него пушку: а) самоубийство и б) тогда он точно тебя пристрелит. Короче… — Он назидательно выставляет палец и заканчивает: — Делай то, что я говорю, и все будет окей, пацан.
Пистолет опускается так медленно, будто в любую секунду может вскинуться обратно. Но вместо того чтобы его пристрелить, Цзы Фань говорит:
— Я скажу Сю Ханю, что с тобой можно работать.
Пункт второй чертовски хитрого плана гласит: справиться с пробным заданием.
— Если мы пройдем рубеж Цзы Фаня, мы будем всесильны! — оптимистично заявляет Рид и с громким хлюпом отпивает из пластмассового стаканчика с колой. Потом продолжает: — Потому что половина соискателей срежется как раз на этапе собеседования. А некоторых потом даже и не найдут, увы.
Иголка бледнеет еще больше, но держится. Вернувшийся к этому моменту Салим на грани слышимости бормочет что-то про дегенеративные расстройства. Боргес зажимает ручку между носом и верхней губой.
— Ближе к делу, — зевает Зандли.
Рид подхватывает:
— И к телу. К твоему, дружище. — Он хлопает Иголку по мощному плечу. — Потому что, когда мы пройдем первый этап проверки, останется еще один, и это если правила не поменялись. Китайцы, гады, подозрительные и допустят тебя к делу, только если ты их не подведешь. Ну-ка, расскажи мне, Шило, ты умеешь водить?
— Ты умеешь водить? — спрашивает его Сю Хань, снимая очки. Они сидят в маленькой шумной китайской забегаловке, полной людей и пара, ползущего из кухни.
Иголка кивает.
Иголка отрицательно качает головой.
— Нет, — добавляет он почти испуганно.
— Нет? — возмущенно переспрашивает Рид, а потом оборачивается к Салиму. — Да ты издеваешься? Чему вы его тут учите вообще?!
— Этот товар, — Сю Хань аккуратно пододвигает к ножке его стула какую-то сумку, — необходимо доставить господину Ло Мину сегодня до полудня.
Он прищуривается, будто знает об Иголке все: его отец на самом деле таец, а все это дурацкий план пака Рида. Но вместо того чтобы уличить его в обмане, Сю Хань продолжает:
— Ключи в сумке. Машина — красный седан «Мицубиси» за углом по правой стороне. Ты везешь большую сумму. Справишься?
— Конечно, — уверенно отвечает Иголка.
— Я не справлюсь, — качает головой Иголка. — У меня даже прав нет!
— Ты уверен, что это будет связано с вождением, Эйдан? — спрашивает Нирмана.
Рид кивает:
— Точно вам говорю. Китайцы чтут традиции и очень нелегко отходят от старых привычек. Вот Мо наполовину китаец. — Тут он заминается, кривится и добавляет: — Был. И даже он… Ай, ладно.
Взгляд Салима почти смягчается, но потом снова становится осуждающим, когда Рид чешет голову и предлагает:
— Может, объясним ему по ходу по наушнику?
Салим тут же отрезает:
— Даже не думай. Он убьется.
— Или, что еще хуже, провалит задание, — вздыхает Рид, откидываясь назад. — Тоже верно. О! — снова подскакивает. — Давай Бо…
— Нет.
— Что «нет»? Я еще даже не договорил!
— Любые предложения, где есть слова, начинающиеся на «Бо», нам не подходят.
На улицу Иголка выходит на ватных ногах.
— Ладно! — взрывается Салим после долгих уговоров. — Ладно, я понял, у нас нет выбора, хватит повторять мне одно и то же! Делайте что хотите!
Идя к машине, Иголка вспоминает самое главное. Он помнит, что с педалями дело у него пошло куда быстрее. «Вот эта хрень нажимается, когда надо ехать, — говорит ему Боргес, тыча пальцем, — а вот на эту херню давишь, когда впереди пиздец».
Иголка не подозревает, что пиздец впереди его ждет всегда.
— Если что-то пойдет не так, — твердо стоит на своем Салим, — мы должны подстраховать Шана. Ты сам сказал, что, скорее всего, они по пути устроят какую-то западню, чтобы проверить его на вшивость, так какого черта?
Риду хочется сказать что-то насчет куриц-наседок с нереализованным материнским инстинктом, но он слишком ценит свою шкуру, поэтому говорит:
— Когда мне было семнадцать и я был певчим мальчиком, старик заставил меня без подготовки сесть за руль грузовика, когда мы удирали от той банды с северо-запада, и ничего, смотрите-ка, жив!
— Какая жалость, — запрокидывает голову Зандли, показывая, что, вместо того чтобы париться в церкви и слушать душещипательные истории из детства Рида, она бы с удовольствием пошла… Что она там обычно делает? Ест? — Но я тоже считаю, что со страховкой план хороший.
— И я, — добавляет Нирмана.
— И я, — тихонько тянет Иголка.
«Если что-то пойдет не так» случается ожидаемо быстро, Иголка даже не успевает опомниться: о кузов машины начинают барабанить пули, и ему приходится выкатиться оттуда, прихватив с собой сумку. Прямо над ним возвышается высокий темнокожий парень. Мозг начинает подсовывать Иголке совершенно бесполезную в таких ситуациях информацию: например, что татуировки выдают в нем члена маленькой банды нигерийцев из Бекаси. Через дорогу Иголка видит еще троих и понимает, что это конец.
Через секунду плохие ребята падают один за другим, как костяшки в домино.
Иголка несколько секунд смотрит на распростертое прямо перед ним тело и резво поднимается с асфальта.
— Порядок? — спрашивает его ленивый голос в наушнике беспроводной связи.
Он выдыхает:
— Да. Да, спасибо, — нервно кашляет. — Спасибо, пак Лопес.
— Потому что мои ребята самые крутые! — громогласно хохочет Боргес.
Пункт третий чертовски хитрого плана гласит: подрядиться на нужное дело.
— И когда тебе намекают на то, что хорошо заплатят за участие в сомнительного удовольствия мероприятии, ты соглашаешься! — салютует пустым стаканчиком Рид и швыряет его в мусорку (а попадает в Салима).
— Конечно, — говорит Иголка, — спасибо за доверие, гэгэ! Я согласен.
Пункт четвертый чертовски хитрого плана гласит: узнать их план действий.
— И вот тут начинаются сложности.
— Сложности начались, когда ты родился, — комментирует Салим, но лениво и без огонька, скрывая зевок рукой. — А у нас они и не прекращались. Так что где пробел в твоем гениальном плане?
Рид решает пропустить шуточки про свое