протекал сквозь него и вливался в мёртвую фигуру. Вот он поднял вверх руки, и стал делать странные пассы. Из ничего возникли символы, знаковая система, первоязык. Они расположились в правильном порядке — рядами, колоннами, систематизировано по горизонтали, вертикали и диагонали, в строгой иерархии, подчинённые своим, неведомым, законам. Каждый символ был словом, это был логос.
Воздев руки вверх, гортанным мелодичным голосом он стал произносить команды. Их примерное значение было: начало, распознать, выверить, найти, воссоздать, воплотить, вдохнуть, конец, запуск системы.
Символы, которые он называл, вспыхивали алым, остальные пропадали.
Началось действие. Вокруг фигуры образовалась вселенская пустота, порвался пространственно-временной континуум, возникла брешь в стенках мира, портал куда-то, и внутрь заглянула вечность. Казалось, он был удивлён, казалось, он сам не ожидал того, что произойдёт. Вечность распознала фигуру, обволокла её собой. От вечности отделился прозрачный силуэт из света, и вошёл в фигуру. Светоносный поток и вечность слились, образуя новое метафизическое начало. Фигура облеклась плотью, стала оформленной, с кожей бледной, светящейся изнутри серебром. Фигура выдохнула, и ровно задышала. Её крылья распахнулись ещё шире, взмахнули, и существо взмыло вверх.
Огненные символы погасли, некто опустил руки. Космическое движение прекратилось, закрылся портал, исчез светоносный поток.
Создание, неподвижно зависнув на расстоянии над пустым местом, открыло глаза. Небесно-синие, яркие, сияющие, они излучали добро и жизнь. Серебряные волосы развевались по ветру, крылья совершали мерные движения.
Некто улыбнулся созданию. Создание возрадовалось, протянуло к нему руки, что-то горячо шептало и смеялось. Тогда он помахал ему рукой, и двинулся прочь по звёздной тропе, негромко напевая самую животворящую мелодию на свете.
Вспыхнув, как феникс, создание превратилось в самого прекрасного в мире дракона. Огромный, больше солнца, сияющий серебряный дракон качнул рогатой головой. Чешуйчатая кожа, изящные четыре лапы с длинными когтями, хвост, оканчивающийся крюком. Огромные крылья. Красивая голова с глазами из чистого льда, полыхающего яростным пламенем.
Живее всех живых, Дракон Вечности.
Seraph
NC
1624-2
Бывает, что жизнь звезды обрывается внезапно. Ещё недавно её голубоватые лучи пронизывали тёмную ткань вселенной, стремясь достичь непостижимой глубины, но теперь она разбилась, разлетелась на осколки, и исчезла в зареве ослепительного огненного шторма. Вместе с этой звездой, не успев появиться на свет, исчезает и та сущность, что была заключена в её таинственных недрах…
ххх
Острые осколки терзали его тонкие ноги цвета алебастра. Фосфоресцирующими белёсыми каплями выступал пот, стекая по измождённому лицу. Спутанное облако пшеничных волос обрамляло голову, воздетую кверху. Кровавая роса пропитала короткую грязно-жёлтую тунику, когда-то бывшую золотой. Тёмными пятнами выделялись на лице два огромных бархатных глаза; широко распахнутые, открытые, они так и струили в мир тяжёлую боль шедшего, чёрную и липкую. Чистая, бледная, почти прозрачная кожа на светлом челе его была испачкана пятнами копоти. Чёткие черты лица скрадывались мягкими тенями от узкого прямого носа и длинных, паутинно-тонких ресниц. Пухлые алые губы были прокушены в нескольких местах, из маленьких ранок текла кровь. Он облизал жемчужно-белые зубы и продолжил своё неторопливое шествие, вновь и вновь раня небольшие и узкие ступни об острые рёбра камней и зазубренные края ракушечника.
С первого взгляда становилось совершенно ясно, что это — не человек. Его кожа едва заметно светилась в окружающем сумраке лёгким белоснежным сиянием, изгонявшим тьму. Длинные руки и ноги создания были столь тонки и хрупки, что, казалось, их легко мог переломить малейший порыв ветерка. Тяжело раненное, это существо выглядело так прелестно в своей болезненной красоте, что сердце слабо трепетало при одном взгляде на него.
Пустынный пляж, куда каким-то дальним ветром занесло это создание, длинной косой загибался к югу. Никому не приходило в голову купаться здесь: каменистое дно и бурный бой волн быстро бы вышибли всяческую гордость из любого смельчака. В этот ранний час как раз начинало вставать солнце, и его яркие лучи уже позолотили водную гладь на горизонте.
— Аэсолли… — выдохнуло прекрасное создание, не мигая глядя на солнце.
Показались зелёные стрелы молодой травы. С лёгким вздохом облегчения существо опустилось наземь, словно рухнуло с необозримой высоты. Осторожно размяв окровавленное тело, оно раскинулось в траве, разбросало руки и ноги. В постепенно светлеющем небе медленно текли перья облаков, растворяясь в лазурной высоте. Неподвижный взгляд огромных глаз, казалось, смотрел сквозь зияющую над головой бесконечность. От его волос распространялся мягкий золотой свет.
ххх
Моника, юная девушка двадцати пяти лет и перспективный астрофизик, всю ночь провела на крыше своего маленького деревенского домика. Не отрываясь, она смотрела в телескоп и наблюдала удивительное явление. Это была ослепительно яркая вспышка недавно открытой звезды NGC 1624-2 в созвездии Персея. Магнитное поле этого голубого гиганта оказалось в 20 000 раз сильнее, чем у земного светила. Но теперь — внезапно — ореол вокруг звезды расширился до невероятных размеров — настолько, что стал заметен даже в телескоп, несмотря на огромное расстояние между звездой и планетой Земля. Колоссальных размеров огненный вихрь зиял на месте звезды. Что же случилось с ней?
Глубоко взволнованная, Моника позвонила в обсерваторию. В трубке раздавались долгие гудки.
Вздохнув, Мо посмотрела в окно. Россыпь звёзд глубоко над головой отражалась в её светлых глазах. Яркая метеоритная вспышка прочертила небесный свод. Это было так чарующе прекрасно, что девушка загадала желание.
ххх
Вместе с ослепительным рассветом покой опустился на сердце создания. Оно всё ещё продолжало лежать в траве. Кровь его подсохла, хотя раны продолжали болеть.
Между тем, случайные прохожие, куда-то бредущие по своим делам, видели перед собой странную картину: на траве лежал человек, кажущийся нереальным юноша-андрогин, около которого собралось всё звериное братство. Ленивые голуби, юркие ящерицы, черноватые змеиные ленты, изящные рыси и величественные волки соседствовали с добродушными бродячими собаками и аристократичными кошечками. Все они ластились к странному юноше, вылизывали лицо и ноги, или дружески поклёвывали его тонкие пальцы. Ящерицы бегали по нему, а змеи мирно обвивались вокруг разных частей тела. Бледный юноша со странно светящейся кожей загадочно улыбался и всё так же смотрел в пустоту. Его руки так просто лежали на загривках волков, слегка поглаживая их шерсть, как будто бы они были обыкновенными болонками. Он обнимал зверей, он целовал их глаза, но его собственные очи были затуманены облаком печали.
Стояло полное безмолвие. И эта кристально чистая глубина наполнилась тихим снегопадом. Маленькие лёгкие снежинки падали медленно-медленно… И вскоре всё пространство от небес до земли заполонили изящные ледяные феи, порхавшие тут и там, и умиравшие при падении на холодную твердь.
Землю покрыла зеркальная корочка наледи. Изящные ножки