армию головы – это половина успеха. Только главное уйти вовремя вам. Чтоб успеть покинуть город, иначе…сами понимаете, – вздохнул мужчина.
– А официантки как? Там ведь девчонки еще будут. Как они? И Маргарита? – спросила я.
– Девчонки на Маргарите будут, это ее уже забота. Она справится, не переживайте. Вы за себя в тот момент думайте, она же за себя и за своих девчонок. Она здесь дома, справится. А вот Игорю я обещал, что за вашу помощь выведу вас отсюда, – проговорил капитан, кивнув в сторону Игоря.
– Хорошо, мы все сделаем, – осторожно взяв со стола взрывчатку и спрятав ее в наш чемодан подальше сказал Лев Давидович.
– Ну а нам пора уходить, – посмотрев на часы сказал офицер. – Нужно покинуть город до смены караула на мосту.
Я вышла с мужчинами на улицу. Капитан отошел подальше, давая понять, что у нас с Игорем есть всего несколько минут, чтобы поговорить.
– С тобой все хорошо? Ничего не случилось за это время? – спросил беспокойно Игорь, поцеловав меня в лоб.
– Со мной нет. Катюшку только, помнишь, худенькая такая девчонка с нами была, ее в Берлин гад один увез, а Лешку подстрелил. Он теперь сам не свой. Да и Катя, как она там? – грустно проговорила я.
Игорь обнял меня и сказал:
– Да, жаль девчонку. Будем надеяться, что она останется в живых, – проговорил он. – Потерпи, Сонь, еще два дня, а там к нашим и домой тебя отправим. Хватит тебе колесить уже по просторам нашей родины израненной.
– Хватит, это правда, – заревела я и уткнулась в грудь мужчины.
– Игорь, – тихо позвал капитан давая понять, что им пора уходить.
Мужчина легонько поцеловал меня, и я едва не завыла, смотря ему вслед, так как для меня настал какой-то период в жизни, когда я каждое расставание воспринимать начала как разлуку навеки. Светка убегала раньше в ресторан, и я ощущала непреодолимое чувство потери. Лев Давидович уходил на площадь, где любил писать подальше от нас, и я уже отсчитывала минуты до его возвращения. Ленка ехала с Вольфгангом, и я до утра не могла сомкнуть глаз, рисуя ужасные картины ее гибели, которые приводили меня в отчаянное состояние. Что со мной происходило и как с этим справляться, я не могла понять, но отчаянно верила в то, что когда окажусь дома, то этот ужас, порождаемый моим сознанием, закончится. Так и сейчас. Я смотрела вслед Игорю и не могла прогнать из головы мысль о том, что это был последний раз, когда я его видела. Тряхнув головой и проговорив сама себе: «Типун тебе на язык, Сонька!», я вздохнула и вернулась в дом.
Лев Давидович трудился всю следующую ночь сочиняя очередной шедевр, поскольку на этот раз требовалось что-то особенное, чтобы заманить как-можно больше офицеров в нужный нам день. Все остальное время, вплоть до ночи, когда нужно было провернуть такое нелегкое дело, мы все были сами не свои. Ленка то и дело курила и практически ни с кем не разговаривала, Светка же перекидывала одну за другой рюмку вина из запасов Маргариты, я постоянно прокручивала в голове план, боясь что-либо забыть, Лев Давидович без конца нам твердил о том, что с начала отсчета у нас останется всего час, и чтобы мы не засиживались на сцене, поскольку если не уложимся во время, то потом будем разгребать очень и очень неприятные для нашего будущего последствия. Лешка…Лешка же просто отрешенно согласился на все и вся, он вроде бы и говорил с нами, но что-то такое в его поведении появилось, что, глядя на него у меня мурашки по коже бегали, настолько теперь перед нами был другой человек. Куда-то всего за ночь делся юношеский, задорный блеск зеленых глаз парня, пропал тот характерный для этого молодого мужчины страстный запал, которым так всегда восхищал он нас всех, исчезла вера в завтрашний день и просто вера во все: в жизнь, в людей, в будущее. Словно все то, чем был наделен этот русский парень, унесла с собой наша Катюшка в ту чужую сторону, такую далекую и такую ненавистную.
В назначенный вечер Маргарита пронесла в помещение взрывчатку и спрятала в гримерной. Мы пришли тоже раньше обычного и Лев Давидович установили устройства в нужных местах. Нам с девчонками только нужно было опустить между выступлениями стержень, чтобы начался отсчет. Сделать это мы должны были во время выступления Лешки и Льва Давидовича.
– Меня трясет уже, – едва сдерживая волнение сказала Светка, наливая в рюмку вино.
– Сегодня без этого, – прошипела Ленка, выхватив рюмку и вылив в стоящий рядом цветок. – Сегодня ясная голова должна быть.
– А у тебя она можно подумать ясная! Ты вон весь день из угла в угол бегала, словно тигрица в клетке, – огрызнулась Света.
– Пришел, девчонки, пришел! – прошептала я, выглядывая осторожно из-за занавеса.
– Кто пришел? – спросила Светка.
– Да этот, генерал их пришел. Не зря мы на афише написали, что выступление в его честь сегодня будет, прискакал сразу, – усмехнулась я.
– С кем сел за стол? – спросила Ленка.
– Да с Вольфгангом, с кем же еще, – ответила я и отошла от занавеса.
Когда мы с девчонками закончили выступать и спустились как обычно в зал, мы с Ленкой установили таймер на первом этаже, Светка же проделала то же на втором и подав знак Маргарите, что все в порядке прошли от столика к столику, спрашивая у немцев, понравилось ли сегодняшнее выступление и спустя пять минут вернулись в гримерную, наспех оделись и направились к выходу, где уже Маргаритина девчонка обнимая отвлекала охранника своими прелестями. Я взяла под руку Ленку, Света же ухватилась цепкой хваткой за Лешку и Льва Давидовича, и мы быстрой походкой, держа расстояние направились к тому месту, где нас должны были ждать Игорь и еще трое ребят.
Не успели мы отойти от здания и на пятьдесят метров, как за спиной услышали голос Вольфганга:
– Елена, подожди!
– Черт, – выругалась Ленка. – Да что ж ты пристал, как банный лист.
– Что делать будем? – прошептала испуганная Светка.
– Так, вы рот закрыли и вперед идите. А мы пока здесь, посмотрим, что ему надо, – зашипела я на Светку с мужчинами и те быстро пошли в нужном направлении.
Ленка достала из сумочки маленький пистолет и спрятала его в карман.
– Сонь, если в течение пяти минут не отделаемся, его нужно убрать.
– Да как убрать? Тут же охрана рядом! Нас сразу поймают.
– Значит на мушку его возьмем и отведем подальше, – прошептала она мне и когда Вольфганг подошел