успешно.
Что-то в его походке казалось… знакомым. Жаль, что я не успел получше его изучить, он ушел слишком быстро. Но я думаю, что скоро у меня будет шанс. Возможно, сегодня вечером.
Давно пора. Прошлой ночью я прогулялся по коридору, чтобы посмотреть, линяют ли каменные крабы, так как они самые вкусные, когда панцири у них мягкие. Состояние пола, откровенно говоря, удручающее. Вернувшись к своему аквариуму, я потратил немало времени, выковыривая грязь, застрявшую между присосками.
Я очень надеюсь, что молодой человек приступит к своей новой работе уже сегодня. Каменные крабы еще не линяли, но начнут линять завтра. Я не получу удовольствия от еще одного путешествия по этим отвратительным полам.
Что же касается прежней уборщицы, я могу только предположить, что она больше не вернется. Я буду по ней скучать.
Любительница помогать страдальцам
У Кэмерона такое ощущение, что его ударили по спине бейсбольной битой. Резать макрель и таскать полные ведра рыбы по всему океанариуму – та еще работка. Поясница ноет, и под левой лопаткой неприятно тянет, и какая-то надоедливая хрень в шее щелкает каждый раз, когда он поворачивает голову направо, а это происходит довольно часто из-за того, что в кемпере разбито зеркало с пассажирской стороны.
Еще и этот матрас. После нескольких ночей терпение Кэмерона лопнуло. Предыдущему владельцу кемпера он, похоже, заменил писсуар. Прошлой ночью вонь застарелой мочи была такой сильной, что Кэмерон вытащил матрас на улицу и бросил на дорожку Итана, решив спать на засаленной фанере. Не может же это быть настолько плохо, подумал он в полусне. Оказывается, еще как может. Старость не радость. Тридцатник как-никак.
По крайней мере, колесная арка и сама шина теперь в полном порядке. И обошлись всего в семьсот из его восьмисот долларов. Если исходить из того, что сумка волшебным образом не найдется, придется выживать на последнюю сотню до первой зарплаты в океанариуме, которая будет в эту пятницу. Еще три дня.
Морщась от очередного щелчка в шее, он в последний раз поворачивает направо и въезжает в главный торговый квартал Соуэлл-Бэй с жалкой чередой магазинов. Контора риелтора, о которой ему рассказывал Итан, прямо в центре. Он паркуется перед входом и проходит мимо древнего паркомата, который едва ли еще в рабочем состоянии. Когда он открывает дверь, та издает вялый перезвон, как детская игрушка с садящимися батарейками.
– Чем я могу вам помочь? – Риелтор – женщина средних лет с обесцвеченными волосами и узким невыразительным лицом.
Кэмерон представляется и объясняет, что ищет Саймона Бринкса.
Риелторша смеется и качает головой:
– Ну, я видела его рекламу, но не могу сказать, что я с ним знакома.
– Он занимается недвижимостью, и вы занимаетесь недвижимостью. И что, нет совсем никакой возможности связаться с ним? – Кэмерон бросает взгляд на табличку на столе. Джессика Снелл. – Не хотите сделать доброе дело, Джесс?
– Джессика, – говорит она сухо.
Он обводит глазами пустой кабинет. К стене кнопками прикреплен уже перевернутый на август календарь с рекламой какого-то производителя туристического снаряжения: одинокая фигура в лодке, забрасывающая удочку в воду туманного озера. Сейчас еще даже не середина июля, и почему-то преждевременное переворачивание календаря Кэмерона дико раздражает.
– Пожалуйста. – Мило улыбаясь, он складывает ладони в молитвенном жесте. – Мне правда нужно его найти.
Агентша прищуривается, и от кислой гримасы ее пергаментная кожа собирается в складки, как старая бейсбольная перчатка. Поправляя очки, она говорит:
– Скажите еще раз, кто вы?
Он повторяет свое имя. После некоторого колебания он добавляет:
– Я сын Бринкса.
– Сын?
– Вероятно. Или… возможно. – Кэмерон расправляет плечи. – То есть у меня есть веские основания полагать, что он мой отец.
Джессика Снелл поднимает бровь.
– Веские доказательства. У меня есть веские доказательства.
– Тогда я не понимаю, зачем вам моя помощь. – Риелторша пожимает плечами. – Просто спросите кого-нибудь еще из ваших, как вы утверждаете, родственников. Мать?
– Моя мать бросила меня, когда мне было девять.
– Боже мой. Это ужасно. – Ее глаза слегка округляются, выражение лица смягчается. Крючок, леска, грузило. Он – рыбак с того календаря, а она – рыбка гуппи, ждущая в озере.
– И у меня других родственников особо и нет, понимаете? – При этих словах Кэмерон скрещивает пальцы за спиной. Ну конечно, учитывая ситуацию, тетя Джин поняла бы необходимость этого крошечного отступления от правды.
Джессика Снелл кивает, вокруг ее глаз собираются сочувственные морщинки.
– Так что да. Я никогда не видел своего отца, – продолжает Кэмерон. – Моя мать не давала нам встречаться.
Она и правда не давала, разве не так? В любой момент за девять лет, проведенных с Кэмероном, она могла бы рассказать ему что-нибудь – что угодно – о его отце. И в любой момент после этих девяти лет могла бы связаться с сыном. По крайней мере, предпринять попытку расхлебать ту кашу, которую заварила. По крайней мере, дать Кэмерону возможность спросить об отце. Так что да, это правда. Как и во многих других вещах, в этом тоже виновата его мать. И в фигуральном смысле именно его мать не давала им встречаться. Если бы она не была таким человеком-катастрофой, может, Саймон – или кто бы там ни был его отцом, если это не тот парень с фотографии, – не ушел бы.
Снелл покусывает тонкую нижнюю губу и быстро оглядывается по сторонам, как будто собирается совершить какой-то проступок.
– Вот что. Я в прошлом году не смогла попасть на региональную выставку. – И с раздражением поясняет: – То есть я могла бы, я даже была зарегистрирована, но потом оказалось, что у моей дочери фортепианный концерт, и хотя это крупнейшая выставка в округе, трудно совмещать такие вещи, понимаете?
Кэмерон уверенно кивает, как будто глубоко сопереживает этой дилемме. Посмотрев вниз, он замечает на столе Джессики керамическое пресс-папье – большую и жизнерадостную зеленую лягушку. На подставке веселеньким шрифтом написано: “Тоска зеленая – это не про нас”. Тетя Джин одобрила бы.
Агентша снова поправляет очки. Почему она не подгонит их по размеру? Это же легко сделать с помощью маленькой отвертки.
Она продолжает:
– Так вот, насчет выставки. Я ее пропустила, но уверена, что Бринкс поехал. Судя по тому, что я слышала, он обожает такие мероприятия. По слухам – любитель бесплатной выпивки. – Она отставляет в сторону мизинец и большой палец и слегка наклоняет руку к себе.
Подавляя желание погладить округлую спинку лягушки с пресс-папье, покрытую слоем пыли, Кэмерон снова кивает.
– В общем, они рассылают каталог участников всем зарегистрированным. Я могла бы поискать его.
– Огромное вам спасибо. Это так много значит для