о том, что затевают ее противники, королева удалилась в Кастель-дель-Ово, самую надежную крепость Неаполя и традиционное убежище ее семьи, чтобы побыть с ребенком, о чем свидетельствует более позднее письмо от 28 августа 1347 года. "Все произошло в мое отсутствие, когда я была вдали от этого места [Кастель-Нуово]"[138], — писала Иоанна.
Толпа отступила от стен, но не разошлась, спешно разрабатывая новый план действий. Было решено окружить замок, устроить осаду и ждать, пока внутри закончатся съестные припасы. Этот новый план оказался гораздо более успешным, тем более что наемники-гибеллины, похоже, были заинтересованы в грабеже своих нанимателей не меньше, чем в их защите. Через три дня гарнизон замка был вынужден заключить с осаждающими соглашение и выдать обвиняемых.
Но даже тогда, те из Кастель-Нуово, кто вел переговоры в от имени королевы и от имени перепуганных придворных, сделали все возможное, чтобы защитить своих подопечных от самосуда толпы. При посредничестве Уго дель Бальцо была заключена сделка, по которой Уго, Роберт и Карл обязались, что пленников без охраны переведут в Кастель-дель-Ово, пока верховный судья королевства не проведет расследование, чтобы выяснить, насколько обоснованны обвинения против каждого подозреваемого. Только после этого по законам страны, в случае необходимости, будет вынесен смертный приговор. Чтобы обеспечить дополнительную защиту от взбудораженной толпы, Уго предложил перевезти пленников из Кастель-Нуово в Кастель-дель-Ово, расположенный в полумиле от побережья, по морю, на одной из собственных галер. Это предложение было принято обвиняемыми, среди которых были граф Терлицци, Роберт, Санция и Филиппа ди Катанья, Николо Мелиццано и другие. К огорчению победителей, Карл и Бертран д'Артуа, сумели незамеченными ускользнуть из Кастель-Нуово и впоследствии оказались под защитой константинопольской императрицы в одном из ее загородных замков.
Благоразумное решение Артуа, избежать плена и попытать счастья у Екатерины Валуа, вскоре себя оправдало. Галера с пленниками так и не добралась до Кастель-дель-Ово, потому что Уго дель Бальцо, нагло пренебрегая только что заключенным соглашением, остановил свою галеру в море, примерно на полпути между пунктом отправления и предполагаемым местом назначения, и, к удовольствию толпы собравшейся на берегу, принялся мучить своих беспомощных пассажиров. "На глазах у всего города в открытом море он [Уго, граф Авеллино] безжалостно пытал бедных Филиппу, Санцию и Роберта [ди Катанья] на чудовищной дыбе", — сообщает хроника того времени De Casibus[139]. "Тот, кто был другом Авеллино… немедленно подверг пыткам Санцию, графиню Марконе"[140], — соглашается Chronicon Siculum.
По окончании пыток Уго отвез своих измученных и изуродованных пленниц (Филиппе было за шестьдесят, а Санция была беременна) в замок герцога Дураццо, чтобы не лишать союзников удовольствия допросить своих бывших политических противников. После этого они провели ночь под пытками устроенными Карлом Дураццо в потайных камерах подземелья. Наконец, посланному Иоанной эмиссару, который выразил самый решительный протест против такого обращения с придворными королевы, удалось на следующее утро вырвать подозреваемых у герцога с помощью верной королеве рыцарской гвардии. Но и тогда пленников перевели не в Кастель-дель-Ово, как было решено изначально, а, что еще более зловеще, в замок Капуано, ту самую тюрьму, в которой раньше содержались осужденные братья Пипини.
Выдача этих придворных, ранее входивших в число самых богатых и влиятельных вельмож королевства, означала явную победу противников королевы. В результате произошедших беспорядков Людовик Тарентский был вынужден отступить с оставшимися войсками на север, в Капую, оставив столицу под контролем своего соперника. Несмотря на резкие возражения Иоанны, Роберт воспользовался обретенной властью и переехал к ней в Кастель-Нуово, а вскоре после этого начал издавать королевские эдикты. Его первый эдикт, опубликованный 25 марта, предписывал арестовывать и изгонять наемников, сражавшихся на стороне его брата. 4 апреля этот эдикт был подкреплен вывешенным на дверях всех главных зданий городов, включая соборы Неаполя и Аверсы, уведомлением, запрещающим любому гражданину королевства подчиняться приказам Людовика. В то же время Роберт настоятельно просил Папу поскорее выдать ему разрешение на брак с Иоанной, утверждая, что эта необходимость вызвана недавними беспорядками в городе и другими неотложными государственными делами.
Королева упорно сопротивлялась своему кузену. Она отправила к Папе тайных эмиссаров, которым поручила передать свой непреклонный отказ от брака с Робертом. Из Кастель-Нуово приходили противоречивые указы, пока Иоанна боролась за власть со своим нежеланным женихом. 26 апреля Роберт назначил себя на высший военный пост в стране — должность генерал-капитана королевства. А 30 апреля королева в отместку назначила Людовика Тарентского командиром большого гарнизона одного из королевских замков. Эдиктом от 6 мая Роберт взял под контроль все государственные финансы. А 30 мая Иоанна назначила Людовику государственное жалованье в размере 6.000 унций золота.
Усилия Иоанны в отношении своего предполагаемого любовника не были напрасными. Действия Людовика после первого поражения оправдали веру королевы в его способности военачальника. Он задержался в Капуе, чтобы перегруппировать силы, а затем с боями пробился к Беневенто, который немедленно ему сдался. Из Беневенто Людовик двинулся к Неаполю, набирая по мере продвижения солдат и собирая припасы. К июню он со значительными силами расположился на холме к северо-западу от столицы, достаточно близко, чтобы люди в городе ощущали его присутствия, и там окопался, накапливая силы и ожидая возможности нанести удар.
И почти в тот же момент, когда Людовик закрепился на холме, пришло известие, что венгры собрали огромную армию, намереваясь вторгнуться в Неаполитанское королевство.
Глава IX.
В преддверии войны
На протяжении всего этого времени Климент VI, хоть и с трудом, но пытался повлиять на события в Неаполе. Справедливости ради следует отметить, что отсутствие прогресса не было полностью виной Папы. Климент, конечно, хотел расследовать смерть Андрея и быстро привлечь к ответственности настоящих убийц, но его администрация была просто перегружена другими неотложными проблемами, требовавшими внимания Курии. Из-за конфликта между Францией и Англией и территориальных амбиций императора Священной Римской империи способных легатов не хватало. Первые два кардинала, которым было поручено расследовать убийство Андрей, по пути в Италию были перенаправлены в другие проблемные места и так и не добрались до Неаполя. Когда Папа наконец остановил свой выбор на новом легате, Бертране де Де, кардинале Сен-Марка, который должен был стать его представителем в Неаполе (Эмери категорически отказывался туда возвращаться), тот заболел, и его отъезд пришлось отложить на неопределенное время.
Затем, в начале июня 1346 года, Папа получил тревожное письмо от королевы-матери Венгрии. В нем Елизавета повторяла все свои прежние требования относительно снохи и Неаполитанского королевства, а теперь еще и настаивала на аннулировании брака Марии с Карлом Дураццо (к тому времени у этой пары было уже трое детей, причем, все дочери) и на том, чтобы Иоанне было отказано в разрешении на повторный брак до конца ее жизни. Королева-мать насмехалась над мыслью о том, что кто-то из высокопоставленных лиц понесет наказание за смерть Андрей, если дело будет передано на рассмотрение неаполитанского правосудия, и ясно дала