Тощий мужичок хулиганистого вида с неаккуратно покрашенным хохолком и в футболке с цветастой надписью на китайском наклоняется, сгребая их пистолеты. Еще один бандит — высокая худая жердь с постной миной — становится по правую руку от главного, небрежно держа пистолет перед собой. И Кирихару посещает внезапное желание, чтобы тот случайно сам прострелил себе ногу — им всем сегодня не хватает повода посмеяться.
— Итак, — продолжает на английском главный, — первый вопрос: где чемодан?
— Ты ведь не ждешь, что мы скажем, — переходит на индонезийский Арройо. Главный удивленно вскидывает брови, будто не ожидал от него такого, а потом хочет ответить, но Арройо продолжает. Он выглядит абсолютно спокойным, когда кивком головы отбрасывает свесившиеся на лицо волосы и говорит: — Вы — не самая большая наша проблема, даже если чемодан у нас.
— Масао, — обрывает главный, не сводя с него глаз. — Иди, проверь спальню.
— Вы не Картель, не Триада, не Церковь, — будничным тоном перечисляет инспектор. — А это, как все мы знаем, основные претенденты на оттиски.
Один у дверей, трое в коридоре, двое в комнате. Шесть человек.
— А ты смекалистый, — замечает главный, рыская взглядом по комнате.
Арройо слегка улыбается:
— Да, это одна из моих сильных сторон.
— Быть смекалистым?
— Да. И вот знаете, стою я тут, на прицеле, и становлюсь еще смекалистее: ты тут явно чувствуешь себя главным. Это твои люди. Но такая маленькая банда не может рассчитывать на то, чтобы самим наладить производство, даже если скроется с глаз Картеля. И продать тоже не сможет, потому что Басир не придет покупать, а пришлет Девантору забрать у вас оттиски силой. Именно поэтому ни одна мелкая группировка и не ввязывается в эту гонку… И вот такой уж я смекалистый, что задаюсь вопросом: не стоит ли за тобой рыба покрупнее?
Инспектор ставит интересные вопросы, будучи под дулом нескольких пистолетов; Кирихара бы додумался до этого только после того, как схлынул адреналин, а бандиты скрылись восвояси. Им повезло, что Арройо — не Кирихара. Тот играючи делает лица громил мрачными, будто вплотную подбираясь к их секретам.
— Масао? — зовет главный. — Ну что там?
— Ищем!
Ищите-ищите. Вы тут все Кирихаре по плечо. Возьмите табуреточку, так дело быстрее пойдет.
— Хотите послушать мои предположения? — учтиво предлагает Арройо.
Впрочем, этот парень тоже умеет противно улыбаться:
— Спасибо, пошел ты.
А потом из комнаты слышится голос:
— Нашел! — Масао появляется в арочном проеме. Может, они невысокие, но, когда дело касается обысков, знают, что делают. — Кэп, а еще у них там целый оружейный склад.
Кирихара поджимает губы и пытается думать. Николас явно не успел все позакрывать, а заставка с эмблемой будто бы для слепых специально рисовалась…
— Ну, тогда моя очередь, — главарь снова улыбается. Видимо, Арройо своей демагогией успевает вывести его из себя и теперь он хочет отыграться. — Но в предположениях я плох. Просто предпочитаю получать ответы. — Он упирает пистолет под горло Арройо, заставляя его поднять лицо. — Расскажите-ка мне, любезный, кто вы такие?
Если бы Кирихара был опытным агентом, он бы мог кинуться к Эйсу и вырвать оружие у бородача: главный не смотрит, руки Масао заняты кейсом. Но Кирихара — Кирихара так не умеет. Он слишком неопытен для таких маневров.
— У них тут еще и компьютерная выставка, — присвистывает коротышка с крашеной челкой, направляясь к столу в конце коридора.
В следующую секунду Эйс неожиданно ловко для своей комплекции изворачивается, бьет своего конвоира, тут же — главного острым локтем под дых и отнимает пистолет.
А еще через секунду раздается выстрел.
Кирихара не догадывается выхватить из чужих рук свой пистолет, потому что ищет взглядом последствия выстрела, зато успевает инспектор: награждает тощего с хохолком прицельным хуком справа и выдергивает у него пушку.
Пальба по всем поверхностям начинается мгновенно.
— Пригнитесь! — рявкает Арройо, прячась за шкаф.
Белый как простыня Николас забивается за кресло, Кирихара ныряет вниз, нашаривает чужой «Вальтер» и начинает палить бандитам по ногам.
Оказывается, Эйс прострелил бедро мрачнорожему и теперь тот заливает кровью коврик. Из-за косяка открытой в коридор двери огневую поддержку своим оказывает здоровяк с бородой. Кирихара щурится сквозь очки, вытягивает обе руки и палит навскидку в нужную сторону; бородач чертыхается и скрывается.
— Уходим, — рявкает главный и, прежде чем отступить вместе с остальными за порог, делает несколько выстрелов в угол, где стоит Арройо. — Гема, прикрой!
— Эллиот, прикрой! — в свою очередь приказывает Арройо. — Джунед, со мной!
Кирихара и Эйс действуют почти синхронно, подрываясь со своих мест и пытаясь прострелить чью-то голову, выглядывающую из-за двери, чтобы проложить себе путь из номера. Масао успевает перебросить чемодан прямо в руки здоровяку — слаженно работают, не поспоришь, просто футбольная команда.
Арройо и Эйс срываются следом. Из каких соображений за ними устремляется Кирихара — он сам не знает. Ясно, что они не успеют — бандиты почти оторвались — и что даже втроем против шестерых у них нет шансов. Это наверняка понимает и инспектор. Они добегают до конца коридора и расстаются у лифта: Арройо и Эйс продолжают преследовать похитителей по правой лестнице, а Кирихаре остается та, что слева.
Ни шанса на успех, но он все равно сломя голову, рискуя переломать ноги, бежит в обход — только мелькают таблички с этажами и двери номеров. На четвертом этаже он оступается и чуть не летит кубарем вниз, на третьем в сотый раз жалеет, что ввязался во все это, на втором, кажется, слышит вдалеке пальбу. А врываясь в холл на первом, видит спины и искренне надеется, что на втором ему просто показалось: Арройо и Эйса нигде не видно.
Кирихара сбивает ночных посетителей, перепрыгивает тележку с чемоданами, успевая на ходу поправить съезжающие очки, — и вылетает на улицу. Последнего из бандитов, Масао, подтягивают в кузов набирающего скорость пикапа. Отъезжая, тот задорно мигает габаритными огнями, которые красными зигзагами расплываются в оставшихся после тропического дождя лужах.
— Твою мать! — Кирихара пинает клумбу.
* * *
Когда все возвращаются, номер выглядит почти как прежде, даже окно уцелело. Зато все их вещи выпотрошены, будто по комнате прошелся ураган: искали на совесть,