что это.
— Не двигайся! Может, это воры. Пусть берут, что хотят.
— Я встану.
— Не смей! Они могут убить тебя!
— Не будь смешной…
Ручка двери зашевелилась. Пошла вниз. Легкий щелчок. Открылась. Два огромных глаза, в которых плещется ужас. Тело скользнуло и прилепилось к двери. В одной руке — огромный кухонный нож. Рука устала. При мысли, что надо будет поднять ее и обрушить на голову… Где голова этой женщины?! Руку свело, плохо то, что и обе ноги тоже свело. Тело вообще не подчиняется. И какие-то обрывки мыслей, воспоминания, непонятное ощущение в голове…
Это Матвей. Он стоит у двери. Лили лежит в постели. Зафир стоит голый. И почему-то все смотрят на его пенис. А тот весь сжался от страха или от холода! И никто не проронил ни слова. Нож падает на пол, потому что рука разжала пальцы и они застыли — растопыренные.
Матвей заплакал. Лили вылезла из кровати. Подошла к плачущему, наклонилась, подняла нож с пола. Подержала его. Она не знала, что с ним делать. Тяжелый. Она подала его Матвею. Он не взял. Лили положила его на пол у застывших ног.
Зафир принес футболку. Лили надела ее и только тогда поняла, что у нее нет голоса. Из ее горла выходил только воздух. Вроде бы она все делала, как всегда, а слов не было. Язык движется, челюсти — тоже, а звука нет. Что же это?
В комнате светила ночная лампа. Светила слабо, но достаточно, чтобы были видны три чужих лица.
— Я убил его.
Матвей столько раз повторял это предложение, что когда произнес его вслух, никто ничего не услышал.
— Я вызову полицию, — сказал Зафир, натягивая брюки.
— Подожди! Я знакома с ним. Это один мой сосед. — Лили тянула футболку вниз, потому что она была короткой.
— Он залез к тебе…
— Я пойду…
— Подожди! Где Павел?
— Какой Павел?
— Я его убил.
Трамваи скрипели по холодным рельсам. Рассвет не принес радости. В начавшемся дне не было облегчения. Городская жизнь. Некоторые считают ее нервной и напряженной. Это не так. Три девушки стоят перед витриной и разговаривают. От пластмассовых чашечек с кофе идет пар. От сигарет идет дым, от их тел, еще не забывших ночные сны, исходило тепло…
Городская жизнь. Телевизоры работают, потому что люди давно не разговаривают друг с другом. Встают утром и пьют кофе с телевизором, вместе с ним делают и все остальное. Некоторые могут спать только при работающем телевизоре.
В одной кухне с липким полом и грязными окнами вокруг стола сидели три человека; они пили кофе и молчали. Работал телевизор. Показывали новости. Время текло, кофе — тоже.
— Не выдавай меня!
— Павел был мне симпатичен.
— Ты должна понять меня. Я убил его, потому что очень любил.
— Ужасно!
— Он хотел продать квартиру и вернуться к своим родителям…
— И ты убил его из-за квартиры?!
— Это нам знакомо…
— Нет. Он хотел бросить меня. Говорил, что уже не так счастлив…
— А что, разве родители его не ищут?
— Они мертвы.
— Как так… Ты говоришь глупости!
— Я позвоню в полицию.
Вот так и течет городская жизнь — все в ней перепутано. Как та самая трехногая собака… Кто-нибудь когда-нибудь узнает правду? Почему Матвей убил Павла? Почему Каин убил Авеля? Почему Давид убил Голиафа? Почему Персей убил Медузу? Почему два человека, встретившись, превращаются во врагов? Почему двоим так трудно найти общего врага. Хотя жизнь без врага невозможна. И если поставить подлежащее в конец предложения, что произойдет? Ничего особенного. Только в самом конце можно понять, кто совершил действие. И что из этого? Опять ничего. Так было с Матвеем и Павлом. Матвей последним понял, что Павел его убил уже давно. Последним понял…
Интересно, что по каналу «Дискавери» не рассматривают гомосексуальность в разных ее проявлениях. Объектом исследования становится «нормальная» сексуальность. Как привлечь индивудуума противоположного пола, рассматривается во всех сериалах. О том же, как привлечь такого же, как ты, молчат, скрывая это или относясь к этому с безразличием, и что хуже всего — преднамеренно.
Матвей любил Павла. Его привязанность была больше животной, но выглядела экзотично. Он любил облизывать его вилку, доедать еду из его тарелки и очищать ее кусочком хлеба… Да, Матвей действительно любил Павла… С другой стороны, Павел хотел выглядеть подчинившимся, зависимым и слабым. Он испытывал дикую необходимость быть любимым. Он с нетерпением ожидал той минуты, когда можно будет устроиться на коленях Матвея и ждать, чтобы тебя погладили, одобрили, похвалили…
С третьей стороны, Павел постоянно думал о старости.
Когда умер его отец, они вместе с Матвеем поехали на похороны. Городок был небольшим. Никому и в голову не пришло, что у них связь. Матвей поплакал с матерью Павла и стал ей близким человеком. Потом они