И вдруг захотелось попросить, чтобы он не задерживался, но я сдержалась.
Едва-едва.
Глава 38 - Принцессы и Пираты
АДЕЛЬ
— Это настоящая сказка! — воскликнула Полина и за руку потащила меня в царство Диснея, рождественских елок и шоу. Глядя второй день подряд на ее светящееся лицо, я почему-то впервые за несколько дней почувствовала себя счастливой. Хотя и видела, Антона смущает эта поездка, с его-то любовью все драматизировать и упрямым характером, но ради сестры даже ему пришлось уступить.
Как только мы пересекли ворота парка, нас окутал запах маслянистого попкорна и венских вафель.
— Йо-хо-хо, и бутылка рома! — раздавалось пение, зазывающее на представление с участием корсаров того самого корабля «под черными парусами».
— Мертвец надежно хранит тайну!
В кармане зазвонил телефон.
«Как там Париж?» — прислал сообщение отец.
Я улыбнулась и принялась набирать: «Просто замечательно. Погода прекрасная и…», но следом пришло еще: — «Виктору от нас с матерью привет».
Рука с зажатым в ней телефоном, безвольно опустилась вниз.
Отец принял наши отношения сразу. Хотя никогда не говорил вслух, я знала, он ждет, что единственная дочь принесет ему не только выгоду, но и обеспечит наконец спокойствие. Много раз он заикался о том, что собирается завершить дела. Тех средств, что он накопил, хватало, обеспечить им с мамой безбедную старость где-нибудь на Испанском побережье, а обо мне позаботится муж. И если он был найден, чего еще желать?
— Чего еще желать? — шепотом повторила я, выключила смартфон и убрала в сумку, решив на сегодня забыть, что где-то за пределами Диснейленда существует реальная жизнь.
— Ты в порядке?
Всю дорогу Антон практически ничего не говорил, я его и не трогала. Судя по выражению лица, в его голове мелькали мысли, которыми он не хотел делиться.
Я легко тронула его за рукав.
— Всё нормально, просто…
— Пойдемте на эти горки! — выскочила между нами Полина, схватив обоих за руки.
На самом деле. Пора выбросить из головы проблемы и повеселиться.
— Они выглядят действительно высокими, — подначила я. — Уверена, что не струсишь?
Поля дала мне пять.
— Слушай, я не уверен, что ты по росту там пройдешь. Давай вон лучше на Пиратский Корабль, — попытался Антон.
— Нет, на входе сказали горки надо пройти с утра, потом очередь большая будет!
Девчонку уже было не остановить.
По росту она прошла («Кто вообще устанавливает эти идиотские стандарты?»), место конечно же выбрала в первом ряду («Только разбиться к чертовой матери осталось»), и только когда вагончик начал набирать высоту («Тому, кто это придумал, явно не мешало бы начистить рожу») я увидела истинную причину столько шумных протестов.
На секунду мы зависли на самом краю, лицо Антона побелело как полотно. Мы переглянулись. Я впилась в ремни руками, Полина же подняла свои, повторяя за другими, радостно хватая ртом воздух. Антон же перекинул одну руку поверх ремней сестры, словно переживая, что и девчонка улетит следом, а вторую поверх моих, вероятно для собственного успокоения.
Вагонетка сорвалась вниз. Дыхание на миг перехватило. Девчонки позади завизжали. А потом я услышала такой художественно филигранный мат, которому даже поэты бы позавидовали, и рассмеялась бы, если не ветер. И только когда мы ступили наконец на землю к лицу Уварова вернулся более-менее здоровый вид.
— Как это было круто, правда?
— Зашибись! — схватившись рукой за столб, ответил он.
— Может, пора согреться? Займи-ка нам очередь, солнышко! — И пока мы с Антоном все еще приходили в себя, Полина ускакала к ларьку с горячим кофе и шоколадом, оттуда помахав нам.
— Эй, — толкнула я его кулаком в плечо, — не знала, что ты боишься аттракционов.
— Я их не боюсь, — сморщился Антон. — Я им не доверяю. Согласись, когда висишь на высоте пятиэтажного дома, полагаться на кучку железа как-то нелогично.
— Разве их не полагается тщательно проверять заранее?
— В таком случае на людей я тоже не полагаюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я хмыкнула, привычно подхватила его под локоть и повела к сестре.
— Во что же вы верите в таком случае, мсье Уваров? — подначила я его, ожидая чего угодно, но Антон вдруг ответил:
— В судьбу.
Я взяла со стойки стакан горячего шоколада и отдала Полине. Нам же заказала безалкогольный глинтвейн. Антон протянул продавцу новенькую купюру.
— То есть ты хочешь сказать, если тебе суждено умереть, то никакие проверки не помогут. Вагончик сорвется с высоты и все, конец? Мы разобьемся?
Я сделала глоток, пряный напиток согрел горло.
— Я хочу сказать, — также отпив, ответил Тони, — что если тебе суждено что-то, то этого не избежать. Вот и все.
— Значит, этой поездки было не избежать тоже?
В этот момент я очень хотела заглянуть в его глаза, но они как обычно оказались от меня скрыты. Протянула руку, чтобы снять очки, но между нами снова ворвалась Полина.
— Пиратский корабль? — поочередно поворачивая голову то на брата, то на меня, спросила она. И мы одновременно ответили: — Йо-хо-хо, и бутылка рома!
***
— И ты хочешь сказать, что эта картинка стоит как целый дом?
На самом деле стоила она гораздо дороже, но для Полины даже этого сравнения с лихвой было достаточно. Девочка никогда не была в музее, а я не могла не показать ей Лувр.
Держа Полину за руку и больше всего на свете боясь ее потерять, я рассказывала о картинах Моне и Тициана, Рафаэля и Делакруа. Объясняла, почему Венера Милосская без рук, а Джоконда такая крошечная, ведь по телевизору показывали иначе. Полина благоговейно слушала, впитывая каждое слово. Рассматривая каждую скульптуру.
Я же была в Лувре уже третий раз, поэтому смотреть на Антона, с мученическим видом таскающегося следом за нами было в сто раз забавнее. Его вид выражал что-то среднее между желанием поджечь себя прямо на месте или сбежать в окно, потому что взгляд то и дело упирался в значок со словом «Выход».
— Та женщина, что сдает нам апартаменты, готова вечером за Полиной присмотреть, — заговорщически шепнула я ему, встав рядом.
На миг он встрепенулся, но потом ответил:
— Брось, Адель, не удобно. Тем более она может быть занята.
— Да она просто в восторге от твоей сестры. Ей далеко за шестьдесят, а ее внуки в Ницце. Чем она может быть занята? К тому же она сама попросила Полину называть ее «няня По».
— Няня По? — скривился Тони. — Что за имя такое?
Сама Полина же замерла у статуи свиньи, делая снимки. Я обратила внимание, что каждую мелочь, которую она считала важной, девочка тут же сохраняла на камеру.
— Из нее выйдет неплохой фотограф, — подтвердил мои мысли Антон.
— Думаешь? — спросила я, но тут же опомнилась, сверкнув в его сторону глазами: — Не переводи тему, Уваров. Мы два с половиной дня посвятили ребенку. Твой долг выполнен, расслабься. Давай устроим свободный вечер. Тем более у меня забронирован ресторан.
— Не знаю, — недовольно протянул он.
Я посмотрела на часы и хитро улыбнулась.
— Ну что ж, тогда у нас впереди еще десять залов.
Антон обреченно выдохнул, запрокидывая голову назад. Я ждала. А потом до него наконец дошло.
— Означает ли ресторан, что мы сейчас уходим?
Я выдержала паузу.
— Думаю да, иначе не успеем.
И голосом, разрезавшим тишину зала, он скомандовал:
— Полина, домой!
Няня По была из того типа женщин, у которых в сундуках хранились кружевные платья с перламутровым пуговицами, в гостиной винтажные кресла прошлого столетия, а на столе — всегда свежая выпечка. Исключительно французская, разумеется. Весь ее дом был похож на старинный особняк, и лишь несколько квартир, что сдавались, были отремонтированы в современном стиле. Одну из них мы как раз и снимали.
— Вы точно уверены, что проблем не возникнет, и вы сможете друг друга понять? — в четвертый раз переспросила я, ведь Полина в отличие от меня не говорила по-французски. Теперь, когда она почти круглые сутки держала меня за руку, я поймала себя на мысли, что наша с Антоном дружба переродилась во что-то иное. Я не могла понять во что, лишь чувствовала тепло и ощущение собственной важности. Как будто мне что-то доверили. Очень ценное. — Если что-то произойдет, обязательно звоните. Вот, это мой номер.