своей грязью.
– Я и есть босс. – Она склоняет голову набок. – Это мой магазин.
Кэмерон открывает рот, но, к своему удивлению, не может придумать никакого остроумного ответа. Она же не может быть намного старше его. Все, что у него есть, – это отвратный кемпер, а у нее целый магазин.
– Слушай, знаю я таких, как ты. – Теперь в ее голосе слышатся резкие нотки. Она сурово скрещивает руки на груди. – Не понимаю, чего ты добиваешься, но ты заигрывал с Джесс, чтобы она оказала тебе какую-то услугу. Я это знаю.
– Почему тебя это волнует? У вас не самые добрососедские отношения.
– Меня волнует, потому что я такое терпеть не могу. – Эйвери оглядывает его с ног до головы. – А ты вообще кто? Я никогда раньше тебя здесь не видела.
– Я просто обратился за помощью, – говорит Кэмерон, а потом, после паузы, добавляет: – Я пытаюсь найти своего отца.
– А-а. – Тон Эйвери немного смягчается, и она опускает руки, что открывает Кэмерону обзор на ее эффектную маленькую грудь. Она делает глубокий вдох. – Прости. Я не хотела так на тебя набрасываться. День с самого утра не задался.
– Мне знакомо это чувство, поверь. – Кэмерон улыбается, и Эйвери оттаивает еще немного, протягивая ему ладонь для рукопожатия, когда он представляется. Как только он отпускает ее руку, в шее опять, как нарочно, щелкают позвонки.
Эйвери морщится от этого звука.
– Ой. У тебя все хорошо?
– Да вроде. Просто спал в неудобной позе. – Он сожалеет об этих словах, как только произносит их. Это так кадрят девушек в тридцать с небольшим? Жалуясь на боль в спине? Конечно, он не добавляет, что причина его недомогания – самый омерзительный кемпер на свете. Солнце продолжает подниматься по утреннему небу, и через витрину магазина струится теплый свет. Кэмерону приходит в голову, что утром перед уходом надо было помыть матрас из шланга, а днем на жаре он мог бы высохнуть. Почему такие вещи никогда не приходят ему в голову вовремя?
– Значит, шею защемило. У меня есть кое-что. Момент. – Эйвери ныряет за прилавок, появляется оттуда через секунду и протягивает ему маленькую баночку. Какой-то крем с ярко-оранжевым ценником на крышке. 19 долларов 95 центов.
– Полностью натуральный, – объясняет она. – Я им пользуюсь, когда тело болит от долгих занятий серфингом.
Кэмерон чувствует, как его брови ползут вверх. Двадцать баксов за органический вазелин. Он заставляет себя слабо улыбнуться.
– Спасибо, но я пас.
– Это за счет заведения.
– Правда, не стоит.
– Может, просто возьмешь уже? – Эйвери широко улыбается и пододвигает к нему баночку. – Я люблю помогать страдальцам.
Чуть позже Кэмерон выходит на улицу с лоснящейся от дорогого бальзама шеей и с номером Эйвери в памяти телефона.
* * *
Итан сидит у себя на крыльце, когда машина Кэмерона въезжает на дорожку. Кэмерон направляется к дому, осознавая, что на его лице застыла совершенно идиотская улыбка.
– Тебе кто-то звонил, – говорит Итан. – Из какой-то авиакомпании. Оставили номер, чтобы ты перезвонил, когда вернешься домой.
– Спасибо, Итан.
Пульс Кэмерона учащается. Его сумка. Хорошо, что он вписал в свою заявку городской телефон Итана, когда в последний раз проверял ее статус. С недавнего времени зарядки его мобильника хватает примерно на две секунды. О покупке нового раньше не могло быть и речи, но теперь, когда у него есть работа и сумка с украшениями уже в пути, можно будет присмотреться к новой модели, которую выпустили этой весной, с шестью камерами или чем там еще. Она чуть ли не обед может сама приготовить.
Все еще улыбаясь, он ныряет в кемпер и набирает номер.
– Вас приветствует бюро розыска багажа “Джойджет”, – отвечает женщина, и в ее голосе слышится что угодно, только не приветливость.
Кэмерон называет номер своей заявки.
– Так, значит, когда доставят мою сумку?
– Одну минуту, сэр. – Она молотит по клавиатуре, кажется, целый час. Стук клавиш эхом отдается в динамике его телефона: щелк-щелк-щелк. Она что, роман там строчит? Наконец она говорит: – Да, мы действительно нашли ваши потерянные вещи.
– Прекрасно. Вам продиктовать мой адрес?
– Сэр, я боюсь, что ваши вещи находятся в Неаполе.
– В Неаполе… во Флориде?
– В Неаполе в Италии.
– В Италии? – Голос Кэмерона становится на октаву выше. – А “Джойджет” вообще летает в Италию?
– Подождите минутку, сэр… дайте я кое-что проверю. – Удары по клавиатуре теперь почему-то звучат еще агрессивнее. – А, я поняла, что произошло. Каким-то образом ваша сумка попала к одному из наших европейских партнеров. – Она тихонько присвистывает. – Ого, это ужасно, даже для нас.
– Да, вы так думаете? – Кэмерон изо всех сил старается, чтобы его голос звучал спокойно. – Так как же мне вернуть ее обратно? Там есть… вещи, которые… для меня важны.
– Сэр, мы советуем всем пассажирам забирать ценные вещи, прежде чем идти на регистрацию…
– Но у меня не было выбора! – взрывается Кэмерон. – Меня, как и миллион других людей, заставили сдать ручную кладь у выхода на посадку, потому что ваши полки размером со спичечный коробок. Люди, которые у вас самолеты проектируют, вообще в курсе, как выглядит стандартный чемодан?
После долгой паузы сотрудница бюро говорит:
– Сэр, мне придется перенаправить вас в офис нашего европейского партнера, который присвоит вашей заявке новый номер. Я могу начать оформление документов здесь, а потом передам вас им. Не могли бы вы назвать свою фамилию…
Эпитафия и ручки
День Товы начинается рано. Ей нужно многое успеть.
Сначала она едет в центр города и паркуется перед конторой риелтора – задача непростая из-за того, что какой-то огромный старый кемпер занимает целых два места между агентством и магазином товаров для водного спорта. Загораживает обзор, не давая видеть встречные машины. В девять утра в четверг в центре Соуэлл-Бэй не слишком много встречных машин, но осторожность никогда не помешает.
Бросив последний возмущенный взгляд на здоровенную машину, Това заходит в агентство. Джессика Снелл с любопытством поднимает голову, когда она появляется в дверях.
– Могу я вам чем-нибудь помочь, миссис Салливан?
– Да, пожалуй.
Това спокойно произносит заранее отрепетированную речь и через полчаса покидает контору, договорившись с риелтором о предварительном осмотре дома сегодня днем.
Потом она идет через весь квартал к банку. Для подачи заявления в “Чартер-Виллидж” нужны банковский чек и копия выписки со счета. Им надо убедиться, что она может себе это позволить, думает Това. Хотелось бы, чтобы ей поверили на слово, что с финансами проблем не будет. Ее счета в городском банке Соуэлл-Бэй всегда были внушительными – значительная сумма, которую она получила в наследство от матери, за все эти годы почти не уменьшилась. Тове никогда