заявился и заценил по достоинству. А услыхав, откуда взялся её создатель – пожелал купить у меня Диокла за целый талант серебра. Ну и каково мне было отказывать собственному нанимателю и тестю, который сам же мне эту виллу с этим рабом и подарил? Спасибо, Велия выручила – мигом въехала в ситуёвину, и пока я лихорадочно выдумывал благовидный предлог для необидного отказа, упросила отца не лишать нас нашей ходячей достопримечательности. Хвала богам, отделались малой кровью, пообещав ему три агрегата, так что нам из этих пяти останется только два. Один на кухне поставим, второй в спальном бараке рабов, а там как-нибудь попозже ещё несколько штук сварганим…
– Юля, да иди ты на хрен! – раздался со двора голос Серёги, который в этот раз ничего неподходящего не выпил и не съел, так что в эту «дачную» поездку с нами попал. Увы, вместе с Юлькой, которую оставить в городе на хозяйстве не удалось.
– Чего?! Я тебе пошлю! Я тебе так пошлю! – раздался звук звонкой пощёчины, затем ещё одной – ну не получалось у Серёги поставить Юльку на место так, как Володя сумел в конце концов свою Наташку.
– Ну, как ты тут поживаешь, рабовладелец-латифундист? – ага, вот с ходу уже и очередной ярлык мне наклеила.
– Да вот, наслаждаюсь жизнью плантатора!
– Вижу! Неплохо живётся античным рабовладельцам! – Юлька расселась так, чтобы попасть как раз под воздушную струю вентилятора. – А холодильника тебе твои рабы ещё не изобрели?
– Да может, и изобрели бы, но вот беда – Чубайса своего в Карфагене как-то не завелось, а без лизвиздздричества – сама понимаешь.
– А как насчёт льда?
– И где я его тебе надыбаю посреди Африки? На вершине Килиманджаро? Так она – того, далековато отсюда. А по дороге ещё и мухи кусачие, це-це называются. Оно мне сильно надо?
– А всё оттого, что ты не патриот! – вставил Серёга. – Вот были бы мы сейчас в России-матушке, пили бы холодное пивко из погреба-ледника!
– Ну спасибо, я уж лучше в тёплом Средиземноморье как-нибудь прохладным вином из подвала перебьюсь! Особенно зимой! Пар – он, знаешь ли, костей не ломит!
– Да ты больше слушай этого засранца! – снова перехватила инициативу Юлька. – Сам ничего в жизни не добился, вот и всё ему тут не так!
– Хорош! Запилила уже!
– Запилила?! Ах, какие мы нежные и ранимые! Обижают нас!
– Да иди ты на хрен!
– Заладил, зануда! Слыхал, Макс, куда он меня посылает? Заметь, сам! Может, мне исполнить его желание в буквальном смысле, а? Пойдём, Макс, опробуем тогда твою кровать, что ли?
– Юля, ну тебя… гм… ну, ты уже слыхала от Серёги, куда именно.
– А что так?
– А то, что тут рядом моя законная жена сидит, которая по-русски уже не только матерные выражения понимает.
– Хи-хи! Понимаю от пять до десять! – подтвердила Велия.
– Охренеть! – выпала в осадок Юлька, впервые с момента нашего попадания столкнувшаяся с необходимостью фильтровать базар. – Ты, Макс, с дуба, часом, не рухнул? Хочешь спать с ней – спи, но на хрена ты её русскому языку учишь?! При ней же скоро и не поговоришь уже ни о чём откровенно!
– Дык зато я с ней скоро смогу поговорить под настроение и на нормальном человеческом языке.
– Сволочь ты, Макс! Сволочь и эгоист! Только о себе и думаешь!
– Ну, не скажи! Теперь ещё и о семье. Дети пойдут – хочу, чтобы и они с самого рождения русскую речь вокруг себя слыхали. Ну и о хозяйстве тоже думать приходится! И дача вот, кстати, немалых забот требует. Тут знаешь, сколько всего требуется? Мне тут и фортификация эта нужна от хулиганья, и научная организация труда, и шелководческую ферму вот с нуля затеваю, и за всем этим глаз да глаз нужен. И это только то, что я тут в порядке отсебятины с нуля затеял, а ещё же и поля, и скот, и сады, и огороды.
– Ага, ещё скажи, что сам на огороде горбатишься, рабовладелец хренов! Ты же тут и в самом деле плантатор!
– Гы-гы-гы-гы-гы! – заржала вся компания, когда в гостиную внесла поднос с вином и закусью рабыня-негритянка. – Млять, а ведь в натуре плантатор!
Девчонка аж испугалась, решив, что чего-то только что сделала не так, и Велия знаком успокоила её. Юмора-то, конечно, моя супружница не поняла и сама, но, зная уже нас, сообразила, что это какой-то очередной из наших многочисленных приколов.
– А у тебя до хрена ещё негров? – спросил Володя, отсмеявшись.
– Да парочка ещё есть. А так – в основном ливийцы.
– Жаль! Прикольно было бы наблюдать, как негры на плантации вгрёбывают!
– Негры, ливийцы – не один ли хрен? – встрял Серёга. – Животные, млять!
– Ну и шутки у вас! – прикололась Наташка. – Гринписа на вас нет!
– Ага, не придумали его ещё на наши головы! – хохотнул я.
– Слышь, Макс, а это правда, что у тебя тут ещё и бывший раб Архимеда есть? – спросила Юлька.
– Ну, не личный – механик его, приданный от казны. Ты как раз его изделием сейчас обдуваешься.
– Не, это ни хрена не престижно! – заявил Серёга. – Вот если бы у тебя тут сам Архимед в рабах оказался – тогда да, было бы круто!
– Да, опоздали мы тут маленько! – поддержал шутку Володя. – Римляне его уже прирезать успели, чтоб не путался под ногами со своей грёбаной геометрией!
– Даже если бы он и был жив – в звизду такого раба! – рассудил я, ради хохмы приняв условия задачи. – Он же ровным счётом ни хрена собственными руками не умел – теоретик в чистом виде! А на хрена мне тут дедукция, мне давай продукцию!
– Святотатцы! – прикололась Юлька. – Самые натуральные варвары!
– Ага, ни разу не греки и ни разу не римляне!
– Дело не в этом, – вмешался Велтур, тоже заехавший ко мне проведать сестру и по нескольким знакомым словечкам – хоть мы и говорили меж собой только по-русски – понявший суть последнего прикола. – Архимед был великий человек! Да один только его закон чего стоит, по которому плавают корабли!
– А до него – что, не плавали? – я с деланым изумлением выпучил глаза.
– Гы-гы-гы-гы-гы! – заржали наши – и не столько от моей подгрёбки, сколько от озадаченного лица моего шурина.
– Ну, плавали, конечно. Но Архимед открыл закон! Вы его хоть знаете?
– Да у нас его любой мальчишка знает! – заявил я ему.
– Ты хочешь сказать – любой из хороших семей?
– Да из всяких, если не совсем дурак.
– Не может быть!
– Ещё как может! Слухай сюды, – и я продекламировал –