следующее:
–Кулон мы оставим, только подкинем его к стоянке «Грайсов».
–Так никто же не поверит, – охнул Юкай, уразумевший, что задумал напарник.
–Сначала не поверят, – согласился наёмник,– а потом появятся сомнения. Она победила их командира, навешала ещё двоим, да и недолюбливают «Грайсы» новых телохранителей государя. Так что поссориться с выродком они могли в любой момент. Что там им в хмельные бошки пришло – поди, разберись…. А мы тем временем к подгорцам махнём, сдадим им выродка за хороший куш. С деньгами нам все пути открыты. И плевать на то, кто победит в этой войне, нас уже здесь не будет, да и возвращаться назад я не собираюсь. Думаю и ты тоже…
Юкай согласно закивал.
–Так и порешим! – махнул рукой Богачёнок. – Снимай с неё цацку и дуй к шатрам «Грайсов». Да здесь я буду, здесь! – раздражённо добавил он, видя, что Юкай затоптался в нерешительности. – Какой резон мне тебя оставлять? Что б всё войско знало, кто похитил арлая? Давай шевелись, а то рассветёт скоро…
Юкай протянул руку к шее эльмы и, несмотря на её сопротивление, опять попытался сорвать кулон. В этот момент тучи на мгновение разошлись, и «клык» сверкнул в слабом небесном свечении. Наёмник уставился на него и судорожно сглотнул. Затем он посмотрел в сторону занятого правкой упряжи подельника, снова перевёл взгляд на эльму и наконец, решился. Его план, в отличие от задуманного Богачёнком, не отличался хитроумием. Он попросту решил убить и пленницу и соратника, свалив на того все последствия преступления. Украшение останется ему: с ним он и сбежит к тем же гиблым, благо до них не так и далеко.
Сорвав с пояса нож, он стал подкрадываться к Богачёнку, но тут всё резко изменилось. Трава перед носом переступающей лошади раздвинулась и маленький зверь, припав к земле, издал слабое неуверенное рычание. Это видимо получилось у него впервые, и он сразу замолчал. Оторопевший поначалу наёмник с облегчением рассмеялся, разглядев противника. Но вот лошадь восприняла маленького грайса как вполне серьёзную угрозу. Она заржала и встала на дыбы, вырвав повод из рук негодяя. Богачёнок отпрыгнул от неё и повернулся к подельнику, который замер в нескольких шагах с ножом в руке. Поняв, что его раскрыли, Юкай метнулся к эльме и занёс клинок над ней.
–Шевельнёшься и она на небесах! – хрипло пригрозил он. – Шиш тебе тогда, а не монеты…
–Юкай, прекрати!– отчаянно крикнул ему Богачёнок. Видя, что его план рушиться на глазах, он всё же надеялся выпутаться из сложившейся ситуации. Рассчитывая уговорить напарника, он двинулся к нему, но оказалось, что его товарищ не шутил. Засмеявшись прямо в лицо Богачёнку, Юкай взмахнул рукой и тут же, из темноты, вылетело копьё.
Гарлин был новобранцем и, ему просто не хватило опыта. Брошенное оружие задело Юкая за плечо и, вырвав кусок плоти, улетело в траву. Тем не менее, наёмник выронил нож и, схватившись за рану, упал рядом с эльмой. Вот тут Гарлин и совершил роковую ошибку. Выхватив кинжал он, очертя голову, кинулся к пленнице и даже успел освободить ей руки, прежде чем подкравшийся Богачёнок ударил его своим страшным оружием. Эльма оказалась права: бить противника в спину было для наёмника привычным делом. Перешагнув через упавшего воина, Богачёнок занёс «лепесток» над выродком, но ему в ногу вцепились острые зубы.
–Дрянь! – забыв про осторожность, заорал южанин. Тряхнув ногой, он сбросил зверя и тут, за его спиной, раздался хриплый прерывающийся боевой клич «Грайсов».
Богачёнка буквально подбросило на месте. Ветер дул в сторону лагеря и то, что крик Гарлина был услышан, сомнению не подлежало. Наёмник заметался из стороны в сторону, кинулся к эльме, но увидев её свободные руки, остановился в нерешительности и наконец, определился. Бросив полный злобы взгляд в сторону ратобора, Богачёнок припустил за лошадью и сумел вскарабкаться на неё. Пришпорив животное, он сорвался с места и унёсся в сереющую предутреннюю муть.
Заморосил дождь. Всхлипывающая эльма дотянулась до выпавшего из руки Юкая ножа и, перерезав путы на ногах, переползла к упавшему ратобору. Гарлин лежал с открытыми глазами, капли дождя падали на его лицо, смешиваясь со струйкой крови в уголке рта. Увидев над собой лицо эльмы, он попытался улыбнуться, но улыбка потерялась в гримасе боли, исказившей его черты. «Грайс» закашлялся, но отдышавшись, медленно и тяжело попросил: – Подними меня.
Эльма знала, что он умирает, что каждое лишнее движение может стать для него последним, но отказать ему она не смогла. Сев на траву, она, осторожно приподняла голову воина, и уложила на свои колени. Гарлин вздохнул.
–Я хотел проводить…,– прошептал он -…потом потерял.…Не так хорошо вижу в темноте…. Он опять попытался улыбнуться, как бы извиняясь за этот свой недостаток.
–Зачем? Зачем? – шептала эльма, не замечая, своих слёз, падающих на лицо воина. Словно успокаивая, она положила ладонь на его лоб, и Гарлин вздрогнул, ощутив это прикосновение. Собравшись с силами, он выдохнул:– Хотел сказать, что…ты для меня…
Неожиданно его глаза расширились, и эльма увидела в них такое беспощадное откровение, что, ещё не осознав всего до конца, прижалась губами к его губам, вбирая последнее мгновение этой короткой жизни, и даря ратобору частичку себя.
– Я буду с тобой! Обещаю! – её клятва растворилась в рыдании ветра. А может это рыдала она, раскачиваясь от неимоверной боли, рвущейся из груди.
Она так и сидела, гладя влажные от дождя волосы «Грайса», ушедшего на небеса. Мимо проносились всадники, спеша настигнуть убийцу, что-то кричал Вайтал, тряся её за плечи. Но эльма молчала, боясь потревожить покой самого великого воина в своей жизни. Ещё не раз её спасут от смерти, ещё не раз плечом к плечу с могучими бойцами она будет драться с врагом, но превзойти этого мальчика в её глазах не сможет никто – именно потому, что для него она никогда не была выродком.
Воевода осторожно отодвинул полог и вошёл в шатёр. Эльма сидела на бочонке, скрестив на груди руки.
«Как же она изменилась» – подумал Вайтал, глядя на её упрямо сжатые губы. Небольшая, но глубокая рана алела на уголке её лба, и хотя швы накладывал сам лекарь Властителя, шрам должен был остаться, как напоминание о событиях прошедшей ночи. Она поменяла фаниту, но ворот был распахнут и «клык», висящий на шее, горделиво поблёскивал, подчёркивая её высокий статус.
–Как ты? – спросил воевода, усаживаясь на такой же пустой бочонок и не дожидаясь ответа, тут же задал второй вопрос: – Лимей заходил?
–Да, – коротко ответила эльма.
–И что?
–Ничего, – она пожала