Её глаза засияли. Она вскочила и побежала к толстому стволу вяза. «Он неподражаем!» – подумала она, никак не ожидая, что он поцелует её в ногу. Такого с ней еще не бывало.
Сережа устремился за ней, приблизился, она почувствовала на себе его горячее дыхание, нежно обнял за плечи и стал искать губами её губы. Но она отворачивала лицо, запрокинула и крутила головой.
«Почему же?» – мелькнуло у него в голове, и он на мгновенье остановился.
– Только не в губы, – прошептала она, боясь, как бы они от его поцелуев еще больше не распухли.
Не осознавая в полной мере, о чем же это она и почему шепчет, он стал целовать все подряд: глаза, щечки, носик, мочки ушей, шею… «Неужели все это происходит наяву?!» – мелькнуло у него в голове и чтобы убедиться в этом, он на миг оторвался от неё. Посмотрел на зардевшие от волнения щечки, на с приспущенными веками глаза, которые открылись, и он вновь стал их неистово целовать.
Его руки сплелись, расплелись и вновь сплелись с её руками, прижали к себе её тело, стали ласкать плечи, спину, скользнули вниз. Вот только губы. Они были сжаты. Он нежно, ожидая ответа, прислонился губами к её губам. И они ответили на его зов. Такие мягкие, так волнующие, так возбуждающие, наконец-то они открылись в поцелуе.
Теряя над собой контроль, Сережа стал втягивать их в свой рот, почувствовал, как напряглись её руки, отпустил, но, все больше и больше распаляясь, вновь стал целовать лицо, шею…
«Он бесподобен!» – подумала она. – Сейчас наставит мне синячков! Что я скажу тете? И до сих пор этого не понимает!».
Юля вдруг напряглась, оттолкнула его, вырвалась из объятий и побежала к стогу сена. Сережа от неожиданности, глядя на нее, замер, но в том, как она бежала, как неподражаемо оглянулась и блестящими, дразнящими глазами посмотрела на него через плечо, было что-то зовущее; она словно хотела ему сказать взглядом – ну, что же ты стоишь? И он побежал за ней.
Юля прижалась к стогу спиной и, словно возводя перед ним преграду, вытянула перед собой руки. Сережа, как остановившийся вдруг на всем скаку конь, застыл перед ней.
Эти обнаженные, отталкивающие его и в тоже время притягивающие к себе руки, изящный изгиб стана, обращенное к нему с горящими глазами лицо, – не об этом ли он мечтал, не об этом ли грезил? Она была перед ним, бесконечно желанная, словно бы говорящая: «Я здесь, перед тобой, ну возьми же меня!» Вот оно, мгновение, которого он ждал, ждал так страстно! Но он еще не мог им воспользоваться.
Сережа взял её руки в свои ладони. Стал целовать пальчики.
– Синячков наставил? – откинув голову, спросила она.
И снова в ней его что-то поразило. Посадка головы, изгиб шеи, распущенные ниспадающие на плечи волосы, выражение поразительно живых блестящих глаз.
– У-у, нехороший… Что я скажу тете?
Солнце выглянуло из-за облачка, ярко осветило её лицо, озолотило волосы, по-особому заблестели глаза, а губы, зовущие к поцелую, мягкие, нежные, были влажными.
Но Сережа молчал, словно в молчании была его сила. Он, желая пройти сквозь «стену», которой она отгородилась от него, гладил её руки, целовал пальчики. И Юля уступила. Ну как ей было не уступить такому обаятельному, влюбленному в нее юноше, положила руки на его плечи.
Теперь он целовал её мягко, не оставляя синячков, и, лаская, готов был прощупать каждую её косточку, каждый её мускул. Но поцелуи, не зависимо от его воли, становились все горячее и горячее, он прижимал её к себе все крепче и крепче, и вот уже опять её руки, охлаждая его пыл, оказались между ними.
Желая изменить положение, Юля неуверенно переступила ногами, сделала в сторону шаг и вместе с ним, потеряв равновесие, повалилась под стог, где, словно заранее позаботившись о них, кто-то клочками разбросал сено.
– Ой! – воскликнула Юля, и пока Сережа соображал, что к чему, поправляя на ножках сарафан, села. Сережа взглянул на неё. Её глаза выразительно говорили: «Нет!».
Держа её руки в своих руках, он прислонился к ней. Её сердечко громко стучало. Когда она возбуждалась, её щечки горели, и она становилась еще привлекательнее. Сережа, словно завороженный, не мог оторвать взгляда от её стройных ножек, которые лишь на бедрах были спрятаны под сарафанчик. Инстинктивно он чувствовал, что для того, чтобы приблизиться к заветной цели, нужно подойти снизу, и не в силах устоять, он неожиданно для Юли прильнул к её ножкам, стал их поглаживать и целовать.
Она широко раскрытыми глазами, в которых был восторг, желание и тревога, ничем более не выдавая своего чувства, смотрела на него. Сережа, гладя её икры, целуя ножки, поднимался все выше и выше.
Вот уже бедра, а она по-прежнему не выказывала своего отношения к тому, что он делает. Глядя на его широкую спину, на красивую голову, она чувствовала, что он не сделает того, чего она не желает, и испытывала все возрастающее радостное возбуждение.
Вот уже его губы у кромки сарафана, но не тут-то было! Она положила на сарафанчик руку. Дальше нельзя! Что поделаешь: нельзя так нельзя. Ему ничего не оставалось, как целовать её ручку, вдыхать, словно нюхая цветок, запах её кожи, и она немного уступила, а затем еще немного.
Теперь он целовал её ножки совсем рядом с тем местом, куда больше всего стремился. Распаляясь, он поглаживал бедра, вызывал в ней желание, но она вновь опустила сарафанчик. Сережа отступил с завоеванного плацдарма, но скоро опять возвратился и полез под сарафан.
– Кто-то идет, – оглянувшись, сказала Юля и, чтобы её не было видно, откинулась спиною к стогу.
Сережа посмотрел по сторонам и увидел идущего по тропке вдоль реки, метрах в двадцати от них, упирающегося на палочку седобородого старичка и тут же, чтобы его не узнали, как и Юля откинулся на спину – любовь стыдлива.
«Кто же это милуется средь бела дня? Сексуальная революция дошла, видимо, и до деревни. Сейчас никому и невдомек, что брак – это родство душ, а не удовлетворение похоти. Поэтому-то чуть ли не каждая вторая пара и расходится!» – подумал старичок.
– Это кто? – спросила Юля, когда он удалился.
– Учитель географии. Он и сейчас работает. В Бога верит. Хлопочет поставить в деревне церковь. Меня, наверное, узнал.
– А ты испугался?
– Нет. Мы разве делаем то, чего следует пугаться? Или не так?
В ответ Юля ничего ему не сказала. Она только ласково посмотрела на него. Но по всему было видно, что появление старичка сбило с них страсть.
19
– Может быть, искупаемся? – предложил неуверенно Сережа.
– Я сегодня вообще могла не прийти, – кокетливо ответила Юля. – Продержал меня вчера целый день в воде.
– Была температура?
– Немножко, и сопельки. Если сегодня добавить, то заболею серьезно. Ведь ты же не выпустишь меня сразу из реки.