балерина, – проговорила я и покосившись на другого офицера, который просто молча наблюдал за тем, что происходило, добавила, – это скорее всего…Гельмут, – неуверенно проговорила я едва слышно.
– Что? Громче говори! – заорал он на меня опять.
– Да не кричите вы так на меня! – тут уже и у меня сдали нервы. – Я говорю, что это скорее всего ваш друг забрал нашу Катю. Это он, больше некому. Испортит девчонку, а может и убьет! Вы ведь обещали Лене! – проговорила я, напоминая немцу, что Ленка не просто так с ним связалась.
– Черт, – выругался Вольфганг. – Господин штандартенфюрер, простите, местные. Мне нужно решить одну проблему, – сказал Вольфганг.
Немец молча кивнул и пока Вольфганг помогал Лене сеть в машину, он подошел и спросил у меня:
– Вы девушку ищете? Такую светлую блондинку невысокого роста?
У меня прям ноги подкосились, когда я услышала это.
– Да, ее ищем. Вам что-то известно? – дрожащим голосом спросила я.
– Час назад штурмбанфюрер Гельмут Майер забрал ее с собой.
– Не поняла?! – облокотившись на машину спросила я, едва держась на ногах от страха. – Куда он ее забрал?
– Гельмут вернулся в Берлин, – проговорил подошедший к нам Вольфганг. – Катерину он забрал с собой. Я сам узнал об этом пол часа назад. Мне доложили, что с ним девушка на борт самолета села, но то, что это ваша Катя, я не мог и подумать.
– Нет-нет, это ошибка какая-то, – замотала я головой. – Она бы не полетела.
– Она и не хотела лететь, скорее всего. Он забрал ее силой, так как мне сказали, что девушка сопротивлялась и кричала, – ответил Вольфганг. – Его служба при мне закончилась, ему пришел приказ о переводе в Берлин, поэтому он не счел нужным более выполнять мой приказ. И сделал то, что сделал, – посмотрев на ревущую за заднем сиденье Ленку сказал Вольфганг. – Я не знал, что он может так поступить. Я бы предотвратил это.
– Что вы так переживаете, дорогая фройляйн? – потрепав меня по плечу спросил пожилой офицер. – Ваша подруга под надежным крылом немецкого офицера. Там она будет в безопасности. Ваша страна бедная, разрушенная. Германия лучшее место для такой талантливой девочки, раз вы говорите, что она балерина. Там ее ждет прекрасное будущее.
– Вы издеваетесь что ли? – с ужасом посмотрела я на офицера. – У нее жених здесь остался! Она замуж должна была скоро выйти! Какое может быть лучше?!
– Бог мой, Вольфганг, что с вами творят эти русские женщины? О чем вы только думаете здесь, на войне? Больше ничего на эту тему не желаю слышать. Нам скоро будет не до этого. Отвези девушек домой и жду тебя завтра утром у себя в кабинете, – покачав головой проговорил офицер и сев в свою машину уехал.
Всю дорогу, пока немец вез нас домой с Ленкой, мы не проронили ни слова. Ленка безразлично смотрела в окно, Вольфганг заметно нервничал, то и дело рявкая на водителя, я же, закрыв глаза, откинулась на спинку сиденья автомобиля, бессильно пытаясь привести в порядок мысли. Катюшка, наша хрупкая балерина, всегда милая, нежная, ко всему относящаяся с добротой и лаской, теперь была невесть где в компании того черта в форме и помочь мы ей ничем не могли совершенно. Что ждало ее там, в чужой стране непонятно с каким человеком рядом. Мне было очень страшно за нее, да и вообще за всех нас. Ведь как я не старалась отогнать печальные мысли, но понимание того, что для всей нашей компании будущее было более чем неопределенным в свете того, что в рядах немцев прям чувствовалось назревание чего-то нехорошего, а это нехорошее касалось в первую очередь и нас всех, кто находился под оккупацией.
Когда машина остановилась возле дома я быстро вышла и направилась в дом, краем глаза заметив, как Вольфганг попытался обнять Ленку, но та надменно показал ему рукой, что трогать ее не стоит. «Вот, еще одна кандидатка на непонятное разрешение ситуации», – в отчаянии подумала я, поскольку видела, что Ленка очень нравилась немцу, та же после того, что случилось с Катей не то что не скрывала своих чувств к нему, а еще и демонстративно показала ему, что он в ее жизни никто и зовут его никак. Когда Ленка направилась следом за мной, немец выругался и громко хлопнув дверью уехал прочь, чему мы все несказанно были рады. Зайдя в дом, мы сразу прошли в комнату, где лежал Лешка. Парень уже пришел в себя и как только мы показались на пороге его комнаты с немым вопросом и взглядом, наполненным боли, посмотрел на нас. Да и не только он. Света, Лев Давидович, Маргарита, которая так же уже вернулась из ресторана, все ждали от нас вестей. Я посмотрела на Ленку, но та только головой махнула, дескать, говори ты. Я присела с краю на стол и сцепив руки в замок и нервно перебирая пальцами сказала:
– Катя жива. Гельмут вывез ее в Берлин на самолете. Так что теперь она там.
Услышав это, Лешка взревел как раненный зверь и хотел было встать, но тут же повалился назад на подушку от нестерпимой боли.
– Это Вольфганг сказал? – спросил Лев Давидович.
– И он, и еще один офицер новый какой-то. То ли генерал, то ли черт его знает кто он. Он видел, как Гельмут затащил Катю плачущую и кричащую в самолет. Так что вот так, – спрыгнув со стола я налила стакан воды из графина и выпила его залпом.
– Ну хоть жива, – тихо прошептала себе под нос Светка.
– Жива. Надолго ли? – в тон ей сказала Ленка.
– Ну раз увез, значит хотя бы не думает ее убить. Если бы хотел это сделать, сразу бы поиздевался и все. А раз увез, будем надеяться, что наша девочка найдет к нему подход и выживет, – проговорил Лев Давидович.
– Замолчите, – прошептал Лешка привставая на кровати. – Замолчите…замолчите вы все! – заорал он. – Это вы все виноваты. Это вам взбрело в голову тогда вместо пленных здесь оставаться! Это вы, стервы, благодетельницы чертовы, вы виноваты! Вы теперь здесь, на Родине, а она там! Непойми где, непойми с кем! Стоила та кучка солдат такого? Для меня нет!
– Леш, никто не виноват в этом, – строго оборвал парня Лев Давидович.
– Да как же! Вы всегда их защищаете всех! Вы ведь тоже тогда были против этого всего! Если бы мы их не послушали, Катя сейчас бы была рядом со мной! А теперь где она? Где? А? Света, Соня, Лена, где моя Катя?!
– Замолчи! – не выдержав заорала