Большущие голубые глаза смотрят на меня с детским искренним беспокойством, а серьезное лицо совсем как у взрослой. Малышка лет семи держит в руках небольшое полотенчико, которым, вероятно, смачивала мой лоб все это время, пока я развлекалась глубоко в себе.
— Не-а, не болит, — нахожу в себе силы улыбнуться. — Ты все вылечила.
— Правда⁈ — восклицает радостно, и глаза ее становятся еще больше. Светлые кудряшки пружинят на плечах, накрепко приклеив ассоциацию с ангелочком в моей голове. — Ой, я так рада! Пойду папе расскажу!
И выскочила из крытой повозки, в которой мы сейчас и ехали. Вот оно, покачивание. Мы сейчас в дороге, а судя по освещению, в данный момент должно быть еще утро. Мягкое одеяло подо мной говорило о гостеприимстве со стороны тех, кто не прошел мимо, когда мне нужна была помощь, а это уже оказалось достойным того, чтобы ради этого чуточку повысить себе настроение.
Я проводила девчушку заинтересованным взглядом, не сдержав улыбки. Раненое сердце отозвалось болью в груди, но я сделала резкий вдох и задержала дыхание. Какая боль? О чем вы? Все в порядке.
— Очнулась? — повозка остановилась, и через пару секунд навес сместился в сторону, пропуская крепкого плечистого мужчину лет тридцати пяти на вид.
Его лицо я запомнила перед тем, как провалиться в обморок. Хах, слабачка. И запомнила, потому что именно под его аймана чуть не угодила. Судя по одежде и внешнему виду с легкой небритостью, почему-то подумала, что он очень работящий, а раз работящий, значит, и помладше может оказаться. Труд много сил забирает, а если еще и горести на плечи ложатся… Невольно глянула на ангелочка, и сердце вновь робко шевельнулось: а где ее мама?
— Пап! Пап! Я ее вылечила, смотри! — малышка скакала вокруг отца, мешая ему приблизиться ко мне. Чудо, как у нее это получалось в этих полтора на полтора метрах внутри повозки.
— Вижу, Лила, не мельтеши, — фыркнул беззлобно шатен, прежде чем перехватить свою егозу и переставить ее куда-нибудь за пределы своего пути ко мне. А затем обратился снова ко мне: — Как себя чувствуешь? Сильно испугалась?
На пару секунд замешкавшись, отрицательно мотнула головой. Да нет почти… Трудно разобрать весь коктейль эмоций в тот момент. Однако снова перевела взгляд на мужчину, и попыталась улыбнуться. Хороший все же человек, чувствую.
— Простите меня, пожалуйста, я случайно, — оправдалась неловко, пытаясь приподняться. Сильная рука тотчас же пришла мне на помощь, заставив чуть смутиться, но быстро вернув самообладание. — То есть…
— Да понятно, что не специально, — мужчина улыбнулся, мгновенно преображая привлекательное лицо. Только улыбка исчезла почти сразу: — У тебя проблемы какие-то? Могу тебе помочь чем-то?
Даже растерялась в первое мгновение. Вот так сразу? Незнакомке? Эти двое уже мне стольким помогли, а сейчас интересуется, будто до этого ничего такого для меня не сделали?.. Неужели мне впервые за все долго время повезло.
Только я не забывала о своих проблемах. Желательно вскоре убраться подальше от этих чудесных людей, чтобы не принести им неприятности своим присутствием. Только… если останусь еще на денек, ничего же не случится?..
— Ну, па-а-ап, ты уже долго с ней разговариваешь, дай я теперь, — малышка Лила потянула отца за рукав, привлекая его внимание и заставляя меня широко улыбнуться. Со всей своей непосредственностью она плюхнулась животом на отцовские колени, подперев головку кулачками: — Привет! Я Лила, мне восемь, папу Марло зовут, а тебя как?
— Ая, — не смогла устоять перед обаянием этой девочки и улыбнулась от всей души. — Очень приятно с вами познакомиться.
— Ой, какое имя интересное! — крошка всплеснула руками, глянув на отца в поиске поддержки. И найдя ее, сразу же обернулась ко мне: — Ая, давай дружить? А то мы с папой в дороге постоянно, у меня совсем нет подруг…
Поняла, что все это время улыбаюсь. Очаровательный ребенок. Невольно глянула на отца, мгновенно перехватившего мой взгляд, сразу же после этого слегка смутившегося. Отвела глаза в сторону, рот прикрыв ладошкой, чтобы не выдать свое умиление. У отца растет замечательная дочь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так, Лила, давай дадим Ае отдохнуть? — почти сразу отойдя от неловкости, мужчина быстро подхватил ребенка под мышки, чтобы поставить ее на ноги и подняться самому. — Поспи, Ая. Для тебя прошлый день выдался нелегким. Мы не будем мешать. Если голодна, в той сумке найдешь кое-какую еду. Ничего особенного, но заморить червячка сможешь, а там и до города уже недалеко, сможем поесть что-нибудь более существенное. Тебе, кстати, куда нужно?
— Э… — запнулась, оказавшись не готова к такому вопросу в лоб.
А, собственно, мне куда? Да куда-нибудь…
— Ты попросила тебя увезти, — Марло потер в неловкости шею. Видно было, что говорить об этом ему неудобно. — Мне показалось, у тебя проблемы какие-то… Мы не сильно далеко отъехали еще, сможешь вернуться, если что. Но мне казалось, что ты бежишь куда-то… И вокруг тебя никто не узнал. В общем, не смог оставить тебя там. Ты прости уж, если что…
— Нет-нет, большое спасибо, Марло, — почувствовала прилив тепла в груди и широко улыбнулась, подскочив, но… не рассчитала сил, и меня повело в сторону.
Крепкие руки почти сразу сомкнулись на моих плечах, выравнивая в пространстве, и исчезли так же стремительно, как и появились. Не успела я и поблагодарить, как мужчина добавил:
— Я рад, если поступил правильно, — в его голосе проскользнула твердость. Малышка рядом с ним важно кивнула, соглашаясь с отцом. — А пока отдыхай. Мы будем снаружи. Если что — зови.
Замерев, проводила взглядом отодвинувшего в сторону навес Марло, вдогонку улыбнувшуюся мне Лилу, и спины этих двоих, когда навес опустился.
Тишина внутри и приглушенные звуки снаружи повозки, вместе с возобновившимся покачиванием, заставили меня вновь опуститься на мягкий настил и водрузить прохладную ладонь на лоб. Общение с этими двоими, как глоток свежего воздуха, вновь заставили дышать, реагировать на внешний мир и думать.
А подумать, кстати, внезапно оказалось, было над чем.
И так, и эдак. С момента, как вообще смогла взять себя в руки и начать думать… что-то не клеится.
Даже если бы Фаль вел себя так из-за отказа, я все еще остаюсь его истинной. Что творится в его голове?.. Ладно бы, он не знал об этом, так мы же все обсудили. И все эти разговоры, чувства, разве можно лгать о таком? Добровольно привести в храм надо было? Зачем он вообще меня тогда спасал, после падения с крыши? Тогда он был под действием менталиста, и клятва не сожгла бы его за то, что он позволил бы мне умереть.
Я все могу объяснить с точки зрения его отказа от меня кроме этого. У него был идеальный шанс не заморачиваться и избавиться от меня, не прилагая усилий. Шанс на миллион, можно сказать. Все эти свистопляски с клятвой и служением могли закончиться уже тогда, странно же, что ему захотелось растянуть «удовольствие» на месяцок?
…Поморщилась от произнесенного в уме слова. Хороший… мать его, ну, хоть в постели я ему пригодилась. Р-р-р, успокойся, тихо, не злись.
Думай, Ая, думай. Если ему было бы нужно просто с кем-то переспать, для него бы это не составило проблемы. Вспомнить даже ту наемницу в постоялом дворе… а сколько косых взглядов направлено в его сторону — далеко не все враждебные. Уж я-то не раз замечала отражение женских мечтаний в чужих глазах, и нет, это не ревность. Это факт.
Ладно… странно, но я испытываю необъяснимое облегчение на душе. Даже не по себе как-то. Обвинить всегда проще, чем разобраться, правда? Я не хочу так ошибаться, тем более, если ошибка может стоить так много… Что это, взвешенный анализ или надежда глупого женского сердца?
Блин, ничего не понимаю. Что-то мне подсказывает, что, если мои мысли верны, то мы увидимся спустя какое-то время. Вот только кем будем друг другу в тот момент? Я просто дура или все-таки права?
— Если все же появится, значит, права, — заключила вслух, словно подводя черту итога размышлений. И лишь еще тяжелее вздохнула, испытывая недоумение: — Что это было вообще? Что он затеял? Я, прямо, в нетерпении разобраться.