слишком увлечён размышлениями о том, как бы обмануть меня, – сказал он, ещё шире улыбаясь и смотря в упор на рулевого. – А когда чем-то слишком увлекаешься, то, бывает, теряешь управление.
Капитану, казалось, было всё равно, что корабль рискует снова потерять ветер. Унимо уже стал видеть эти повадки охотников и игроков, которые переставали замечать окружающий мир, как только на горизонте появлялась очередная жертва.
«Ну что же, если ты хотел попросить у доброго капитана шлюпку и отпустить тебя с миром, сейчас самое время», – зло подумал Ум-Тенебри, вцепившись в штурвал так, что пальцы побелели.
– Ты ведь обманул нас, когда сказал, что хочешь путешествовать с нами? – вкрадчиво продолжал капитан.
– Нет, Мэй-капитан, я действительно хотел, чтобы вы взяли меня в плаванье, – проговорил Унимо, не отрывая взгляда от горизонта, который нужно было удерживать в определённом положении относительно нижнего рея.
– Это не одно и то же! – сердито фыркнул капитан. – Ты не хочешь плыть к горизонту.
Ум-Тенебри молча держал штурвал.
– Нет, – наконец сказал он. И, перехватив торжествующий взгляд капитана, добавил: – Но я понимаю, что значит хотеть плыть к горизонту.
Капитан с интересом посмотрел на рулевого и отвернулся к морю, подняв высокий ворот своего сюртука. Ветер немного усилился, и теперь натянутый до предела такелаж поскрипывал.
Когда Унимо наспех привёл в порядок свои мысли и курс корабля, его ждало новое потрясение: на ют поднялся слепой флейтист. С ним рядом шла девушка – но он шёл вполне уверенно и, казалось, не нуждался в сопровождающем.
– Мастер Эо! – приветствовал его капитан. – А у меня тут один матрос решил устроить бунт прямо за штурвалом.
Старик безошибочно развернулся к Унимо и уставился на него блестящими в свете луны белыми глазами. Девушка подошла ближе и что-то шепнула ему.
– Ааа, так этот матрос – известный любитель появляться там, где его не ждут. Впрочем, сейчас, насколько мне известно, его не ждут нигде.
Нимо попытался разглядеть лицо девушки, которая являлась, вероятно, глазами старика, но оно было надёжно скрыто под капюшоном.
– Так ты его знаешь? – удивлённо спросил капитан.
– Ну, в Тар-Кахоле он личность известная, – нехорошо усмехнулся старик. – Ещё бы, родной отец-шейлир отказался от него и лишил наследства – в надежде, видимо, что его сынок хоть так поумнеет.
Штурвал чуть дрогнул, но на этот раз фрегат не потерял управление и ветер так же ровно наполнял паруса.
Капитан с интересом посмотрел на Унимо, каменное лицо которого лучше всего подтверждало правдивость слов флейтиста.
– Мэй-капитан, пожалуйста, прошу вас дать мне шлюпку. Я уверен, что в будущем смогу отблагодарить вас сполна, – сказал Унимо.
– Одно сегодня стоит двух завтра, – с видом завзятого дельца заявил капитан.
– Но… у меня сейчас ничего нет, – продолжал Унимо этот бесполезный разговор.
Просперо только пожал плечами, а флейтист продемонстрировал очередную отвратительную усмешку, очевидно наслаждаясь спектаклем.
– Если хорошенько потрясти, то у каждого найдётся что-то, припрятанное за пазухой на чёрный день, – заметил старик.
«Компас, – подумал Унимо, – они хотят мой Компас». И неожиданно для себя почувствовал, что ему страшно не хочется расставаться с Компасом Защитника. Даже если это был бы самый обычный компас – ведь его подарил ему, Унимо, человек, который потерял самое важное. Откупиться этим подарком от капитана и флейтиста казалось почти предательством. С другой стороны, возможно, Гривел каким-то образом знал, что компас поможет Унимо в трудной ситуации. В любом случае ничего другого у него не было.
– Я могу отдать вам за шлюпку Компас Защитника, – сказал Унимо, не отрываясь от штурвала. Поэтому он не увидел, как блеснули глаза капитана, когда тот ответил:
– Кто верит в эти легенды! Обычный компас. В любом случае цена слишком мала – ведь на кону твоя мечта. А люди, бывает, жизни отдают за свои мечты
Тут Унимо забыл о страхе и разозлился, быстро взглянув в сторону капитана. Он вспомнил рассказ Тэлли о том, что произошло на «Люксии» семь лет назад и понял, что Форин был не так уж и неправ в том, как поступил с несговорчивым капитаном.
– Этот компас подарил мне человек, который потерял сына в море. Который с радостью отдал бы жизнь за то, чтобы иметь возможность спасти самого дорогого человека. Но у него не было такой возможности. Поэтому он решил, что для него самого Компас Защитника бесполезен. Поэтому он отдал его мне. И если вы, Мэй-капитан, считаете, что это неподходящая цена за маленькую шлюпку – то это ваше право.
Унимо не выпускал штурвала из рук: как раз в этот момент ветер стал заходить и всё его внимание поглотила ловля ветра осторожными, почти как при игре на каком-то замысловатом музыкальном инструменте, перемещениями спиц штурвала.
– Ты забываешься, матрос! – воскликнул капитан, когда Нимо успешно поймал ветер. – Я могу приказать просто отобрать у тебя компас, и это мне ничего не будет стоить!
Ум-Тенебри пожал плечами. Ему всё-таки удалось всерьёз вывести капитана из себя, раз тот нарушил такие красивые правила игры.
– Конечно, можете, Мэй-капитан, – сказал Унимо. «Но это ведь вам будет так ску-у-чно», – добавил он про себя.
Какое-то время на юте царило молчание. Помощники капитана, ставшие вдруг удивительно одинаковыми, притихли и стояли у борта, не произнося ни слова. Матрос, который должен был сменить Унимо на штурвале, поднялся было на ют, но, почуяв, что дело неладно, не спешил появляться перед носом капитана.
– Ладно, – сказал наконец Просперо, – я согласен, если к компасу ты добавишь кое-что ещё. Самую малость.
Нимо без особой надежды ждал, что скажет капитан, уверенный, что это будет что-нибудь невозможное. Краем глаза он увидел, как флейтист выжидающе уставился на капитана своими неподвижными глазами.
– Кого-нибудь дорогого из твоего прошлого, с приятным воспоминанием о ком ты готов расстаться, – продолжал капитан. – Самому человеку при этом ничего не будет. Просто у тебя не останется воспоминаний о нём. Как будто его никогда и не было в твоей жизни. Согласись, что часто даже хорошие воспоминания только мешают. Особенно они.
Ум-Тенебри слушал капитана, и в голове его невольно возникали образы отца, мамы, Майти, Тэлли и других – менее значимых, но всё равно дорогих ему людей. Он не представлял, каким образом капитан предлагает расплачиваться такой странной монетой – но это было неважно.
– Нет, – чуть слышно за скрипом натянутого такелажа сказал он.
– Что? – не поверил капитан. И тут как будто какое-то безумие охватило его: – Ты не согласен пожертвовать даже какой-то тенью? Ведь это всё только слова – ты должен уже понимать. Нельзя отнять то, чего нет. То, что тебе только кажется. Но тебе жаль даже этого, упрямый тщеславный мальчишка! Ведь я знаю, куда ты хочешь попасть, знаю! Только знай и ты, что у тебя ничего не выйдет. Если ты не можешь даже такой малости – Форин не станет с тобой разговаривать.
На