— Нас ждет приключение, дружок.
Я, сев верхом, вздохнула. Добраться до порта, отдать коня стражнику, как недавно найденного, потом договориться с каким-нибудь капитаном, чтобы отвезли к моему городу, нанять повозку, приехать домой, начать разговор с матерью, ну хоть попытаться начать.
Ворота начали подниматься, стражники, стоявшие подле них, озадаченно переглянулись. Я, как ни в чем не бывало, направила коня мимо них, надеясь, что капюшон плаща достаточно скрывает лицо.
— Прошу прощения, госпожа, но я не помню приказа кого-то впускать или выпускать. — обратился ко мне один из них, преграждая дорогу.
— И вы не похожи на опоздавшую на свадьбу, — поддержал второй.
— Я любовница Его Величества, — грозно рявкнула я на не ожидавших такого поворота стражников. — Недавно из его покоев. Лучше мне уйти сейчас незамеченной, а то, говорят, невеста скандал может устроить. Немедленно пропустить!
Стражники, переглянувшись, отступили, освобождая путь.
Я галопом устремилась вперед, успев напоследок подумать, что стоит заменить охрану во дворце.
И я, и Буран устали от бесконечной гонки. А дорога все не кончалась, а порт так и не был виден, мимо проносились деревья, я слышала громкое дыхание животного. Голову терзали разные мысли, только вот ни одной хорошей среди них не было.
До порта я все же добралась, стремительно пронеслась по мостовым городка, к морю, потом спешилась с коня. Остановилась, чтобы перевести дыхание, унять частое сердцебиение. Буран ткнул носом моё плечо, выражая немую поддержку.
Я, приметив стражника, повела коня к нему.
— Конь без хозяина, — обратилась я к нему, — прошу вернуть его домой.
Я собиралась было уже уйти, но стражник меня остановил:
— Уважаемая, подождите. Конь ведь королевский. — сказал тот, внимательно оглядев эмблему на седле.
— Неужели? Значит, станет легче искать хозяина.
— А что вы делаете здесь в столь позднее время? Совершенно одни, в таком платье, порт довольно опасное место для таких созданий вроде вас. Ваше имя, будьте любезны, назвать.
— Мне кажется, вы не имеете права задавать мне вопросы, — твердо произнесла я.
— Имя все же стоит назвать, кого же будут благодарить за найденную лошадь?
— Мне не нужна благодарность. Мне нужно идти. Мне пора.
Да уж, если бы вот такой вот стоял у ворот дворца, то я бы никогда из него не выбралась.
— Постойте, на вашем плаще тоже вензель королевского дворца. — воскликнул стражник. — Видно, коня вы не нашли. А украли.
Я перестала дышать на секунду. И вот так вот просто разрушается мой план, когда осталось совсем чуть-чуть, самое легкое. Вот так вот попасться. И все, что мы провернули до этого, было бессмысленно, было тщетно.
— Послушайте, я возлюбленная Его Высочества, в прошлом. Теперь же, чтобы я не рассказала ничего его невесте, он обещал запереть меня в камере. А ведь я так любила его, так сильно любила! Прошу, позвольте мне уйти…
— Что ж. Простите, юная леди, но я служу в первую очередь дворцу и своему королю. Я вынужден делать все во благо Его Величества. Мне жаль.
— Пожалуйста… — отчаянно прошептала я. — У меня есть драгоценности, я заплачу вам…Прошу…
Я чувствовала, что уже готова разрыдаться.
— Вы украли еще и драгоценности. Нехорошо. — недовольно сказал стражник.
Он, цепко схватив меня за плечо, повел куда-то. Буран цокал рядом, даже не подозревая о том, что теперь моя жизнь разрушена. Я боролась со слезами, которые застилали глаза и мешали дышать.
Поднялся ветер, пенистые волны с остервенением бросались на бока кораблей. Птицы с дикими пронзительными криками парили над головой, готовые выклевать друг у друга глаза за тушку дохлой рыбины.
Меня посадили в здание, которое являлось, наверное, главным штабом для стражи этого прибрежного городка. Обо мне теперь отзывались, как о любовнице-воровке Его Величества, и никто не собирался пока подходить.
Время медленно утекало.
Вдруг в комнату ворвался посланник, запыхавшийся и взволнованный.
— Королева сбежала! — закричал он. — Немедленно всем на поиски! Срочно доставить во дворец!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А потом его взгляд остановился на мне. Я хмуро опустила голову. Все кончено…
— Нашлась… — промямлил он…
— Так это не королева. — гоготнул один из стражников. — Это его любовница-служанка, к тому же еще и воровк… Да ладно…
Все теперь воззрились на меня, словно я превратилась в какое-то невиданное существо.
— Ваше Величество, — обратился ко мне с поклоном посланник. — Вам нужно вернуться во дворец.
— Я понимаю. — ответила я и с гордо поднятой головой поднялась. — Я понимаю.
Путь обратно мне показался вечным, долгой и мучительной пыткой. Но дворец неумолимо приблизился, сверкая в своем мрачном и гнетущем великолепии. Я ощутила жгучую ненависть к этому месту, никогда бы не подумала, что могу так сильно ненавидеть.
Я сначала подумала, что меня сразу доставят к королю, но ошиблась, меня повели в подземные камеры, небольшую дворцовую тюрьму, служащую только для государственных изменников и предателей.
Камера пахла сыростью и затхлостью, источником света были лишь факела коридоров. В этом дворце я успела побывать везде.
Платье собрало всю пыль и паутину, легкая ткань совсем не защищала от сквозняков и холода. Вот заболею и умру.
Я опустилась на подобие кровати — хлипкую кушетку из железных прутьев.
Чувствовала себя раздавленной, убитой, разрушенной. Словно я никогда уже не смогу стать той счастливой, простой девушкой Агатой, которая была раньше. Я обняла себя за дрожащие плечи.
Генри обязательно придет, он просто выжидает время, думая, что я буду изводить себя неопределенностью судьбы, мучаться в предвкушении встречи с ним, бояться, раскаиваться. Жаль, он ошибается. Мне все равно.
Все же я слишком переоценила силу воли Генри, он вскоре явился.
Я кратким взглядом скользнула по нему, дорогой фрак, величественная корона, словом, настоящий принц и жених, он выглядел совсем не к месту этой грязной камере. Я отвела взгляд, чтобы больше на него не смотреть.
— Ну надо же, как может повернуться судьба, — тихо произнес он, его голос выражал задумчивость, ни ехидство, ни едкость, — еще с утра ты была королевой, невестой короля. А теперь ты здесь. И во всем, знаешь ли, виновата сама. Неужели жизнь со мной, в роскоши хуже этой клетки?
Он пнул мыском сапога решетку, она со звоном лязгнула.
— Такая же клетка… — тихо прошептала я.
Генри же многого не знает, ни о заговорщике, планирующему его убить, ни о том, что королевскому роду принадлежит не он, а я. Он считает, что все крутится лишь вокруг одной его персоны. А я не видела смысла переубеждать его в обратном.
— Клетка? Может быть, только вот золотая. — ответил он. — И, знаешь, можно преспокойно жить в богатстве с властью и титулом, возможностью осуществлять все свои желания и при этом счастливой себя ощущать, тебе так не кажется?
Я молчала.
— А вообще, — вдруг, улыбнувшись, сказал Генри, — я тебе благодарен. Ты своей выходкой освободила меня от женитьбы, последнего желания отца, ни Советники, ни даже мерзкий Орден ничего теперь не смогут мне сказать. И еще, как думаешь, с моей милой женой, этой хорошенькой служанкой мне проводить первую брачную ночь или сразу казнить?
Его слова все же достигли своей цели, я вздрогнула, словно меня пронзили острые стрелы и подняла на Генри горящий ненавистью взгляд.
— Ты ничего ей не сделаешь.
— Ах да, — продолжал издеваться король, — еще поварской мальчишка и твоя личная служанка. Моя жена на всякий случай решила рассказать о всех, а не только о тебе, моя леди.
Я вдруг поняла, насколько Генри зол, насколько обижен и уязвлен. Я сбежала от него, какой удар по его самолюбию, и он не может с этим смириться.
— Ах, да, это твоё.
Генри швырнул в меня блестящую корону, которую он до этого сжимал в руке. Она, жалобно звякнув при встрече с полом, покатилась к моим ногам, некоторые выпавшие драгоценные камни остались лежать на грязном камне.