впереди. И вот тогда, в глубине перелеска, вышел он едва заметной тропинкой прямиком к овражку, по краям слегка присыпанному прошлогодними листьями. Подойдя ближе, Виктор увидел на дне овражка глубокую яму. Она была пуста. Он сразу всё понял, ведь еще до переселения в лес по заданию Рыбалко он сам, своими руками помогал укладывать ящики в один из лесных тайников, точь-в-точь такой, как этот: ящики с консервами и ящики с патронами…
– Товарищ командир!
А Яковенко был уже рядом. Третьей подошла Галина. Увидев вскрытый тайник, она глубоко вздохнула.
Они стояли склонив головы, словно над могилой павшего товарища. Над головой беззаботно щебетали птицы.
– Вот оно что! – тяжело переводя дух, протянул Яковенко. – Это же их, литвиновских, база, и тут был весь их энзэ. У них теперь ни продовольствия, ни патронов. Нечем воевать. Надежда только на трофеи.
Яковенко внимательно осматривал и ощупывал сухие листья и землю под ними.
– Да как бы ни вчера это случилось! – воскликнул он взволнованно. Круглое лицо его покраснело, на лбу выступила испарина.
– На днях мы тут проходили, база была нетронутая, – продолжал командир, отирая со лба пот рукавом. – Я над самым овражком проскочил, только глянул одним глазом, что всё цело и литвиновцы сюда не наведывались. А вчера Морозов с Хмаренко в другую сторону ходили. Может, тем самым временем сюда и нагрянули полицаи с хутора или кто там ещё… Вот узнать бы, кто! А главное – кто их сюда навёл?
– А может, они следят за нами? – предположил Виктор.
– Не думаю, – отозвался Иван Михайлович, хмуря лоб и мрачно глядя в сторону. – Это для хуторских полицаев слишком мудрёно. По крайней мере, пока. Рановато им ещё за нами гоняться. Не заслужили мы столько внимания. – Он усмехнулся в свои отросшие, почти казацкие усы и поспешил прибавить: – Но это дело наживное. Поэтому назад всё же пойдем другой дорогой.
Столкновение с полицаями
Другая дорога, которую выбрал командир Яковенко, была длиннее, но на небе появились облачка, поднялся лёгкий ветерок, а слабая надежда встретить кого-нибудь из группы Литвинова придавала сил и бодрости. Однако вместо долгожданной встречи с исчезнувшими товарищами Яковенко и его молодые бойцы чуть не наскочили прямо на полицаев. Вот когда все трое не пожалели, что тащили по жаре сумки с гранатами! Четверо вооружённых полицаев представляли серьёзную угрозу и, конечно, были не прочь взять живьём троих партизан. Но Яковенко с Виктором и Галиной сразу залегли в траву.
– Витя, видишь вон там, слева, кусты? – шёпотом инструктировал командир. – Ползи тише, чтобы тебя не засекли. Зайдёшь им слева и бросишь гранату. Постарайся, чтобы всех…
– Есть, товарищ командир!
И он пополз с обезьяньим проворством по сухой степной траве под призрачным прикрытием каких-то редких кустиков. Несколько пуль просвистели в воздухе где-то очень близко. Виктор поднялся во весь рост, сорвал чеку и метнул гранату в полицаев прежде, чем те успели опомниться. Прогремел взрыв. Как только рассеялся дым, Виктор осторожно взглянул туда, куда упала граната. Чувство удовлетворения от четко выполненного приказа командира не заглушило жути от представшего перед ним зрелища. Всё-таки человеческое тело создано природой не для того, чтобы разрывать его на куски! Но зато всех четверых – одной гранатой…
– Что бы я без тебя делал, Третьякевич! – окончательно привёл его в чувство голос Яковенко. – А ещё брать тебя не хотел! Спасибо, что был такой настырный! Верно ты тогда сказал, не соврал: в дело ты очень даже годишься. Ну а теперь, ребятки, отходим и больше не шумим – хутор близко!
Оставшийся путь до лагеря прошли без приключений и не встретили больше ни души. Приходилось лишь гадать, случайностью ли было сегодняшнее появление полицаев и не связано ли оно с разгромом тайной базы литвиновской группы.
Новое задание
– Нехорошая история. Но на нет и суда нет, – выслушав рассказ Яковенко, сказал комиссар Михаил Третьякевич. – Значит, рассчитывать нужно только на себя. Мы сейчас выходили на связь со штабом партизанского движения. Получена информация: немцы тут, у нас под носом, понтонные мосты наводят через Донец для переправы военной техники на Сталинградский фронт. Вот нам и задание! Мост нужно взорвать.
– Нужны два человека, кто хорошо плавает под водой, – сразу перешёл к делу Яковенко, оглядывая собравшихся вокруг костра молодых бойцов.
– Я! – тотчас же вызвался Виктор.
– Я! – присоединился к нему Афанасий Забелин.
– Добре, хлопцы, – согласился Яковенко. – Завтра инструктаж и тренировка.
Брат Миша делал вид, что пропустил мимо ушей похвалы командира Яковенко в адрес Виктора. Пожалуй, Виктор на его месте поступил бы так же. Да, комиссару отряда не остаётся ничего другого, когда командир при всех бойцах хвалит его младшего брата. Бедный Миша очень смутился. Ещё бы! Ведь он так не хотел, чтобы брат был здесь, среди бойцов, а теперь сам командир признаёт его одним из лучших! Виктор всё понимал. Но это не мешало ему всем сердцем желать даже не слова, а хотя бы одного взгляда любимого старшего брата. Это не был мальчишеский каприз. Очень, очень нужен был сейчас Виктору открытый взгляд Михаила!
К нему подсел Юрка Алексенцев. Вот Юрка – простая душа!
– Да у тебя, Витька, талант гранаты кидать! – блестя глазами, воскликнул он. – А знаешь ты зато, где я сегодня был? Меня комиссар в Ворошиловграде к бате вашему послал, старикам вашим, значит, кланяться, а батю Осипа Кузьмича к нам сюда в гости пригласить. С командиром нашим Иваном Михайловичем это дело оговорено. И батя ваш быть обещал…
– Когда? – быстро спросил Виктор, тщетно пытаясь скрыть охватившее его волнение.
– Точно не сказал. На днях, мол. Да ты, Вить, чего это?
Странное чувство. Виктор думал об отце, и ему казалось, что они не виделись не считаные дни, а несколько лет.
– Не знаю, Юр. А вдруг я на задании буду, когда он придёт, и не увижу его. А я увидеть его очень хочу!
– Увидишь! – заверил его Юрка, дружески тронув за плечо. – Он сутки у нас гостить будет, если надо. Тебя дождётся. Я сам прослежу, обещаю!
– Спасибо, Юр, – и, уловив характерный слабый запах, исходящий, скорее всего, от пальцев товарища, Виктор спросил прямо: – Слушай, а ты что, куришь?
– А ты не знал? – ничуть не смутился Юрка. – Махорка, она, знаешь, очень нервы успокаивает. Вон, спроси товарища Хмаренко. Да я тебе сам, если хочешь, отсыплю, мне не жалко. А то ты, Вить, разволновался… Хочешь?
– Нет, Юр, не хочу, – ответил Виктор, уставившись на товарища с нескрываемым изумлением.
– А чего тут такого? – откликнулся Алексенцев