Читать интересную книгу "Ночь роя - Роберт фон Штейн Редик"

паникуй. Не будь грызуном. Заколдованная, а возможно, и про́клятая, дверь появлялась в самых неожиданных местах по всему кораблю, быстро исчезала и не появлялась снова в течение нескольких недель. Большинство членов экипажа никогда не видели ее, даже мельком; некоторые, такие как Таша и Чедфеллоу, видели несколько раз, а доктор даже записал эти наблюдения в блокнот. Рамачни предупредил Ташу, чтобы она держалась на расстоянии. Но, как ни странно, маг также сказал Чедфеллоу, что, рано или поздно, дверь должна быть открыта. Что это может означать разницу между триумфом и поражением.

Какой истории верить?

Фелтруп придвинул табурет поближе к двери и вскочил на него. Дверь была старой и щели стали такими широкими, чтобы он мог просунуть лапу. Он прильнул глазом к щели, но ничего не смог разглядеть. Очевидно, пространство за ней было темным.

Затем Фелтруп услышал голос.

— Помогите мне!

По его телу пробежал холодок. Голос принадлежал молодому человеку. Это был крик, но Фелтруп слышал его слабо, как будто с большого расстояния.

— Помогите мне! Ради любви Рина, не уходите!

Должен ли он ответить? Должен ли он бежать? Чедфеллоу никогда не упоминал о том, что слышал голоса, и никто из его друзей — тоже. Почему он, Фелтруп, слышит? Было ли это потому, что он уже прошел через магический портал икшелей? Или из-за того, куда он отправлялся в своих снах?

— Кто вы такой? — крикнул он в щель. Но его голос заставил всех птиц закричать так громко, что он не услышал ответа, если тот вообще был. Фелтруп развернулся и зашипел на птиц, затем понял, что делает только хуже. Айя Рин! Это будет моей смертью. Он налег всем весом на ручку.

Она задвигалась. Старые петли заскрипели, и по краям двери поднялась пыль. Теперь Фелтруп услышал голос более отчетливо.

— Там кто-нибудь есть? Не оставляйте меня, умоляю вас! Я пленник в темноте!

Фелтруп спрыгнул вниз и отодвинул табурет. Он принюхался: воздух из-за двери был спертым, как в склепе, открытом спустя столетия. Или в могиле.

Он снова прокричал свой вопрос. Когда птицы затихли, он прислушался. Снова раздался мужской голос:

— Спасите меня! Я умоляю вас именем Эритусмы!

Именем Эритусмы! Фелтруп энергично потер лапы друг о друга. Не слушай! Не обманывайся, грызун! Иди, найди Марилу и предупреди капитана об угрозе со стороны икшель.

Именем Эритусмы?

Фелтруп, извиваясь, забрался внутрь.

Марила, кипя от злости, гналась за капитаном.

— Послушайте меня, сэр! Леди Оггоск в истерике, бросается нехорошими словами! И другими вещами. Чашками, книгами, чернильницами и маленькими стеклянными фигурками. Вы должны поговорить с ней, пока она кого-нибудь не убила.

— У нее есть мое благословение, при условии, что она начнет с тебя, — сказал Роуз, спускаясь по лестнице № 3.

Марила последовала за ним вниз по лестнице:

— Это еще не все, капитан. Разве вы не видели мистера Фиффенгурта? Разве он не объяснил?

— Фиффенгурту нечему научить меня насчет истерики этой женщины, — крикнул Роуз. — Уходи, девочка! У меня нет времени на озорниц, замужних или нет.

Он побежал через верхнюю орудийную палубу, и Марила увидела, что впереди его поджидают две фигуры: предводитель матросов-длому, которого мистер Фиффенгурт называл Ушастиком, и доктор Чедфеллоу. Оба мужчины выглядели обеспокоенными и сбитыми с толку.

Роуз промчался мимо них, поманив за собой. Они последовали за ним мимо носовой пушки к двери маленькой комнаты, называемой Солонкой, которую Роуз предоставил офицеру-длому, чтобы тот использовал ее по своему усмотрению. Все трое мужчин бросились внутрь. Дверь захлопнулась. Марила остановилась в ярде от нее и смотрела на нее, сжав руки в кулаки. Мужчины и длому проводили ее нервными взглядами. Она чувствовала себя очень маленькой, примитивной и беременной.

Дверь толчком распахнулась; Роуз вынесся наружу. Вернее, он попытался это сделать, но обнаружил, что Марила загораживает ему выход: разъяренный, взъерошенный, черноволосый маленький демон, смотрит прямо ему в глаза.

— Мне нужно с вами поговорить, — сказала она.

Роуз поднял ее, как соломинку, и отодвинул в сторону. Затем он бросился прочь по палубе.

Марила пристально посмотрела на двух мужчин в комнате. Длому стоял, облокотившись на стол, и качал головой, словно ошеломленный чем-то, что он узнал. Чедфеллоу выглядел почти физически больным. Он схватил свою медицинскую сумку и выбежал из Солонки.

— Что случилось, доктор Чедфеллоу? — спросила Марила.

— Что не случилось? — ответил он, не оборачиваясь.

Марила побежала догонять Роуза. Он разговаривал сам с собой, вытирая руки о рубашку, как будто прикоснулся к чему-то отвратительному. Он даже понюхал их, когда добрался до Серебряной Лестницы и начал подниматься. На ее мольбы о внимании он вообще никак не отреагировал. Когда они снова вышли на жаркое солнце, он направился прямиком в свою комнату под квартердеком.

Роуз распахнул дверь и вошел внутрь.

— Не впускайте ее! — проревел он своему стюарду. Тот отшатнулся; дверь ударила его по лицу. Ковыляя вперед, капитан сделал жест, словно хотел отпугнуть голубей.

— Убирайся. Ты просто обуза. Всегда такой была. Доставляй неприятности кому-нибудь другому.

— Вы думаете, неприятности сейчас, — сказала Марила. Она повернулась и начала долгий путь обратно на бак.

У бизань-мачты она перехватила Фиффенгурта, который торопился на корму. Квартирмейстер выглядел так, словно предпочел бы ее избежать.

— Ты ему не сказал, — обвиняюще произнесла она.

— Кому и что?

Марила просто смотрела на него.

— А, да, не сказал, — смущенно ответил Фиффенгурт. — Капитан Роуз... Ну, видишь ли, я не мог. Время было неподходящее.

— У нас нет треклятого время. Мы здесь уже почти два дня. Как долго, по-твоему, они собираются ждать?

Фиффенгурт выглядел смущенным:

— Он говорил со мной откровенно, девочка. Он никогда не делал этого раньше.

Марила недоверчиво покачала головой.

— Мы с тобой идем к Оггоск, — сказала она. — Возьмем с собой Фелтрупа; он должен ждать меня в птичнике. Мы больше не можем это откладывать.

Но Фиффенгурт сказал, что он никак не может отправиться с ней, пока корабль не окажется в бухте в безопасности.

— Как ты можешь употреблять слово безопасность? — спросила Марила, стараясь говорить потише.

— Внутри бухты мы будем не более уязвимы, чем снаружи, — ответил Фиффенгурт напряженным шепотом. — Это не то же самое, что высадиться на берег, моя дорогая.

— Я знаю разницу, — сказала Марила.

— Конечно, знаешь. Главное, что мы будем скрыты от любых судов Бали Адро, понимаешь?