Читать интересную книгу Время дня: ночь - Александр Беатов

Неожиданно Вова остановился, воздел руки вверх, к тёмному вечернему небу, освещённому уличными фонарями.

— Он с тоской взирает на нас… — проговорил он, не обращая внимания на шарахнувшегося в сторону прохожего. — Кто же услышит Его и последует Его зову?!..

Вова замолчал. Некоторое время они шли молча. Саша не знал, будет ли продолжение проповеди или наступил конец. Но, похоже было, что его знакомый поставил на этом точку и теперь ждал, какая воспоследует реакция.

— А как вы понимаете бессмертие души? — поинтересовался Саша.

— Что? — Вова сбился с шага. — Бессмертие души… — начал он, — Дело в том, что все мы обладаем бессмертными душами. Такими нас сотворил наш Господь. Это факт. И многие в это не верят. Или просто ещё не задумывались над этим вопросом. Но однажды мы предстанем перед Богом и должны будем дать ответ за свою жизнь, проведённую на земле, и вот тогда, всё тайное станет явным… И уже будет поздно что-либо изменить… А ведь всё дело заключается в вере. Можно не верить в бессмертие души, так и жить, и даже не чувствовать своей собственной души… Представь себе, что ты заболел и твоё тело оказалось парализованным так, что ты перестал его чувствовать. Точно то же происходит с большинством людей — с теми, кто не верит в бессмертие своей души… Они не верят потому, что она у них парализована! Они просто её не чувствуют! Тело чувствуют, окружающие предметы чувствуют, а душу — нет! В тело верят, а в существование своего "Я" и самой собственной души не верят. Не верят — потому и парализованы…

Он снова тяжело вздохнул, помолчал, а потом добавил:

— А ведь бессмертие — это не то, что будет когда-нибудь потом, после смерти. Оно начинается здесь, сейчас, ещё пока мы живём в этом теле. Мы уже бессмертны!.. Это хорошо, что ты над этим задумался… Это и привело тебя к Богу…

— Это вы правильно сказали! Я ещё не думал так — то есть, что мы уже бессмертны! Это действительно подтверждает то, как я чувствую Бога, то есть — через самого себя. Но, вот, только, ещё, Володя! — подхватил Саша. — Я не понимаю того, как будет происходить воскресение плоти…

Несмотря на то, что он слушал его проповедь весьма внимательно и даже был рад тому, что нашёл в ней согласие со многими своими собственными мыслями, Саша обрадовался, что монолог закончился, и теперь можно просто поговорить.

— Я тоже не мог сразу же найти решение на все вопросы, — отвечал Вова. — Нужно время и духовный опыт. Мне трудно будет сейчас объяснить… Да и не это главное в вере… Если будешь верить, то постепенно тебе станет всё ясно… В том числе и то, как будет происходить воскресение плоти. Объяснить всё человеческим языком невозможно… Существует высшее знание, которое открывается только через веру…

— Но пока я не осмыслю ключевых вопросов, я не могу сознательно пойти на воцерковление, — возразил Саша. — Хотя я и хочу этого… Но это было бы не честно по отношению к самому себе…

— Нужно верить… — Володя остановился, повернулся к Саше лицом, взялся за пуговицу, на его куртке. — Вера выше знания. Потом придёт и оно. — Он отпустил Сашину пуговицу, снова тяжело вздохнул, будто от усталости. Теперь он говорил как-то медленно, с трудом находя нужные слова. Вдохновение явно покинуло его.

— Нет ли у вас чего-нибудь почитать обо всём этом? — Саша не обращал внимания на реакцию Вовы. Он не помнил и себя — ведь долгожданная встреча с верующим человеком, который мог ему открыть новый мир, наконец, состоялась, и должно было быть какое-то последствие этой встречи. И однако, Саша боялся, что их разговор придёт к логическому концу, они попрощаются, чтобы уже больше никогда не встретиться…

"Неужели за этим не будет ничего большего?" — думал он. Ведь свой взгляд на жизнь Володя изложил: на, бери, используй… А Саша хотел, чтобы ему открыли какой-то новый и загадочный мир, со своей особенной напряжённой жизнью, приближенной к Богу, мир, с интересными людьми и необыкновенными делами, в которые эти люди должны были быть погружены…

"Неужели у меня не завяжется с ними контакт?" — думал Саша. — "Если он даст мне что-нибудь на прочтение, то у нас произойдут ещё встречи… Значит необходимо обменяться телефонами"…

Они оказались на Пушкинской, перед самым входом в метро.

— К сожалению, у меня нет телефона, — сказал вдруг Вова, будто угадав Сашины мысли. — Встретимся там же через неделю, после мессы.

— У меня есть телефон, — обрадовался Саша. — Я сейчас напишу…

Он полез в карман за карандашом и блокнотом. Затем, написав свой номер телефона, Саша вырвал страницу и протянул своему новому знакомому. Вова взял бумажку, спрятал её в карман.

— Хорошо. Если что, то я позвоню… по водопроводной трубе. — Он поднял правую руку, с вытянутым вверх указательным пальцем. — С Богом! — произнёс он и зашагал прочь.

Саша так опешил, что не успел ни понять шутки, ни ответить как-нибудь на прощание. И когда Вова исчез в стеклянных дверях метро, он медленно направился следом за ним, поскольку и ему надо было ехать на метро.

"Почему он поспешил распрощаться сейчас?" — удивлялся Саша, спускаясь под землю на длинном эскалаторе. — "Ведь мы могли бы ещё поговорить по дороге…"

Несмотря на все странности Вовы, Саша был чрезвычайно рад знакомству с ним и едва распрощавшись, уже с нетерпением ждал новой встречи.

12. Переплёт

Уже был конец осени. Падал снег — и сразу же таял. Дул сквозной мокрый ветер. Страшные апокалиптические тучи неслись среди крыш. Крыши были мокро-красные. Сорванные листья прилипали к ним и к асфальту. Они были уже мертвы, и снег погребал их, а Сашка, ёжась от холода, шагал по ним. Он не выспался. В утреннем сумраке он испытывал отчаянное нежелание совершать какие-либо действия, и, тем не менее, против воли продолжал шагать.

— Днём будет немного светлее, — думал в нём кто-то, пока Сашка соображал, как лучше пройти через грязь.

— А вдруг сейчас не утро, а вечер?

— Этого никто не знает… — ответил кто-то в голове бесстрастным голосом Буратино.

— А кто должен знать?

— Никто.

— Почему?

— Так…"

Мысли, ненужные, сумасшедшие, навязывались для размышления, а думать ни о чём не хотелось.

— Ничего нет… Ничего не надо!.. Н-ничего!! — продолжало чеканить слова Буратино.

— Не надо! — взмолился кто-то ему в ответ.

— Не надо-надо… надо… надо… надо… — быстро ответило эхо голосом Буратино.

На автобусной остановке стояла целая толпа.

"Влезут ли? — подумал Сашка.

— Влезут. Потому что всем надо! — ответило Буратино и выразительно добавило по слогам: На-до!"

Подошёл автобус. И все влезли. И Сашка влез. А кто не влез, тот остался. Наверное, он не относился ко всем или ему ничего было не надо. А все стояли и ехали. Друг к дружке стояли — впритык. Кто — на одной ноге, кто — на обеих. Кто-то даже передавал деньги за проезд.

"Как пло-хо! — взмолился кто-то внутри.

— И им ведь всем пло-хо! — ответил он же себе.

— Ан едут, всё равно едут…"

Появились лозунги, плакаты, мокрые и красные. Будто все дома упали набок и вытаращились своими крышами. Значит — метро. Все ринулись к выходу. Кто не хотел или кому было не надо — даже сопротивлялся, чтобы зачем-то остаться в автобусе. Но потом другие, обратно, в два раза больше, набились, сами. И опять кто-то передавал деньги. А касса выдавала один билет на три раза. Люди разрывали его на две части, и кто-то один всё равно ехал без билета.

Книжка, под плащом, смялась и больно давила углом в грудь. Саша хотел её поправить, но руки были плотно прижаты к бокам, и освободить их было невозможно. Будто во сне — хочешь, а не можешь.

Поворот на Ленинский проспект заставил всех завалиться на одну сторону, и переплёт книги, вылез и надавил на горло. Саша подцепил его подбородком и продолжал так его удерживать, в то время как Буратино весело шептало ему, повторяя одно и то же: "Переплёт! Переплёт! Переплёт…"

"Университетский проспект!" — оборвал его репродуктор.

Саша выбрался из автобуса и большими шагами, как бы навёрстывая упущенное, попытался было идти.

По тротуару семенили люди, и от снега он был мокрый и скользкий.

Саша прошёл мимо закрытого книжного магазина, вышел на аллею. В её начале громоздился трёхэтажный плакатище с изображением Брежнева. Косой снег разбивался об него и сразу же таял.

"Дождь и снег — вода", — подумал Саша. — А среди этой воды в небе — птицы носятся в поисках пищи. Ночью на чердаке спали, в доме, там им было тепло, а теперь им хуже, днём-то…"

Сашкино тело быстро шагало по асфальтированной аллее, обходило лужи, переступало через скучившиеся листья.

— Ишь, и этим, видать, теплее быть вместе! — подзадоривало Буратино. — И чего тебя вынесла нелёгкая из дому?!

— Не пори! — огрызнулся Сашка, — Сам знаешь, что надо! А листья эти, наверное, дворники смели вместе, чтобы собрать и выбросить.