света и этих бездонных дыр в мироздании.
ххх
Ари заморгал. На его лицо тихо опускались одинокие снежинки. Он открыл глаза, и они наполнились звёздами. Небо смотрело на Ари.
Буря закончилась, и подполковник запаса обнаружил, что лежит на мягком снежном покрывале. Повернув голову, он увидел свой Skyhawk, мимо которого тянулась цепочка следов. Правильно, он настолько заплутал в этом снежном крошеве, что несколько раз прошёл вокруг своего самолёта, даже не увидев его в этом белом мареве. Устав бороться с бурей, он упал прямо там, где стоял, и, видимо, задремал…
Но отчего в его сердце цветёт горько-сладкая радость?..
А слева от самолёта прямо в снегу распускались дивные голубые цветы, в чьих тонких прожилках струился яркий звёздный свет.
ххх
Моника, посапывая, перевернулась на другой бок, не видя, как профессор укутал её покрывалом. Метель рассказывала ей длинную историю…
ххх
«Так вот чем оканчивается настоящая любовь…»
Агнета Леффлёр молча роняла горькие слёзы на мордочку своей пёстрой кошке. Та недовольно отряхивалась, но терпела бездумные ласки хозяйки и эту воду, что время от времени падала на её усы.
Надрывно вздыхая, Агнета вновь и вновь возвращалась в те дни, когда Альв был жив. Вечно сияющий кроткой, тихой улыбкой, он всегда умел поддержать её, поднять настроение. Альв всегда оставался на её стороне. В те дни, когда она ещё была школьницей, он подарил ей янтарь, в который был заключён прекрасный цветок — камелия. Это стало началом их долгой и сильной любви. Альв любил её безумно, как никто в жизни. Он никогда не ссорился с ней, даже если она бывала в чём-то неправа. Детей у них не получилось, но их домик на краю леса всегда служил пристанищем для всевозможных животных — от оленей и волков, и до ежей, мышей и птиц. Даже сейчас, после его недавней скоропостижной смерти, в их доме (Агнета упрямо продолжала думать, что это именно их дом, словно это могло вернуть мужа) проживали два зяблика, грустная больная собака и три кошки.
Агнета вытерла слёзы на близоруких глазах, поправила чёрные складки вдовьего платья, встала и направилась в кухню, где налила молока кошкам, покормила и погладила собаку. Открыв клетку, сплетённую из ивовых прутьев, она выпустила зябликов. Распахнув все двери и окна, женщина прицепила на гвоздик возле двери записку соседке — с тем, чтобы та отдала животных в приют. Затем она в последний раз оглядела пристанище её долгих счастливых лет вместе с любимым мужем — и горестную обитель смерти, забравшей её Альва — вышла за порог, и, не оглядываясь, пошла в сторону леса.
Причёска растрепалась, седые волосы распустились, их развевал ураганный ветер. Так она ходила в юности. Длинные-длинные, окутанные серебром, волосы вились за ней, как плащ, достававший до пят. С каждым шагом она сбрасывала с себя прожитые годы. И вот, тот, кто увидел бы её в данный момент, с уверенностью смог бы сказать, что это идёт молодая женщина лет тридцати, не более того. Лишь волосы, сиявшие серебром луны, могли сказать об истинном возрасте.
Наконец, Агнета оказалась у цели своего недолгого путешествия. Под ногами её, далеко внизу, расстилалась земля, невидимая в этой тьме. Где-то там рокотал буйный поток воды, гремящий о камни и неистово бьющий о пороги. Агнета стояла на краю обрыва, и ветер бил ей в лицо. Женщина потеряла всё, ради чего она жила.
ххх
«Постой, не делай этот шаг!»
Что-то заставило её обернуться. Позади светились жёлтым два больших умных глаза. Это был волк.
— Он сказал мне, что твой муж освободил его из капкана, а потом ты с таким трудом выходила его, спасая от неминуемой смерти.
Агнета с недоверием оглядела незнакомца. Им оказался высокий, тонкий юноша непонятного возраста. За его спиной развевались два огромных белых крыла. Юноша полыхал ярко-белым светом, на него трудно было смотреть.
Он указал рукой на обрыв:
— Ты никогда не думала о том, что находится за краем?
Агнета медленно покачала головой.
— Я никогда не видела ничего, что убедило бы меня.
Крылатый юноша широко раскинул руки, будто бы стремясь обнять небо, и улыбнулся.
ххх
Агнета поднималась по прозрачным ступеням. Замершие между небом и землёй, они, казалось, вбирали в себя свет миллионов светил. Ей казалось, что она спит, но нет, наверное, это было не так. Женщина чувствовала себя юной и лёгкой. Голова больше не болела, спину не ломило, а кожа обрела былую упругость. Лишь волосы цвета лунного серебра напоминали о том, что годы когда-то взяли своё. Боль, сжимавшая сердце стальными обручами, притупилась и исчезла. Девушка засмеялась, и побежала со всех ног. Она пританцовывала и кружилась, порой перескакивая через несколько ступенек. Неизъяснимое счастье объяло её душу.
Сверкая нежно розовыми лепестками, на ладонь опустилась камелия. В её сердцевине блестели алмазные капли. Сердце Агнеты томительно замерло, и она прижала цветок к груди.
Впереди показался просвет между облаками. Оттуда в сумрачный ночной мир, наполненный безмолвием и снегом, струились золотистые лучи. Агнета протянула руку к этим лучам. Отчего-то ей хотелось смеяться и плакать одновременно.
— Агни! — раздался нежный голос.
Агнета подняла голову. В её глаза смотрел, кротко улыбаясь, юный Альв. Из глаз Агнеты потекли слёзы. Срываясь серебристыми каплями, они улетали вниз, к земле. На том месте, где слёзы падали, распускались чудесные кусты камелий.
Громко закричав от радости, девушка бросилась в объятия возлюбленного, и облака затянули просвет за её спиной.
ххх
Огромный белый волк выл на луну. В его вое переплелись вся скорбь и всё счастье этого мира. Он сидел подле бездыханного тела уже немолодой женщины, на губах которой замерла спокойная улыбка. В руках она держала нежно-розовый цветок камелии.
ххх
В комнату на мохнатых синих лапах прокрался сумрак. Сидящая в кресле девушка была наполовину скрыта в тени. Она любовалась филигранной красотой снежинок, сделанных самым искусным ювелиром — природой. Сквозь огромные окна, ведущие в лабораторию, порой проникал рваный лунный свет.
Моника подтянула колени к груди, и устало прикрыла глаза. Сегодня она окончила свой нелёгкий труд. Она чувствовала опустошение: теперь её ничто больше не связывает с профессором. Наверное, он уедет сразу же после её защиты, посчитав, что она достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе.
Оставалось надеяться лишь на то, что удастся оттянуть сроки защиты. Мечта всей её жизни была готова сбыться, но Мо чувствовала себя глубоко несчастной. Мир науки наконец-то распахивает перед ней двери во всю