закутков сознания выползла мрачная мысль.
То, что Гарлин уже был где-то рядом, не придавало уверенности. Мародёров было слишком много, да и развязать узел на руках грайс вряд ли бы смог. Оставался огр, но где он находился, было загадкой.
Юллин неожиданно подняли на ноги и довольно бесцеремонно усадили на поднятую лавку. Кто-то содрал с неё мешок, и она немного прищурилась от рассеянного света. Высокий, широкоплечий грабитель сидел напротив неё, с интересом разглядывая сваленную на столе добычу. Она была немалой с его точки зрения – можно сказать огромной. Небесник, два дорогих браслета, кучка монет, да ещё кое-что из тряпья – за всё это можно было получить неплохую выручку.
–Судя по всему, я наткнулся на коллег по ремеслу, – неожиданно улыбнулся мародёр.– Неплохой куш взяли, неплохой! Не зря на реке вчера трамтарарам подняли. И место выбрали правильное, чтоб от погони уйти – сюда ещё ни один страж не совался, даже пираты и те острова побаиваются. Одного не учли – меня!
–Хорош трепаться, Зубарь!– сказал мародёр, сидевший сбоку от него.– Давай дело делать и,…кстати, у неё на шее…
– Заткнись! – рявкнул на него Зубарь.– Тебе что, Выпя, слово давали?!
Его подручный недовольно посмотрел на главаря, но умолк, а в том, что Зубарь возглавлял эту кодлу, Юллин уже не сомневалась.
–Так-то!– самодовольно хмыкнул Зубарь и взял в руки камень. Увидев, что он отвлёкся, эльма украдкой осмотрелась. С Лохмотя и Куна плетенцы не сняли: они так и стояли на коленях по углам дома. Лохмоть к тому же был ранен: на боку зелёной рубашки отчётливо расплывалось небольшое тёмное пятно.
Юллин немного просчиталась. Главарь мародёров следил за ней и сейчас, увидев её взгляд, снова хмыкнул:
–Драчливые вы! Могли бы просто посидеть смирно, пока мои ребята вас обшаривали, может и обошлось без лишней крови.
–Всё равно же убьёте, – равнодушно пожала плечами Юллин.– А так, хоть какой-то шанс был.
–Убьём!– весело подтвердил Зубарь.– Сама понимаешь нам лишняя слава ни к чему. Вдруг вы с острова выберетесь и про нас расскажете? Сейчас-то мы стражей прикормили, а вот если про то, что тут творится, заговорят в Заречье или Заводи, они же первые с нас шкуры спустят. Так что…–он развёл руками.
–Заканчивай быстрее, мразота! – неожиданно подал голос Лохмоть. Видимо, он тоже догадался о сущности напавших и именовал мародёра так, как на жаргоне называют отбросы воровского общества.
–Он не мразота, – не согласилась эльма.– Он… – и она вставила более короткое ёмкое слово, которым мародёров прозвали в войсках.
–Прекрати,– глухо засмеялся Лохмоть.– Даже у меня уши покраснели…
Главарь мародёров ошарашенно следил за их диалогом. То, что Лохмоть назвал его мразотой, вполне укладывалось в ту картину, которую Зубарь нарисовал в своём мозгу. Вор, занимавший в преступной иерархии гораздо более высокое положение, чем он, имел право так обозвать его. Но вот слова эльмы заставили главаря занервничать. Шанс договорится с вором, есть у любой мразоты. Воины – дело другое. Для них мародёры подобны слизи на сапогах: её счищают при любом удобном случае. И без разницы, на какой стороне воевал ратобор – приговор для мародёров у них один и тот же.
–Уж лучше бы вас зверюшки опустошили,– опомнившись, сказал Зубарь.– Говорят смерть от них приятная и безболезненная.
–Кгхм,– под мешком возмущённо прочистил горло знахарь.– Позволь не согласиться с тобой. Рассказать такое тебе мог только тот, кто выжил после нападения, м-м-м, зверюшек. А таковых, насколько мне известно, ранее не было! Верить же в то, что ты имеешь некую мысленную связь с погибшими здесь, категорически отказываюсь! Подобное просто не согласуется ни с одним из известных мне учений.
Раздался стук. Один из находившихся в комнате мародёров, выронил из рук дубинку и так и остался стоять с открытым ртом, глядя на Куна. Зубарь побагровел и ударил кулаком по столу. Монеты жалобно звякнули, подпрыгнув, а небесник качнулся и покатился к краю, но вовремя был остановлен Выпей.
–Вы что мне тут устраиваете? – заорал главарь, хватаясь за рукоятку ножа.
–«Пора!»– Юллин мысленно послала сигнал грайсу. В тот же миг за стеной раздался приглушённый рык. На дворе кто-то испуганно вскрикнул, но крик тут же перешёл в сиплый хрип, вырывающийся из разодранного горла.
–Что там ещё? – нахмурился Зубарь.– Ушан, глянь-ка, – он кивнул в сторону окна.
Ушан вполне соответствовал своему прозвищу. Правда, теперь к лопоухим ушам на его голове добавился распухший до безобразия нос, но это даже придавало его физиономии определённую законченность. Он нехотя подошёл к окну и, раздвинув поросль ползунка, высунулся наружу.
Возможно своей вальяжностью, Ушан хотел показать, что он не выполняет приказ, а лишь оказывает Зубарю дружескую услугу, но это ему не удалось. Можно было только позавидовать той быстроте, с которой он вышмыгнул в оконный проём. Правда, хруст ломающихся костей тут же известил всех в доме, что сделал он это явно против своего желания. Во дворе творилось что-то непонятное, не укладывающееся в обычный набег мразоты на свои жертвы.
Зубарь вскочил на ноги и схватил лежащий рядом широкий меч. Затем он бросил быстрый взгляд на пленников.
–Не уходите никуда, – дурашливо протянул мразота и, подобравшись, уже другим, командным тоном бросил своим подручным: – За мной!
Трое оставшихся в доме мародёров бросились за ним на террасу. Эльма с отчаянием посмотрела им вслед. Как бы не был силён Олбиран, как бы не был свиреп грайс, они не успеют помочь им. Лишь только Зубарь поймёт, что драка во дворе складывается не в его пользу, он тут же вернётся за добычей и убьёт пленников. А затем ему нужно просто добраться до берега. У лодок, скорее всего, тоже кто-то есть, а на реке мародёров надёжно прикроют купленные ими стражи. И ещё Бур. Если он поблизости, то никаких шансов: даже на острове уже не скроешься.
Её суматошные мысли прервало шуршание за окном. Зажав в зубах кинжал лекаря, в дом лез Грошик. Вот он перевалился через подоконник, вот встал на пол…. Эльме казалось, что все действия мальчика были ужасно медленны и неловки, хотя на самом деле всё произошло за считанные мгновения.
–Быстрее! – она повернулась к Грошику спиной и подняла связанные руки. Но малой поступил абсолютно неразумно, с её точки зрения. Он кинулся к Куну и стал резать его путы. Закончив, он помог знахарю снять плетенец и замер, глядя на него.
Кун недолго приходил в себя. Вырвав острину из рук Грошика, он кинулся к эльме, и вскоре она была свободна. –