видим именно в цирке. Ни на одну минуту нельзя сомневаться, что ловкость и сила большинства артистов цирка, доведённая до предела, сопровождается также изумительного напряжения вниманием, увлекательной отвагой, чертами уже психологическими и при этом чрезвычайно важными.
Атлетика, акробатика, эквилибристика, всё это такие несомненные ценности, которые в ближайшем будущем, через правильно понятый спорт, широкой волной прольются во всё население вообще, оставляя в качестве показательных вершин и чемпионов крупнейших артистов цирка. Очень жаль, что, например, французская борьба приобрела характер ажиотажа и даже некоторого шарлатанства; сама по себе и она могла бы быть полностью введена в вышеуказанную категорию зрелищ.
Второй важнейшей стихией цирка являются животные, в особенности лошади.
Дрессировка животных подчас сопровождается явлениями нежелательными. Идут разговоры о том, что дрессировка эта сопровождается мучительством, что вольные и потому прекрасные инстинкты животных искажаются грубым фокусничеством дрессировщика. Но все это верно лишь тогда, когда мы берём дрессировку с плохих сторон. Мы прекрасно знаем, что дрессировка может идти и на основах, в которых принуждение играет весьма второстепенную роль, что она может сопровождаться большой любовью к животным и тонким пониманием их психологии. А вместе с тем нет никакого сомнения, что прекрасные экземпляры различных пород животного мира, начиная с лошади до какого-нибудь морского льва, показанные и со стороны их внешней ловкости, присущей именно их организации, и со стороны не бросающегося в глаза ума их, являют собою зрелище в высокой степени интересное и воспитательное, особенно для детей.
Дрессировка крупных хищников – вещь более спорная; но почти трагически захватывает проявляемая при этом отвага и власть человека и искупает отрицательные стороны этого несколько жуткого зрелища, в основе которого лежат тяжёлые процессы укрощения.
Наконец, стихия клоунады присоединяется к вышеприведенным. Она всё ещё стоит у нас неважно. Я помню время, когда наши цирки увлекались красочными революционными пантомимами. На этом пути, как раз в первые, тяжёлые годы революции, нынешней дирекцией цирков были достигнуты значительные результаты. Однако была сделана и ошибка. Эти несколько театрализованные зрелища слишком вытеснили основные элементы цирка. Последовала реакция: идейно задуманные и красочно выполненные пантомимы были совершенно отброшены, и мы вернулись к старому цирку, но только, правда, очень высокого качества. Программы цирков государственного треста, по общим отзывам, не только не ниже, но скорее выше по качеству, чем довоенные программы.[48]
По пути была, так сказать, станция идейной клоунады. Целый ряд клоунов, среди них: Лазаренко, братья Таити, Дуров, в некоторых своих выступлениях Бим-Бом, не знаю, настоящие или не настоящие, – вероятно, настоящие, потому что давали тексты, написанные остроумными поэтами и остроумно исполнявшиеся. На меня производит такое впечатление, что и это несколько выцвело, что из клоуна не получился «шут его величества народа», что мы опять упали отсюда в тенденциозную клоунаду. Это жаль: в тенденциозной клоунаде хороша только тенденциозная великолепная ловкость и своеобразный острый гротескный юмор клоунов, который, конечно, нужно сохранить, но совершенно не нужно придумывать новый. Когда клоунада будет представлять собою с перцем поднесённую революционную сатиру, это до чрезвычайности сдобрит цирк.
Думается мне, что не надо было вовсе отходить и от пантомим. От времени до времени по крайней мере можно было бы давать скетчи с острой акробатикой.
Я помню, какое великое впечатление производила игра цирковых артистов в Народном доме в Петрограде в 1919 и 1920 годах.
Широкие возможности, которые открываются перед цирковым трестом после того, как он победит первые организационные, финансовые трудности, открываются именно перед советским цирком. Конечно, при широчайшем участии иностранных артистов. Только не надо крайностей, не надо, конечно, бросаться в новаторство и подменять цирк чем-то ещё совсем неизведанным, неисследованным, не надо принимать цирк и таковым, каким он есть. Реформу же его надо предпринимать со внесения нового содержания в клоунаду, остальное появится постепенно.
1925
Настоящий Дуров
В одном из номеров журнала «Цирк» появилась заметка, прославляющая покойного клоуна Анатолия Дурова. В заметке этой беспрестанно говорится, что Анатолий Дуров был единственный настоящий Дуров и что наследником его явится, наверное, новый Анатолий Дуров, его сын. Приведена даже печать Анатолия Дурова, в которой покойный, к сожалению, употреблял формулу: «АНАТОЛИЙ ДУРОВ, ЕДИНСТВЕННЫЙ НАСТОЯЩИЙ».
В статье рассказывается также о разных знаменитых выступлениях А. Дурова, о столкновении его с Грёссером, Зелёным, о высылках его из разных городов ит.д.
Могу уверить писавшего под псевдонимом «Старый клоун», редакцию и читателей журнала «Цирк», что они введены в заблуждение. Настоящий Дуров, во всяком случае, не менее настоящий, чем покойный А. Дуров, жив и здоров и носит имя Владимира Дурова.
Совершенно неопровержимые документы, познакомившись с которыми, каждый третейский суд вынесет непоколебимое решение, подтверждают, что история с Грёссером, история с Зелёным, многочисленные высылки, столкновения с цензурой – всё это было именно с В. Дуровым. А. Дуров был в этом отношении гораздо бледнее.
Именно В. Дуров гастролировал с огромным успехом за границей. Именно он на своих афишах называл себя впервые «ПОЛИТИЧЕСКИМ КЛОУНОМ». (Афиши эти и сейчас имеются.) Именно его революционную сатиру не стерпела даже берлинская полиция, предав его суду, и именно его, а не А. Дурова, защищал не кто иной, как наш великий товарищ, покойный Карл Либкнехт, письма которого по этому делу заботливо хранятся В. Дуровым ещё и сейчас.
Но, может быть, можно усомниться в том, настоящий ли Дуров Владимир, на основании его теперешней работы? Конечно, десятки тысяч поддержат меня в моём утверждении, что ныне здравствующий Владимир Дуров – первоклассный мастер цирка. Мы все помним статьи в «Правде», в которых рассказывалось об остроумнейших шутках свиньи Владимира Дурова о падающей и новой твёрдой валюте. Мы все помним неописуемый восторг ребятишек в Москве, перед которыми недавно выступал Дуров, и я имел случай видеть целую кучу благодарственных записок, аттестатов, адресов, поднесённых красноармейскими частями, рабочими различных заводов, детьми различных городов юга, в особенности Кавказа, собранных Владимиром Дуровым не далее, как этим летом, во время его поездки на юг.
Среди этих благодарностей есть, между прочим, и тепло выраженная благодарность Наркомпроса Грузии тов. Канделаки.
Но этого мало. Ещё и ранее В. Дуров написал несколько интересных книг, в последнее же время он выпустил новые книги, среди которых есть и превосходные книжки для детей и большой труд[49], имеющий неоспоримое научное значение. Конечно, профессура зоологии и зоопсихологии находит там известную невыдержанность метода – тов. В. Дуров не цеховой учёный, но даже сами критики признают, что он даёт богатый материал. И как же иначе? Уже в течение долгого времени В. Дуров работает как учёный-эксперименталист