Читать интересную книгу Очерки теории эволюции - Эрнест Викторович Ивантер

alt="" src="images/i_055.jpg"/>

Рис. 55. Хамелеон — пример приспособления к очень узкой среде обитания (Шмальгаузен, 1969).

Становлению подобных представлений способствовало рассмотрение эволюции в качестве процесса, изоморфного онтогенезу. В этом плане нарастающая по мере эволюции специализация приравнивалась к явлению старения индивида, и крайняя узкая специализация рассматривалась как филогенетическая старость (дряхлость). Процесс специализации выступает в этой концепции как запрограммированный в филогенезе (по аналогии со старением, запрограммированным в онтогенезе).

Действительно, специализация — часто встречающийся и реальный процесс, к тому же и наиболее легко осуществляемый естественным отбором. «Изобретение» новых адаптаций к новым экологическим нишам и зонам более трудно достижимо, чем усовершенствование уже существующих адаптаций, поскольку уже есть старый фундамент, годный к соответствующим преобразованиям. Всё это так. Но значит ли это, что эволюция отдельных филогенетических ветвей, вступивших уже на путь теломорфоза, т. е. прогрессивной специализации, с неизбежностью ведет к вымиранию? Является ли вымирание естественным и неизбежным финалом типичной смены фаз эволюционного процесса?

Перед тем как дать ответ на эти вопросы, отметим, что о полном вымирании можно говорить только тогда, когда группа не оставила после себя никаких, хотя бы даже измененных потомков. Такие случаи в эволюции не редкость: в качестве примеров полностью вымерших групп можно назвать динозавров, а из млекопитающих — титанотериев. Правда, в последнее время появляется все больше данных, свидетельствующих о том, что динозавры все-таки оставили после себя потомков, в частности птиц.

Рис. 56. Панголин — пример крайней специализации к питанию мелкими насекомыми (Шмальгаузен, 1969).

Вместе с тем явление специализации весьма противоречиво по своей природе. Стремясь к «нуждам сегодняшнего дня», к максимальной адаптивности, она превращается в свою противоположность, т. е. становится не адаптивна из-за слишком узкой специализации (рис. 56). Но есть пути разрешения этого противоречия. Во-первых, деспециализация, или ароморфоз, т. е. тенденция к интенсификации и усовершенствованию не одной или немногих структур и функций, а нескольких или даже всех ведущих. В результате развитие идет в сторону общего прогресса. Во-вторых, синтезогенез, т. е. объединение нескольких специализированных систем в единое целое (целостную надсистему).

При изучении явления вымирания обращает на себя внимание то обстоятельство, что причиной вымирания является не сама узкая специализация, а ее скорость. Ветви, быстро расцветающие и быстро специализирующиеся, также быстро идут навстречу вымиранию. Быстрая специализация ведет к образованию инадаптивных негармоничных форм, т. е. заводит в тупик, а более медленная специализация оказывается более совершенной. Непосредственные причины вымирания организмов различны и не всегда ясны, но в основном лежат в изменениях соотношений организма с внешней средой при изменениях в факторах этой среды, именно в изменении соотношений, а не в среде только и не в организме только. В одних и тех же условиях среды одни организмы процветают, а другие вымирают.

Это заставляет многих авторов искать причины вымирания не во внешней среде, а в самих организмах, полагая, что внутренние причины направляют эволюцию к какому-то фатальному концу — концепции ограниченной эволюции (Коп, Долло, Депере, Роз и др.).

Однако это неверно. Во всех случаях вымирание — это результат и воплощение непосредственного поражения организма (филума) в борьбе за существование с новыми конкурентами (вытеснение) или новыми уничтожающими факторами (истребление). Специализация сама по себе не есть причина вымирания, но она дает для этого благоприятные предпосылки. Явления переразвития и эксцессивного развития органов (рис. 57), а также недоразвития и дегенерации тоже не являются причиной вымирания. Они служат лишь показателем неблагоприятно складывающихся соотношений между организмом и средой вследствие расхождения между темпами их изменений. Вымирание не есть неизбежный результат эволюции. К нему ведет лишь совершенно определенное расхождение между скоростью эволюции и темпами изменения среды.

Эволюция в целом безгранична, но эта неограниченность достигается ценой постоянного ее ограничения лишь немногими биологически прогрессивными видами, дающими начало новым филогенетическим ветвям организмов. И вместе с тем отмирание всего старого, менее совершенного, всегда отстающего в своем развитии от остальной природы (и, в первую очередь, от других, наиболее близких организмов), есть основное условие возникновения и распространения новых, более высокоорганизованных форм жизни, занимающих место старых, уже отживших.

Необратимость эволюции (правило Долло) — одна из основных закономерностей эволюции, ее важнейшая особенность. Она означает, что виды, прошедшие определенный исторический путь, не могут ни при каких условиях вернуться назад той же дорогой и к тому же пункту, т. е. не могут превратиться в исходную форму. Так, человек не может превратиться в своего обезьяноподобного предка, а современная обезьяна — в человека (поскольку ей для этого нужно вернуться в исходный пункт).

Рис. 57. Гипергенная эволюция позвоночных (Шмальгаузен, 1969).

1 — стегозавр; 2 — трицератопс; 3 — гигантский ископаемый олень.

Необратимость эволюции связана с исторически сложившейся структурой организации вида, в связи с чем этот вид уже не тот, что был раньше, и потому не может реагировать даже на ту же самую среду точно так же, как реагировал когда-то. «Организм, возвращающийся как будто в прежнюю среду, реагирует на эту среду уже иначе, чем реагировали его предки. Прошедшая за это время история организма в новой среде не пропала для него даром, и при возвращении в прежнюю среду это уже не прежний организм. Между тем два разных организма (каковыми стали предок и потомок) никогда не реагируют одинаково на одни и те же факторы внешней среды. Материалом для естественного отбора неизбежно будут иные мутации. Кроме того, и это основное, всякая новая надстройка должна быть полностью согласована с существующей уже организацией, она строится на ее базе и должна вместе с ней образовывать одно новое, вполне жизнеспособное целое» (Шмальгаузен, 1940, с. 122). Еще можно допустить повторное возникновение мутаций и, следовательно, отдельных признаков, но совершенно невероятно повторное возникновение комплексов мутаций и, тем более, генотипа в целом.

Для того чтобы это произошло, надо, чтобы одновременно промутировали все гены и их комплексы, причем точно так же, как когда-то, а это невероятно.

Иными словами, эволюция необратима потому, что ее объекты становятся иными, эволюция необратима постольку, поскольку необратима история органического мира, необратимо время.

К тому же решающим при выборе направления эволюции является уровень и сущность специализации организма. При любом изменении среды организм приспосабливается к ней по «привычному», наиболее «удобному» и «доступному» ему пути, диктуемому его структурой (по пути дальнейшей специализации в определенном направлении). При одних и тех же невзгодах (например, при нападении хищника) птица будет использовать крылья, звери — зубы и когти, человек — мыслящий мозг, и ничто не заставит их поменяться ролями.

Все это лишний раз подчеркивает значение внутренних