Допели они романс до конца. Он ее поцеловал. А через несколько дней она умерла в больнице.
Она никогда о себе не думала, она думала только о нем. И немного не дожила до дня своей с ним золотой свадьбы. Конечно, Климент Ефремович с его широким, ярким характером, такой известностью, очень нравился женщинам, но Екатерина Давидовна этого не замечала или не хотела замечать…
P.S. Надежда Ивановна Ворошилова рассказала, что после смерти Климента Ефремовича в доме побывали люди из КГБ, с большим вниманием изучили все хранящиеся там документы и унесли многое с собой, в том числе и воспоминания Екатерины Давидовны. Она писала их много лет.
Где они? Что в них? Открытие ли тайны: как внутри сталинского Кремля изящная женщина превратилась в парттетю? Вряд ли. Скорее всего разутюженные, в лучших традициях Крупской, события нашей истории с точки зрения женщины, всегда готовой к тому, что охранник, оберегающий ее от возможных врагов, способен превратиться в охранника, видящего врага в ней.
Если первое предположение верно, мы нигде не найдем этих воспоминаний, они уничтожены. Если верно второе, они, возможно, живы в партархиве. И тогда придется читать сквозь строки, что тоже весьма интересно.
Три жены маршала Буденного
Бумеранг истории, возвращаясь, бьет, не щадит. Партийная машина управления, выходя из строя, выворачивает своим ковшом все, что можно и нельзя, все, что нужно и не нужно.
Был у ВЛАСТИ? Приказывал, снимал, назначал, пользовался, не отсидел, не погиб в тюрьме? Получай по заслугам!
В итоге каждому достаются и цукаты из пирога славы, и деготь из бочки меда.
Кто в нашей стране не знает легендарного маршала Буденного? Какой мальчишка из всех поколений советских детей не хотел быть, как Буденный, — с шашкой, на коне? Есть даже лошади буденновской породы.
Попавший в песню, из песни не выпадет:
Буденный наш братишка,С нами весь народ!Приказ голов не вешать,А идти вперед!
Каверзный вопрос анкеты первых десятилетий советской власти — «Чем занимался до 1917 года?» — ничего хорошего дать Семену Буденному не мог, если бы не его кавалерийские таланты: он лихо служил от солдата до вахмистра в царской армии, бессрочную лямку тянул и за подвиги четырежды был удостоен Георгиевского креста. Полный Георгиевский кавалер.
Бродит в наши дни сплетенка, якобы снялся бравый солдат Семен Буденный в столичной фотостудии — просунул голову в дырку на панно, а на солдатской рубахе, нарисованной станичным художником, все четыре Георгиевские креста висели.
Думаю, авторы этой сплетенки не поверили бы ни живому виду тех крестов, ни документам о них — все на свете можно подделать. Но как подделаешь воспоминания тех, кто в то же самое время, когда кресты солдат получал, знал, за что и почему они получены? В белогвардейской литературе, в частности у Романа Гуля, которого не обвинишь в пристрастии к большевикам, кресты Буденного сомнению не подлежат. Он никогда не носил их по вполне понятным причинам: красному коннику негоже показывать, кем был до 1917 года.
Эти красивые кресты с черно-оранжевыми лентами прекрасно смотрелись бы на его кителе рядом с тремя звездами Героя Советского Союза, кабы люди жили как люди, не дрались из-за кусков земли и хлеба, а гармонично переходили из одной системы в другую.
Впрочем, при условии гармонии в человеческом обществе, возможно, военный талант Буденного и не пригодился бы.
Он смолоду мечтал стать коннозаводчиком и, наверно, был бы известен этим на весь мир не менее, чем своими воинскими доблестями.
Буденный — солдат-кавалерист с 1903 года. Участник японской войны, где побеждал в боях с хунхузами. Участник германского, австрийского, кавказского фронтов первой мировой войны. Участник знаменитого Баратовского похода в Персию.
Буденный — самый лучший наездник не какой-нибудь — кавказской! — кавалерийской дивизии. Ученик петербургской школы верховой езды. Конник-профессионал.
Попади он в свое время не на фронты, а на конные состязания — был бы первым среди первых мирового класса кавалеристов.
В 1917 году, тридцатичетырехлетний Буденный, которого вот-вот произведут в офицеры, решительно выбирает революцию, а в ней большевиков.
— Я решил, — посмеивался он много позднее, — что лучше быть маршалом в Красной Армии, чем офицером в Белой.
Буденный был легендой еще до революции, но удесятерил свою славу после нее. Под напором конницы Буденного сдавались и Ростов, и казачья столица Новочеркасск, и много-много других. Известна его фраза тех лет: «Да по мне все равно какой фронт, мое дело рубать».
Его называли «красным Мюратом».
Его называли «советским Маккензи».
Он был плоть от плоти, кость от кости народа и, казалось — не менялся с годами под тяжестью похвал и наград, а если и менялся, этого никто не замечал.
На взгляд женщины, любящей в мужчине силу и мощь, Буденный был хорош собой: коренастый, ладно скроенный и крепко сшитый, с крупными чертами по-своему красивого крестьянского лица, с острым, быстрым, смелым взглядом карих глаз, с выхоленными усами.
Буденный прошел через весь двадцатый век героем, сильной личностью, которую ничем не сломишь: шашкой не зарубишь, в воде не утопишь, тюрьмой не испугаешь…
Стоп!
* * *
На взгляд женщины, он хорош собой…
Интересно, какую женщину выбрал легендарный герой в спутницы жизни? Красавицу? Умницу?
Обыкновенным людям часто кажется, что необыкновенные люди непременно должны быть счастливы и не ограничены в своих возможностях. А в жизни-то все проще простого: прекрасная кинозвезда кончает самоубийством от одиночества, настоящий великий мужчина несчастлив в личной жизни.
Почему?
Первая жена Семена Буденного была казачка из соседней станицы. Надя, Надежда, Надежда Ивановна.
Очень это имя часто встречается среди кремлевских жен, как бы напоминая о его втором, главном, общечеловеческом значении.
В начале 1903 года, перед уходом в армию, повенчался он с Надеждой в Платовской церкви и семь лет не виделись — лямку тянул.
В 1917 году, когда полк распустили, вернувшись в Платовскую станицу, Буденный организовал красный отряд и спустя некоторое время взял с собой в отряд жену. Она воевала вместе с ним, была в медицинской части заведующей снабжением. Доставала продукты. Жене командира легче было доставать, чем другим.
Какую еще жену нужно красному командиру? Лучшего и желать не надо.
Настало мирное время. В 1923 году Буденный с Надеждой Ивановной приезжает в Москву, а в 1924 году Надежда Ивановна выстрелом из пистолета убивает себя.
Слухи и сплетни витали над Буденным и Надеждой.
Говорили, а кто говорил — поди найди, что еще в прошлые годы, когда Семен был на царской войне, Надежда нагуляла себе ребеночка, родила мертвого и зарыла его в огороде…
Говорили соседки Буденного по лестничной клетке в Москве, и даже ему нашептывали, что гуляет Надежда Ивановна со студентом.
Говорили, застал неверную жену с возлюбленным бравый Семен Михайлович. Скандал был, и якобы она винилась, объясняла, что хочет ребеночка, а детей у нее от Семена нет, вот и думала, может, со студентом ребенок получится, хотя знала она, что после тех, тайных, родов не родит больше…
Много лет спустя Семен Михайлович рассказывал взрослой дочери, что семейная жизнь с Надеждой Ивановной к 1924 году у него разладилась: жили как чужие.
Однажды вечером возвращался Буденный с работы. Жена была с друзьями в театре. Шел он в свою квартиру на улице Грановского, а во дворе, загораживая дорогу, стояла компания мужчин. Было темно. Тогда оперативная служба еще не слишком хорошо работала по охране особо важных людей. Буденный снял пистолет с предохранителя и прошел сквозь компанию. Вошел в квартиру. Сел на постель и стал снимать сапоги. А сапоги у него были отменные, ухоженные — без талька не снимались, не одевались. Пока снимал, пришла жена с друзьями, увидела — на столе лежит пистолет. Говоря что-то и весело смеясь, она приставила пистолет к своему виску..
Буденный снимает сапог и видит в раскрытые двери Надежду Ивановну с пистолетом у виска.
— Положи! — кричит. — Он заряжен!
Она смеется:
— Я боевая, умею обращать…
И не закончила фразу. Грохнул выстрел. Она упала. Наповал себя уложила. Свидетелей в комнате было несколько. Все сначала окаменели…
* * *
В 1924 году Семен Буденный женился во второй раз. Он встретился с Ольгой Стефановной Михайловой на отдыхе.
Ольга Стефановна прекрасно пела, мечтала стать певицей. Это очень нравилось Семену Михайловичу, сам он отлично играл на гармони. Когда они поженились, она поступила в консерваторию. Окончила ее и пела в Большом театре.