взглядом, и решила не продолжать этот разговор.
Вскоре все трое катили в наемном экипаже в сторону Бонд-стрит.
Сесиль достала из сумочки блокнот и крошечный карандаш.
– Будет лучше, если мы составим список. Что ты хочешь купить?
– О… Ну… – Взгляд Блейд перекочевал на изумрудно-зеленый костюм Сесиль, отороченный замшевой лентой шоколадного оттенка, короткий жакет которого украшали крупные медные пуговицы. – Что-то похожее на то, что сейчас на тебе. И, наверное, несколько платьев. – Блейд пожала плечами. – Я не знаю, как называются все эти предметы одежды. Положусь на твой вкус.
Сесиль улыбнулась, а в глазах Блейд вдруг промелькнула тревога.
– Но покупок не должно быть слишком много: не хочу упаковывать большое количество одежды во время переезда.
– Ты куда-то собралась?
– О нет, не сейчас, когда-нибудь.
– Почему ты решила переехать?
– Я никогда не задерживаюсь на одном месте надолго, – просто ответила Блейд.
– Но… почему?
Блейд хотела было ответить, но передумала и устремила взгляд в окно.
Сесиль вздохнула. Интересно, доверится ли ей когда-нибудь эта сдержанная и замкнутая женщина? Или она просто бьется головой о…
– Сколько себя помню, я всегда переезжала с места на место, – тихо сказала Блейд, и от вырывавшегося из ее рта дыхания на стекле образовывалось пятнышко тумана.
– Но что тебя вынуждало?
Блейд пожала изящными плечами, и Ангус, проснувшись, встрепенулся, явно раздосадованный.
– У тебя есть семья, Джо?
– Нет.
Сесиль не стала напоминать подруге, что в прошлом году та отпросилась на некоторое время с работы, чтобы навестить больную кузину.
– Только дядя Мунго, но он умер.
– Мунго? Какое интересное имя.
– Его назвали в честь святого покровителя Глазго.
– А, значит, ты из Шотландии. Так тебя воспитал дядя?
– Да.
– Моя мама умерла, когда я только появилась на свет, так что меня растил один отец, – сказала Сесиль и тут же сдвинула брови. – Правда, здесь, в Лондоне, у меня есть кузен, но его в расчет не беру. Мы с папой почти постоянно переезжали с тех пор, как разразилась революция.
– Да, мы тоже.
Сесиль с удовольствием поспрашивала бы еще, но установившаяся между ней и Блейд связь была настолько непрочной, что ей не хотелось показаться излишне навязчивой, поэтому она прикусила язык.
– Мы колесили по Франции, побывали в Пруссии и объехали почти весь континент, – продолжала Блейд.
– Дядя привез тебя сюда во время войны?
– О да. Здесь для него было безопаснее, чем где бы то ни было.
Безопаснее? Ему что-то угрожало? Но Блейд уже отвернулась, а ее обычно гордо расправленные плечи ссутулились. Посыл был понятен без слов: разговор окончен.
Гай расхаживал по библиотеке, сожалея, что не может просто поехать к Сину и Марианне без своих попутчиц. Думать так недостойно джентльмена, но ожидание настолько взбудоражило нервы, что он уже был готов…
– Гай? – окликнула его Хелена, восседавшая на диване рядом с сонной Кэт, которой позволили задержаться чуть позже обычного, чтобы полюбоваться на платья.
Он резко развернулся.
– Ты протрешь в ковре дыру, – поддразнила девушка, устремив на Гая взгляд озорных серых глаз.
Сдвинув брови, Гай опустился на стул и взял в руки старинную резную шкатулку, которую поставил на стол полчаса назад. Сам виноват, что собрался так быстро, но он был слишком взвинчен, чтобы сидеть спокойно.
– Думаешь…
– Думаю, ей понравится, – тихо произнесла Хелена.
– А это не слишком?
Гаю захотелось откусить себе язык за этот глупый вопрос. Он дарил женщинам драгоценности с тех самых пор, как завел первую любовницу, когда ему было семнадцать, а сейчас, в тридцать два, вел себя как идиот.
– Думаю, это идеально, – вступила в разговор Кэт.
– Спасибо, милая, – с улыбкой сказал Гай.
Он глубоко вдохнул, на мгновение задержал дыхание, а потом шумно выдохнул. Сегодня он собирался сказать Сесиль все. Хватит прятаться в тени. Если она не пожелает принять его назад, что ж, он останется до конца оговоренного срока, а не сбежит, как отвергнутый мальчишка. В конце концов, нужно подумать и о Кэт. Ведь даже если он не нужен Сесиль, Гай не хотел бросать маленькую девочку. Нет, он не собирался брать ее с собой. Ведь в Лондоне ей будет гораздо лучше, нежели в американской глуши. А немного повзрослев, она сможет его навестить. Если, конечно, еще будет его помнить.
К горлу Гая подступила почти удушающая волна жалости к себе, и он встряхнулся.
Да что это с ним такое? С каких это пор он признает поражение, даже не начав битвы? Гай знал, что Сесиль испытывает к нему какие-то чувства. Вопрос только, достаточно ли они сильны, чтобы заставить ее забыть о прошлом и вверить ему свое будущее.
– Ты выглядишь, как ангел, – сказала Сесиль, ни капли не преувеличивая.
– Что верно, то верно, мисс Трамбле, – с улыбкой закивала Лорна Биглз.
Лорна работала с труппой клоунов Корделии Блэк, выполняла сложный грим, когда они не могли справиться самостоятельно. Еще она превосходно разбиралась в прическах и подравнивала волосы Сесиль с тех самых пор, как та впервые появилась в цирке.
– Ты чудесно уложила ей волосы, – произнесла Сесиль.
– Работать с ними одно удовольствие. Никогда не видела такого красивого оттенка. Во всяком случае, у взрослых, – призналась Лорна.
– Вы обе меня смущаете, – произнесла Блейд слегка осипшим от волнения голосом, перевела на Сесиль взгляд своих бледных глаз, которые стали чуть больше и ярче с помощью наложенного Лорной искусного макияжа, и улыбнулась.
– А ты выглядишь, точно сошедшая на землю богиня.
Кажется, собственное замечание немало удивило Блейд, и она зарделась, отчего стала еще красивее.
– Благодарю. – Сесиль развернулась, чтобы в последний раз взглянуть на себя в зеркало. Она действительно выглядела божественно. И собственное отражение усмехнулось при мысли о реакции Гая.
Ее платье представляло собой блестящую ярко-голубую сетку, наброшенную на изумрудно-зеленую основу, и от этого создавалось впечатление, что тонкая ткань струится по телу подобно потокам воды. Модный в этом сезоне фасон с завышенной талией лишь подчеркивал достоинства фигуры Сесиль, напоминавшей песочные часы, но ставшей с годами чуть полнее.
Ее нельзя было назвать юной и свежей, но Сесиль нравилось видеть в зеркале женщину, пережившую расцвет, но все еще сохранившую красоту. Волосы все так же отливали каштановым блеском, как в детстве. А если вокруг глаз и образовались морщинки… что ж, она их не стеснялась.
Лорна уложила волосы Сесиль довольно просто, но зато украсила их несколькими крошечными бриллиантами голубого и зеленого цветов. На ее шее красовалась подвеска с изумрудом из шкатулки с искусственными украшениями, найденной Гаем в одной из кладовых. Несколько самых красивых она оставила себе, а остальные отдала Кэт.
Отцу Сесиль пришлось продать все ценности, чтобы оплатить переезд в Англию, а те простенькие драгоценности, что остались от матери, пропали во время шторма.
В прошлом любовники пытались дарить Сесиль дорогие безделушки, но эти подарки слишком уж походили на оплату услуг, и потому она не могла их принять.
В итоге у нее нет ничего ценного, и ей придется идти на свой первый бал в цирковом