеть…
Цыган встал со своего места, стряхнул крошки со своих брюк и пошел к столу. Его тело изгибалось в талии при каждом шаге. Это должно было выглядеть соблазнительным. А выглядело жалким.
Матвей беззвучно плакал. Он попытался глотнуть воздуха. Вдохнул, но не полной грудью.
— Ты можешь меня побить… за десять левов.
— Уходи.
Он дал цыгану пять левов и открыл дверь.
Он ослаб, опустился, чувствовал себя разбитым и мертвым. Как Павел. Только он не лежал в морозильнике.
Цыган ушел, как собака. Уличная, мокрая, счастливая собака с пятью левами в кармане.
Вся скорбь на свете осталась в доме Матвея и Павла, но Павла не было, и поэтому он не получил своей доли. Она обрушилась на голову Матвея, раздавила его, размазала, отпечаталась на нем, и он приобрел ее форму.
Некоторые печали не делятся поровну.
Иногда рассказчики доходят до такого места, на которое не ступала их нога. Однако героям истории нужно там побывать. Тогда они прибегают к помощи других рассказчиков, которым удалось справиться с ситуацией… Они открывают атласы, путеводители, брошюры для туристов, смотрят фильмы, читают книги, а более всего полагаются на собственную фантазию.
Швейцария. Реклама шоколада «Милка». Одни бобры заворачивают шоколад в фольгу, другие массируют коров, всегда есть кто-то, кого используют на тяжелом физическом труде. Туристы здоровы и улыбчивы. Туристки сексуальны. В рекламе «Милки» никогда не идет дождь. Поляны изображаются зелеными, коровы — лиловыми.
Швейцария.
Маленькие городки, похожие