перевела взгляд на Хелену. – Продолжайте.
– Полагаю, Гай рассказывал вам, что я была влюблена… или считала, что влюблена… в клерка с завода моего отца в Лондоне?
Сесиль кивнула.
– Я глупо полагала, что смогу убедить своего отца взглянуть на брак с моей точки зрения. – Она внезапно нахмурилась. – Хотя мой непостоянный поклонник заставил меня усомниться в правильности моих суждений.
– Что вы имеете в виду?
– Я надеялась выйти замуж за этого мужчину после того, как расторгла помолвку и покинула дом отца, но когда пришла к нему, выяснилось, что он получил должность в другом городе и… – Хелена зажмурилась, но недостаточно быстро, чтобы сдержать слезы. – …подчинился требованию моего отца жениться, но не на мне.
Гай подал девушке носовой платок.
Хелена приложила его к лицу и продолжила.
– Отец был непреклонен в том, что касалось моего замужества. Он просто одержим желанием породниться с семьей пэра. И… и я просто поняла, что больше не могу жить в соответствии с его ожиданиями, даже если это означает, что мне придется самостоятельно зарабатывать на хлеб. Не поймите меня неправильно, – поспешно добавила Хелена. – Я согласилась на предложенную вами должность, потому что действительно готова работать. – Она взглянула на Гая. – Но вчера вечером я вдруг поняла, что вы можете стать объектом неудовольствия моего отца, если он найдет меня здесь, поэтому мистер Дарлингтон настоял, чтобы утром я первым делом во всем вам призналась. Я пойму, если вы не захотите оставить меня на работе и в своем доме.
Хелена замолчала и откинулась на спинку стула.
Довольно долго никто из присутствующих не произносил ни слова, и тишину нарушали лишь шаги сотрудников, сновавших по коридору.
– Я не боюсь вашего отца, – произнесла наконец Сесиль. Ее глаза больше не метали молнии, а лицо приобрело привычный оттенок. Она бросила взгляд на Гая, но он не смог понять, о чем она думает. – Если бы я испытывала страх каждый раз, когда мне угрожали, то давно превратилась бы в дрожащую развалину и пряталась в шкафу. Но если он вдруг обнаружит ваше местонахождение, есть ли у него законное право вернуть вас домой?
Женщины посмотрели на Гая, и тот кивнул.
– Боюсь, что такое право у него есть, ведь вам всего двадцать лет. Но давайте не будем поддаваться панике, пока вы здесь. – Гай перевел взгляд на Сесиль. – Она ведь может остаться?
Та кивнула:
– Я взяла вас на работу, потому что вы – лучший кандидат на обе должности. И я не хочу, чтобы вы нас покинули. Мистер Дарлингтон прав: будем решать проблемы по мере их возникновения.
Гай знал, что ему очень долго придется ждать извинений Сесиль за то, что она подумала о нем дурно.
К тому же ему было совершенно все равно, извинится она или нет. Ей-богу, пусть его и обвинили в распутстве, зато он понял, что действительно ей небезразличен, просто Сесиль никак не выказывала ему свою симпатию.
Нет, вместо этого она старательно избегала встреч с ним, за исключением тех случаев, когда они вместе выступали на сцене. Даже их совместные репетиции сократились вдвое теперь, когда Хелена взяла на себя часть обязанностей.
– Ты действительно хочешь этим заниматься? – спросил он у девушки, когда она впервые явилась на репетицию. – Уверен, Сесиль освободила бы тебя от этой работы, поскольку ты тратишь на Кэт почти все свое время.
Как ни сомневалась девочка в необходимости заниматься с гувернанткой, в Хелену влюбилась с первого взгляда и тенью следовала за ней с раннего утра до позднего вечера.
– Да, хочу, – решительно ответила Хелена.
Гай улыбнулся.
– Что? Почему ты так на меня смотришь?
– Просто подумал, что ты очень изменилась с того времени, когда мы были… э-э… помолвлены.
– Хочешь сказать, я повзрослела?
Это не было вопросом, поэтому Гай ничего не ответил. Но Хелена права: она действительно повзрослела. Они оба повзрослели. Гаю было стыдно от того, что зрелость не приходила к нему слишком долго, но лучше поздно, чем никогда.
Примерно через неделю после этого утром к Гаю явилась Блейд. Он как раз закончил мыть туалет. Это была работа, которую он так ненавидел, что, казалось, мог бы испепелить зловонную деревянную будку одним лишь взглядом.
– Гляди-ка, как тебе повезло, – протянула Блейд, сморщив свой изящный носик. Казалось, даже Ангус задержал дыхание.
– Неужели это еще не все? Что нужно сделать? Вывезти навоз из конюшни? Отчистить до блеска ночные горшки?
– Не знаю, – призналась Блейд. – Может быть.
– А что нужно тебе?
– У меня появилась для тебя кое-какая информация.
Гай замер со шваброй в руках и посмотрел на метательницу ножей.
– О ком?
– Об обоих.
Опустив швабру в старое ржавое ведро, Гай жестом пригласил Блейд следовать за ним. Отперев дверь, что вела в переулок, он пропустил Блейд вперед.
Когда они оказались на улице, Гай закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
– Я весь внимание.
Ангус внезапно взмыл ввысь и полетел в сторону шумной улицы.
– Куда это он? – поинтересовался Гай.
– Куда его глаза глядят, – ответила Блейд, облокачиваясь о шероховатую кирпичную стену; в руках у нее возник нож словно из ниоткуда. – Ангус сам себе хозяин.
Гай фыркнул.
– Ладно. Что ты узнала?
– Я расскажу тебе не все.
– Это твой обычный ответ тем, кто тебе платит?
– О, ты собираешься мне заплатить? – В глазах Блейд промелькнуло еле заметное удивление.
– Да, собирался.
Блейд сунула руку под плащ, выудила сверток из непромокаемой ткани и протянула Гаю.
Тот в недоумении посмотрел на него.
– Что это?
– Договор на продажу чертежей Бланше.
– Она продала ему отцовские чертежи? – ошеломленно спросил Гай. – Как, черт возьми, этот договор попал тебе в руки? Ты где-то его украла? Теперь меня ждет наказание за то, что тебя я нанял?
– Не стоит беспокоиться: я тут ни при чем. Договор стащил Ангус.
У Гая отвисла челюсть.
– Ангус? Он… Нет, это невозможно. – Он посмотрел в совершенно бесстрастное лицо Блейд. – Или возможно?
Она рассмеялась, только как-то хрипло, как если бы не привыкла смеяться.
– Ты меня разыгрываешь, верно?
– Слегка, – усмехнулась Блейд. – Подписав этот договор, Сесиль переехала в Бостон.
– Почему?
– А вот этого я тебе не скажу.
Проглотив раздражение, Гай произнес:
– Хорошо. Продолжай.
– В Бостоне она прожила почти десять лет, а в Англию вернулась, потому что Бланшар перестал выплачивать ее долю от оружейного производства.
– Потому что он его свернул?
– Так он утверждал, но на самом деле это произошло только после отъезда Сесиль.
Гай покачал головой:
– Но почему?
– Потому что семья ее дядюшки не пожелала марать себе руки торговлей.
– Откуда ты все это узнала? – удивился Гай.
– Слуги Бланшара его ненавидят и, стало быть, не слишком ему преданы.
– И в чем причина такой ненависти?
– Он жаден, пристает к служанкам, а его жена настоящая гарпия.
– Похоже, она тот еще подарок.
Блейд описывала кончиком лезвия круги на тыльной стороне ладони и не мигая смотрела на Гая.
– И… это все?
– Нет.
Гай запрокинул голову и с глухим стуком прислонился затылком к двери.
Услышав тихий смех, он посмотрел на нее с высоты своего роста.
– Ты нарочно