— Для Ам-Реса?
— Какого Ам-Реса? — не понял моя жертва, как ни странно, искренне удивившись. — Не знаю. Может он и для себя просил… А нам-то что? Платит… мы и принцессу, и императрицу, и кого хочешь… Запросы-то разные бывают…
— Выходит, правда, не знали, на кого работали? — бесшумно подошедший Венгриэль выдал себя лишь легким колебанием воздуха. — Воистину люди — дети без права вырасти — такая беспечность.
— А на кого?.. — попытался задать бессмысленный вопрос расходный материал под моей ногой.
— Выруби его просто, — равнодушно повел плечом жрец. — Зазноба твоя смотрит. Тебе и так грехи замаливать.
— Он бесполезен, — с раздражением отбрасывая от себя обмякшее тело, выпрямился во весь рост. — Единственный, кто мог дать мне толковую информацию, дохлый перевертыш.
— Профессионал. И есть еще неизвестный в капюшоне, — откликается жрец, гордо направляясь в сторону спасенных.
— Мало, — хмурюсь. Слишком мало против того, что довелось пережить Ае и еще предстоит нам обоим.
И предстоящее меня не на шутку волнует.
Со вздохом оборачиваюсь в сторону любимого существа, чтобы увидеть, как она воркует что-то на ушко притихшему ребенку. Вроде цела. Украсть бы ее сейчас и поговорить вдали ото всех.
Делаю пару шагов навстречу и… понимаю, о ком забыл. Куда делся несостоявшийся конвой человека с ребенком?
Не знаю, в кого стреляют, но я без труда мечом отбиваю стрелу. Не ожидаю только, что боевой снаряд окажется с сюрпризом, и размножится, ядовитой щепкой вонзаясь в мое тело…
92. Сеть влюбленного паука
92. Сеть влюбленного паука
Боль жалом впивается в грудь и руку, заставляя стиснуть зубы с легким рыком. Вопреки надежде последнего смертника, я не падаю замертво, и даже не сгибаюсь от мук, как должно было бы от нанесенного на наконечник яда.
Не глядя на ранение, возвращаю смертельный ответ метательным ножом почти сразу. Зелье, что я выпил больше суток назад, и само по себе яд, нейтрализующий другие послабее. Это как раз тот случай. К тому же, дурак явно забыл, что сражается с дроу. Яды — явно не то, чем стоит с нами тягаться.
Взволнованный вздох и возмущение позади вынуждают меня быстро выдернуть щепки от стрел из плеча и груди, и только потом обернуться.
Венгриэль вовремя укрыл Аю и ее сопровождающих энергетическим щитом, одновременно заслонив обзор плащом, зажатым в ладони. Она не видела того, что случилось, а сейчас в нетерпении прыгала, вцепившись в рукав жреца, явно негодуя из-за его действия.
Видя, что опасность миновала, он опустил руку, но… моей девочке потребовалось всего пару секунд, чтобы замереть, разглядывая меня, а затем ужаснуться и, забывшись, броситься в мои объятия!
— Фаль! — слыша свое имя из ее уст, забываю дышать.
Подхватил драгоценность свою на лету. Прижал ее к себе крепче, целуя в макушку, стараясь легкими глубоко надышаться ароматом волос, что кружит голову. Сильнее в себя тельце хрупкое вжал, чувствуя, как сердце бешено бьется в груди.
— Ты ранен, — с горечью произносит она, отмечая мой едва различимый дискомфорт от напряжения мышц. — Отпусти, тебе немедленно нужна помощь.
— Всего лишь по касательной зацепило. Ерунда, эльфенок, — шепчу, не желая выпускать ее из объятий.
— Какое по касательной? — вырывается она безуспешно. — У тебя кровь!
Голос полон эмоций, глаза едва ли искры не выбивают, ее волнение за меня валит с ног хлеще самого сильного дурмана, но я улыбаюсь, как идиот. Потому что волнуется, а значит, любит, несмотря ни на что. У меня есть шанс все исправить.
— Я подлатаю его, госпожа, — вступает в переговоры Венгриэль, приближаясь к нам на пару шагов.
Любимая недоверчиво на него озирается, я пользуюсь моментом, чтобы перехватить ее талию удобнее, а позади моего собрата такие знакомые взгляды волком… Мы спасли их, а взаимностью, как всегда, остается недоверие и страх.
— Если можете, — спустя паузу соглашается малышка, глядя на жреца все еще с долей настороженности. Да, сообщничество со мной в моей авантюре ему очков в ее глазах не прибавило.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Приходится выпустить ее из рук, чтобы жрец мог подступить ко мне, ограждая меня тем самым от ее и еще парочки любопытных глаз.
— Подлатаешь, говоришь? — с усмешкой спрашиваю едва слышно.
— Скажи «спасибо», что я в этом участвую, — отзывается отстраненно, а в глазах мельтешат озорные смешинки. — Хватит девчонке стресса для пары дней.
И пока мы ведем переговоры со жрецом, имитируя активную оздоровительную деятельность, моя девочка возвращается к ребенку, чтобы успокоить ее и что-то сказать ее отцу. Тот не отвечает ничего, но бросает в нашу сторону многозначительный взгляд. Надо признать, менее напряженный.
— Просканируй ее, Венгриэль, — отбрасываю веселость, оставляя ощущение облегчения на потом. — Она вынесла мощный для ее тела удар. Боюсь, она может не показывать, что с ней что-то не так.
Жрец озирается. Кивает.
Мы одновременно подходим к сдружившейся троице. Если ребенок прижимается к Ае, обнимая ее за талию, то мужчина со следами боевой деятельности на лице неосознанно отступает к девочкам, словно заслоняя их от нас.
Очень интересно.
Однако ничего нового. К нам всегда такое отношение, это Ая всегда была… не такая.
— Вы целы? — принимаю решение не воспринимать парня в штыки.
Я не ошибся. Ни мы, ни наличие шорса за спиной, спокойствия людям не добавляем. Человек опасливо озирается, но похвально заслоняет девочек, что, правда, не мешает Венгриэлю неспешно обойти ему за спину, чтобы ненавязчиво пристроиться у Аи за плечом.
— Буду должен, — обещал жрецу, приступая к выполнению задуманного, когда мы только подходили.
— Будешь.
— Целы, — парень о приветливости словно и не слышал. Брови нахмурил, смотрит почти исподлобья.
Ая удивленно встрепенулась, но ничего не сказала. Только девочку по голове нежно погладила, прогоняя ее волнение. Я же едва не смеюсь. Будто с него плату за жизнь требовать собираюсь, честное слово.
— Отлично, — киваю, обращая свое внимание напрямую к Ае.
Малышка неловко смущается, но правильно угадывает мой посыл: осторожно отцепляет от себя девочку и делает два шага в сторону. Вроде бы и случайное действие, а ко мне поближе.
— Я благодарен тебе за заботу о моей жене, — последнее слово подчеркнул, с удовольствием наблюдая перемены на лице человека. С неверием он поглядывает на ее руки, но я развеиваю его сомнения: — Если я могу тебе чем-то отплатить — говори.
Мало кто может похвастаться имением за плечами в должниках темного эльфа. Предпочту решить все здесь и сейчас. Мужик дерзкий, головастый, по глазам вижу. Не даром же на руки Аи нет-нет, да косится.
— Мне ничего не надо, — гордо бросает без надменности во взгляде, но с твердостью в голосе. — А она-то знает, что стала дроу женой?
— А твое ли это дело? — посмеиваюсь, в сердцах признавая, что терпение мое не безгранично.
— Марло, он говорит правду, — Ая осторожно касается рукава человека, мгновенно смягчая его настрой. Он смотрит на нее так, словно она может просить у него защиты, но моя девочка просто улыбается. — Все хорошо.
И в подтверждение своим словам, отступает ко мне поближе, чтобы показать, что мы действительно не чужие друг другу. Хорошо. Нечто внутри меня успокаивается, прячет зубы и затихает. В конце концов, человек должен допускать, что отсутствие татуировок на руках еще не показатель — они вполне могут быть скрыты иллюзией, бывает ведь и такая магия.
Он вздыхает, отводит взгляд в сторону ребенка и заметно расслабляется. Плечи опускаются, словно только что он сбросил тяжелую ношу.
— Как знаешь, — отзывается он, приобнимая прильнувшую к нему дочь. Следующие его слова звучит гораздо спокойнее: — У меня нет причин тебе не верить.
Фокусируясь полностью на своем ребенке, он гладит ту по волосам, когда и девочка смотрит на него с неподдельной любовью. Всего минуту назад на ее лице читался страх при взгляде на нас, но под крылом отца она ощущает себя в полной безопасности.