Читать интересную книгу Огненные рейсы - Евгений Иванович Цымбал

английских солдат и иностранных моряков».[71]

В Хайфе ледокол вынужден был простоять более месяца. Здесь были устранены повреждения, нанесенные судну противником в Эгейском море. Только 2 января 1942 года «А. Микоян» получил указание следовать на Дальний Восток в Петропавловск-Камчатский.[72]

Нападение противника на советское судно в Эгейском море свидетельствовало о том, что гитлеровцы следят за переходом танкеров и примут более активные меры с целью сорвать эту операцию. Поэтому было решено действовать еще осторожнее, усилить бдительность, тщательно закамуфлировать танкеры, изменив их внешний облик, чтобы ввести противника в заблуждение.

НА РЕЙДЕ ЦАРЬГРАДА

Красив вид Стамбула с моря днем... Словно из воды поднимаются его дворцы и минареты. Величественно выглядит храм Айя-Софья.

Красив город над Босфором и ночью. Залитые лунным светом минареты на фоне ночного неба возвышаются над сказочными силуэтами зданий, как бы перекликаясь с величественными пирамидальными тополями...

С интересом слушали моряки беседы помполита о Стамбуле, о Турции, заглядывали и в энциклопедию, которая из богатой библиотеки одна только и осталась на судне (все книги, подшивки газет и журналов пришлось оставить в Батуми). Но ни красоты древнего города со старинными крепостями, ни рассказы о его достопримечательностях не могли отвлечь моряков от мыслей о доме, Родине, объятой пламенем войны. Радиостанции на танкерах по-прежнему молчали. Получить вести с Родины можно было только от работников советского консульства в Стамбуле.

Электромеханик, секретарь комсомольской организации, Аркадий Гражданцев, приняв от Василия Ивановича Чекурды сводку событий на советско-германском фронте, полученную в консульстве, знакомил с последними известиями матросов палубной команды, забегал на мостик к штурманам и рулевым, опускался к механикам и мотористам, заглядывал и на камбуз.

14 декабря сводка Совинформбюро принесла радостное известие о провале немецкого плана окружения и взятия Москвы. На судне состоялся митинг, на котором черноморцы поклялись любой ценой прорваться сквозь огненное кольцо в Эгейском море. Никто не сомневался в том, что разведка фашистской Германии будет следить за каждым шагом советских танкеров. Еще в конце ноября 1941 года газеты публиковали сообщения западных агентств о том, что в Турции, особенно в Стамбуле, появилось много немецких «туристов»: 85 процентов сданных иностранцам за последний месяц меблированных квартир и комнат, говорилось в этих сообщениях, снято немцами, все они располагают большими средствами и расточительно расходуют их.[73]

Никто не знал тогда, насколько широко раскинула свои щупальца фашистская разведка во многих странах. Только после войны стало известно, что еще с 1936 года в США, Мексике, Аргентине, Великобритании и Турции действовала фашистская агентура. Еще тогда Канарис начал готовить операцию «5 ключей»: пять особо доверенных гитлеровских агентов получили по 20 миллионов долларов и задание заняться большим бизнесом и ждать часа, когда они понадобятся рейху.[74]

Никто не знал тогда, что даже у британского посла в Анкаре сэра Нетчбэлла-Хьюджессена служил личным камердинером платный агент гитлеровцев Эльяс Базна, получивший кличку Цицерон.[75]

Но сообщение в печати о наплыве в Турцию туристов из Германии многих навело на размышления. Что такое туризм в военное время, как не стремление под благовидным предлогом забросить в другую страну своих соглядатаев? Да еще «туризм», так щедро субсидируемый?!

Поэтому вопрос дальнейшего перехода советских танкеров, особенно через воды, контролируемые фашистами, волновал не только участников перехода, но и советское посольство в Турции. С военно-морскими силами Великобритании, действовавшими в бассейне Средиземного моря, была достигнута предварительная договоренность о том, что они возьмут под свою охрану советские суда. Но моряков беспокоило: когда, с какого момента англичане будут эскортировать наши суда на участке Чанаккале (Дарданеллы) — Порт-Саид и если по каким-либо причинам это окажется невозможным, то каким путем они берутся обеспечить безопасность перехода наших судов хотя бы до острова Кипр?[76]

В ходе переговоров по этому вопросу стало ясно, что командование британского средиземноморского флота не хочет брать на себя ответственность за проводку советских судов через контролируемые фашистами воды, ссылаясь на то, что их корабли заняты обеспечением развернувшегося наступления английской армии в Ливии. Была выражена только готовность послать на советские танкеры английских морских офицеров, которые смогут дать советским морякам рекомендации относительно выбора курса в турецких территориальных водах.

Такой шаг англичан не явился чем-то неожиданным для начальника советской экспедиции и его коллег. Советские моряки с самого начала перехода надеялись прежде всего на себя, следуя мудрому изречению А. В. Суворова «на себя надежность — основание храбрости».

— Мы здесь ходили до 1939 года, — сказал капитан «Сахалина» П. А. Померанц, — пройдем и теперь.

Экипажи танкеров «В. Аванесов», «Сахалин» и «Туапсе» тщательно готовились к опасному переходу в непосредственной близости от немецких и итальянских военно-морских баз, развернутых на многих островах в Эгейском море.

ПРОРЫВ БЛОКАДЫ

Постороннему взгляду трудно по внешнему виду стоящих на якоре судов определить, что делается на них, к чему они готовятся, куда собираются. Даже очень внимательному наблюдателю с берега могло показаться, что советские танкеры намерены в Стамбульском порту простоять долго. Идет неторопливая разгрузка, без лишней суматохи пополняются запасы продовольствия, производятся какие-то ремонтные работы, перетряхиваются постели из кубриков, драятся палубы...

На самом деле советские моряки трудились до седьмого пота. Как уже говорилось выше, решено было танкеры закамуфлировать, придать им очертания других судов. Это требовало изобретательности, большого труда, и, наконец, материалов. В приобретении их, перевозке на танкеры большую помощь морякам оказывали сотрудники советского консульства в Стамбуле.

Моряки все делали для того, чтобы нужные материалы доставлялись незаметно. Однако полностью избежать общения с местным населением было невозможно. Чуть ли не каждое утро стамбульские рыбаки подвозили к танкерам и предлагали по сходной цене рыбу. На борт частенько поднимались гости — представители местных властей. Они нередко задавали один и тот же вопрос: куда советские танкеры пойдут после Стамбула? Члены экипажа неизменно отвечали, что после сдачи груза и небольшого ремонта теплоходы отправятся к родным берегам, скорее всего в Батуми.

Капитаны и их старшие помощники частенько навещали красивый особняк на улице Независимости (Истикляль Джаддеси), в котором помещалось советское консульство. И не только по неотложным делам, хотя это случалось чаще всего, но и просто для того, чтобы встретиться с советскими людьми, побывать на родной земле. Да, мы не оговорились. Именно на родной земле. Когда строился этот дом «по ту сторону Черного моря» для русского посольства в Османской империи, его фундамент был заложен в земле, доставленной в трюмах кораблей из России. После Великой Октябрьской революции в этом