в этот момент. Подняв взгляд куда-то к потолку, я недовольно нахмурился. — Вопрос здесь в другом. Сейчас даже не идет и речи о директоре. Скорее перед нами стоит очень непростой выбор: от кого нужно отказаться — от сына или от архимага?
Ферар удивленно обернулся ко мне, но, кажется, так и не понял, о чем именно я говорил. Зато король понял меня однозначно. Переглянувшись с ним, я заметил, насколько серьезно он смотрел в мои глаза, будто ждал, что я скажу что-то еще.
Я же, просто поклонившись, повернулся в сторону выхода и очень скоро снова оказался в коридоре. Думая о всем том, что произошло, я чувствовал себя все хуже и хуже. Ситуация была действительно двоякой как для меня, так и для короля. Теперь я понимал, что он тянул время, потому что ему нужно выбрать, что делать. Если обвинять всех в случившемся в академии, тогда подставлять и принца. Если закрыть глаза на случившееся, тогда Сириус может поднять бунт.
«Верю, что этот старикашка может отказаться от сына. Но еще он может найти метод давления на Сириуса и заставить его подчиниться. Ему не хотелось бы поступать именно так, иначе верность Сириуса королевству, которая выстраивалась годами службы, просто испарится».
Впереди показалась незнакомая фигура. Она, поджидая меня где-то возле лестницы, намеренно стояла посреди пути. Лишь когда я подошел ближе, у меня получилось понять, что это был Сириус. Настороженный братец стоял в позе со скрещенными руками. Он смотрел на меня серьезно, но не угрожающе. Его явно не злила ситуация, но все-таки она вызывала у него беспокойство.
— Ты говорил с королем? — хриплым голосом спросил Сириус.
Я знал, что его напрягало. За всю эту неделю король ни разу не позвал его к себе, но зато втайне приказал привести меня сюда. Все это выглядело очень подозрительно.
— Да, — выдохнув, ответил я. — Мы как раз обсуждали тебя и твое желание добиться справедливости.
— Будешь просить меня прекратить бороться за справедливость?
— Нисколько. Скорее с удовольствием буду ждать, чем же все это закончится.
Сириус еще больше насторожился, а я попытался его обойти. Именно тогда он преградил мне путь снова и заговорил:
— Твоя встреча с королем…
— Не доверяешь мне?
Я лишь улыбался. Наверное, это была одна из немногих ситуаций, когда великий и могучий архимаг колебался.
— Ты стал вести себя иначе, — чуть тише отвечал он.
— Все так говорят.
— Я не могу понять, что с тобой происходит.
Его взгляд был не то виноватым, не то взволнованным. Я бы тоже на его месте переживал. Когда ты оставляешь позади себя человека, искренне нуждавшегося в тебе, а затем возвращаешься и видишь как его подкосила жизнь — это неприятно.
— Я тоже не могу тебя понять. — Подойдя к Сириусу, я положил руки на его плечи и уверенно посмотрел в его глаза. — Почему же ты в упор ничего не замечаешь? Неужели, чтобы все осознать, тебе нужно увидеть мое истерзанное мертвое тело?
Глаза Сириуса расширились. Казалось, мои слова его ошарашили, и в этой ситуации единственное, что он смог сделать, это тихо прошептать мое имя:
— Ленард…
Оставалось только тяжело вздохнуть. Отпустив его плечи, я развернулся и уверенно двинулся вперед. Мне уже не хотелось задерживаться в этом дворце. Мысли были лишь о том, как бы скорее вернуться в свою комнату.
«Пусть подумает. Я не могу заставить его резко изменить свое отношение к долгу, чести и родине, но я могу поставить на весы все эти понятия и вынудить его задуматься над тем, что же ему на самом деле важно».
Дорога, ведущая прочь из дворца, сворачивала вправо и слегка поднималась вверх. Не обращая внимания ни на свое окружение, ни на свое волнение, я начал спешно вспоминать каким образом можно было добраться до моего нового пристанища.
Но неожиданно где-то неподалеку прозвучали посторонние шаги и шелест листвы. Услышав их, я инстинктивно развернулся и заметил выскочившую ко мне девушку. Тело подействовало инстинктивно. Я выставил руки перед собой, и как только нападавшая попыталась замахнуться на меня, перехватил одну ее руку за локоть.
Она повернулась ко мне полубоком и словно таран попыталась толкнуть меня назад. Только теперь по ее черно-белому платью я понял, что это была горничная. Другой рукой я инстинктивно схватил ее за талию и прижал к себе, но именно это и стало моей ошибкой.
Свободной рукой девушка выхватила у себя из кармана какой-то мелкий предмет и без труда уколола им меня в плечо. Подобный ход настолько удивил, что я отпустил ее, а она сразу же отскочила назад. Мы остановились друг на против друга, смотря прямо глаза в глаза. Оба дышали тяжело, и оба уже ненавидели друг друга.
Передо мной стояла не просто какая-то горничная, а именно Вероника — приставленная ко мне. Фиолетовая аура вокруг нее подсказывала, что она все еще хотела меня убить. И я все еще не понимал за что именно.
Внезапно я ощутил головокружение. Пред глазами все будто начало расплываться, ноги стали подкашиваться. Уже примерно понимая, что это могло быть, я начал нервно улыбаться.
С губ сорвался громкий смех. Рухнув на колени и закрыв лицо рукой, я почти закричал от переизбытка чувств:
— Ах, вот значит как. Хитро, хитро. В этот раз все-таки удалось.
Девушка плавно выпрямилась и хладнокровно посмотрела на меня. В ее взгляде не осталось ни тени той доброты и заботы, которую она показывала мне до сих пор.
— Из-за твоих выходок я задержала выполнение задания, — с отвращением проговорила она. — Надеюсь, ты будешь умирать медленно и мучительно.
И она была права. Я чувствовал себя все хуже и хуже. Каждая клеточка тела горела так, словно я заживо варился в том самом кипящем колодце, в котором и умер когда-то. Не было ни крови, ни тяжелых травм, но все же силы и сознание постепенно угасали.