— Я не хотела вас вынуждать, прошу прощения, Ваше Величество, — в моем голосе слышался металл и полное равнодушие, никогда я еще не гордилась так своим самообладанием.
— Ты меня никогда не простишь? — неожиданно спросил Генри, надо же, в его голосе просквозила горечь.
С принца на долю секунды словно спала спесь беспринципного эгоиста, обнажая растерянного и подавленного юношу, который пытается скрыть свою жалкость за жестокостью и грубостью.
Я вдруг подумала, что, может, Генри не такой уж и плохой в сущности своей, возможно, он запутался, возможно, в нем есть хорошее. Но, увы, для меня это уже не имело никакого значения. Мне все равно.
— Как я могу обижаться на вас, Ваше Величество? — Я взглянула на него и впервые не почувствовала ни одной эмоции, ни положительной, ни отрицательной.
Хрупкая влюбленность рассыпалась в пыль, а пыль развеялась по ветру, не оставив ничего.
— Я не могу просто оставить тебя, Агата, ты понимаешь? — с болью в голосе сказал принц.
Совсем недавно он был в ярости, теперь в раскаянии. Бедный мальчишка совершил кучу глупых, непоправимых ошибок. Бедный-бедный принц…
За дни, проведенные в замке, я повзрослела. И бесконечно устала.
Я подалась вперед и нежно поцеловала губы принца. Он неловко ответил на поцелуй и осторожно, точно боясь спугнуть, приобнял.
— Нужно готовиться к свадьбе, — отстранившись, шепотом произнесла я.
И вышла за дверь прежде, чем Генри что-то попытался ответить.
Теперь задумываюсь, может, не просто так Адам попал во дворец, это не совпадение и не случайность, будто Вселенная знала, что мне будет необходима помощь и послала союзника.
Я не хотела его вмешивать. Это мои проблемы, и было бы нечестно впутывать в них друга, но, к сожалению, доверяла я только ему.
Адама я обнаружила на кухне, перепачканного в муке, но розовощекого и вполне довольного жизнью. Казалось, что за то время, которое он пробыл в подмастерьях повара, он потолстел, что было, конечно, не удивительно.
— Адам! — позвала я. — Можно с тобой поговорить?
Я почувствовала удивленные взгляды других слуг и услышала озадаченные перешептывания. Действительно, зачем королеве вдруг понадобился поварской мальчишка?
Адам поспешно кивнул и начал отряхиваться без особого успеха, мука облаком поднималась с одежды, чтобы снова на ней оседать. В конце концов Адам сдался и наконец вышел со мной в коридор.
— Дай угадаю, — энергично начал поэт, — ты пришла, чтобы пригласить меня на свадьбу?
— Типа того, — уклончиво сказала я, не зная, как подступиться к теме, — как твои стихи?
Адам пожал плечами:
— Не знаю, здесь столько работы, что совершенно не остается времени. Знаешь, это как бесконечная гонка, утро сменяется вечером, а ты и не замечаешь… Плотный график и столько обязанностей, что не до поэзии…
— Это не твое место, — покачала головой я, — здесь ты загубишь свой талант. Станешь каким-нибудь посредственным слугой, так и проживешь до конца. Это не твой путь.
— Ого, — присвистнул парень, — какая философия… Предсвадебная хандра?
— Адам. — резко остановилась я и посмотрела на друга. — Не будет у меня свадьбы.
— Что? — обомлел он.
Мы вышли в парк, я приметила более менее уединенную беседку, которую оплетало пышное растение, уже раскрашенное цветами наступающей осени, здесь я могла не опасаться быть подслушанной.
Адаму я рассказала все, от начала и до конца. Друг не перебивал, и только по изменяющемуся выражению лица, я могла понимать, насколько его поражает мой рассказ. Когда я закончила, Адам какое-то время молчал. Я уже начала сомневаться, стоило ли его в это впутывать.
— То есть, ты реально истинная наследница? Потомок какой-то там великой королевы? — шокировано промямлил Адам и посмотрел на меня с уважением и даже восхищением.
— Да, королевы Мириам, — кивнула я, — но это не самое главное…
— То есть, ты, если раскроешь тайну Мириам о её трюке с подменой детей, фактически сможешь одна взойти на престол?
— Да, но на руках у меня лишь дневник, а он не имеет особенного значения, хотя в нем упоминаются какие-то важные документы, но, наверное, они утеряны… Или находятся у моей матери, почему-то я уверена, что она много чего знает. Но для этого я должна поговорить с ней…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Подожди, подожди, а зачем этот твой заговорщик отдал тебе дневник?
— Я не думаю, что он к этому причастен, он даже не видел его в глаза, раз не знает, какого он цвета, я подловила его. Видимо, есть еще кто-то…
— Только этот кто-то друг или враг? — задумался Адам. — Или просто наблюдатель за сюжетом, иногда направляющий его в нужное русло?
— Мне некогда думать еще и об этом. — упрямо ответила я и с мольбой посмотрела на друга, — мне нужна помощь.
— Я сделаю все, что в моих силах. — уверенно сказал Адам.
Так уверенно, что даже я поверила в то, что мой план обернется успехом. Хотя плана никакого не было, просто идея, как выиграть время.
— У тебя есть знакомая служанка, схожая фигурой со мной? И которая достаточно глупа, чтобы согласиться притвориться невестой принца?
Адам опешил, но быстро взял себя в руки.
— Фигура у тебя обычная, а служанок много, так что не составит труда найти похожую… Но нельзя быть уверенным, что она не раскроет твой план…Который, кстати, в чем именно заключается?
— Нужно рискнуть… Значит, когда меня облачат в платье, я попрошу оставить меня одну хотя бы из-за волнения, до этого девушка будет прятаться в ванной или будет одной из служанок-помощниц, и когда я скажу, мы быстро поменяемся одеждой, фата очень плотная, букет цветов пышный, и лицо никто не разберет. Выступление священника очень долгое, так что времени у меня достаточно, чтобы прийти к конюшням и выйти из дворца, вся охрана в любом случае стянется к церемонии…
— А я к тому времени окажусь у входной башни, чтобы открыть тебе ворота, — подхватил Адам.
Я кивнула и судорожно вздохнула. Волнение сжало сердце.
Адам вызвался проводить меня до покоев. Не пройдя последний поворот, мы встретились с моей дуэньей. Мисс Брасс перевела взгляд с меня на Адама…
— Молодой человек, мы с вами раньше точно нигде не встречались? — она вглядывалась в его лицо, пытаясь припомнить.
— Нет, я бы запомнил такую прекрасную даму, как вы, — испуганно сглотнул Адам и в панике начал нести какую-то чушь.
Благо, мисс Брасс вспомнила обо мне и поспешила высказать недовольство о том, где я пропадаю вместо того, чтобы начать готовиться к свадьбе.
Я же принялась извиняться, взглядом намекая Адаму скрыться пока не поздно. Парень с радостью откланялся.
Теперь вся надежда возлагалась на него одного.
В комнате я устало приземлилась в кресло, мисс Брасс зорко на меня взглянула и подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы.
— Волнуетесь? — спросила дуэнья. — Все же у вас теперь начинается новая жизнь.
— Нет, — покачала головой я, — совсем не волнуюсь. Жизнь есть жизнь, она одна и на новую и старую не разделяется.
— Забавно, — усмехнулась женщина, — почему-то мне кажется, что вы что-нибудь еще вытворите. Как же так, неужели вы спокойно без приключений и проблем выйдете замуж…
— Не знаю, почему вам так кажется…
— После того, как вы стали королевой, я уже ничему не удивлюсь. — она многозначительно на меня посмотрела.
Я вымученно улыбнулась. Мое отношение к дуэнье потеплело, несмотря на то, что мы никогда друг друга не понимали и даже раздражали. У меня не простой характер, да и она довольно специфичная женщина, но мисс Брасс желала мне только лучшего, пусть и по своим меркам.
— Простите, но я ничего не могу обещать, — честно ответила я.
Хоть напоследок не буду врать.
Через какое-то время принесли обед, к которому я не притронулась, может, я отказалась от своего последнего обеда, но есть я просто не могла, кусок не лез в горло. На самом деле я волновалась, умудряясь скрыть это даже от самой себя, внушая, что все хорошо и я спокойна. Последние события притушили неконтролируемые бури эмоций, которых я не могла скрыть и усмирить, теперь же я научилась самообладанию и хладнокровию.