словно он шёл по раскалённому железу. Ноги подкосились, и Унимо поспешно сел, держась руками за камни, которые здесь, вероятно, нужно было считать землёй. В голове гудело, как в колоколе Тар-Кахольского собора Защитника во время Утреннего Обряда: неужели сказки капитана Просперо оказались правдой? Ум-Тенебри упрямо поднялся снова, и боль в ногах вернулась. Стиснув зубы, он сделал несколько шагов и убедился, что слова капитана стали реальностью: каждый шаг на берегу, даже на таком сомнительном берегу, приносил самую настоящую боль. Нимо снова сел, сквозь зубы отправляя капитана в путешествие к Окло-Ко, и на глаза навернулись непрошенные слёзы. Теперь, когда он наконец добрался до своей цели, сказки какого-то безумца вмешиваются в его планы. Кроме того, возможность так легко управлять его реальностью приводила в ужас и одновременно злила – как будто Унимо был игрушкой в руках стихий, равных по силе морю и ветру, но обладающих вздорной человеческой волей. Не желая признаваться себе, что не на шутку испугался, Нимо обнял руками колени и стал смотреть на горизонт и дышать медленно и ровно, стараясь успокоиться. Когда это ему начало удаваться, вдруг он почувствовал, словно какая-то тяжесть легла ему на плечи, и, вздрогнув, завертел головой. У самой маячной башни стоял, скрестив руки на груди и смотря в сторону Унимо, какой-то человек. Точнее, не какой-то, а, без сомнений, сам Форин Кастори. «Ну что, теперь ты доволен? Добрался всё-таки? Давай теперь, иди и рассказывай, почему ты заявился сюда непрошенным гостем», – злые мысли кружили в голове Унимо, но это помогло ему подняться и, стараясь не замечать боли в ногах, пойти навстречу Смотрителю маяка.
Нимо подошёл и в свете луны смог разглядеть обитателя острова. Лицо Форина было наполовину закрыто чёрными волосами, но из-за них сверкали зелёные глаза, с интересом разглядывающие незваного гостя. Тонкие губы растягивались в странной усмешке.
Подойдя на расстояние вежливого обращения, Ум-Тенебри поклонился и сказал:
– Приветствую вас, Айл-Форин, – на этом его решимость иссякла, и он уставился себе под ноги, отчаянно подбирая слова.
Смотритель в ответ слегка поклонился, приподнимая невидимую шляпу и убирая с лица длинные волосы, растрёпанные морским ветром. Усмешка на его лице стала ещё более зримой.
– Я хотел бы учиться у вас тому, что скрыто, и тому, что составляет суть мира, – наконец произнёс Унимо, поднимая глаза на Форина.
На лице того отразились сначала удивление, затем раздражение, непонимание, и снова вернулась многозначительная кривая усмешка: как будто в воду бросили камень, и по спокойной до этого глади мгновенно разошлись круги, а затем исчезли без следа. Унимо подивился стремительной и богатой мимике Смотрителя. Но тот по-прежнему не проронил ни слова.
– Я прошу прощения, что явился к вам без приглашения, но я… но у меня не было выбора…
Усмешка Смотрителя расползлась шире, и Унимо стало не по себе. Мелькнула мысль о том, что его специально заманили на этот остров – а теперь, когда шлюпка наверняка уже разбилась о скалы, ему не выбраться. Липкие щупальца страха осторожно коснулись затылка, и Нимо даже безотчётно отступил на полшага, едва не поскользнувшись на мокрых от морских брызг камнях.
Усмехнувшись ещё шире – хотя это казалось невозможным, – Смотритель жестом поманил гостя за собой, развернулся и направился к башне.
Унимо чувствовал себя героем одной из тех страшных сказок, которые он читал в детстве – и всегда поражался, что их герои ведут себя так глупо и безрассудно, как будто специально отправляясь туда, куда точно ходить не нужно. Но с возрастом Нимо понял, что если бы все герои отличались благоразумием, то ни одной сказки бы не было.
Ум-Тенебри шагнул за Смотрителем, чёрная фигура которого уже скрылась за тяжёлой дверью. Дверь осталась открытой, и Нимо легко проскользнул внутрь, оказавшись в темноте и вдыхая запах сырости и подгнившего дерева. Форин исчез из вида, и только звук его шагов был слышен где-то вверху по лестнице, поэтому Унимо принялся осторожно, но быстро забираться вверх, цепляясь за шершавые холодные камни стен. Ноги стали болеть как будто ещё сильнее, но Нимо старался не думать об этом: и так его положение было незавидным.
Постепенно на лестнице стало светлее, и Унимо оказался на довольно большой площадке, напоминающей гостиную. Из неё вело несколько дверей, но только одна из них была открытой – и за ней виднелось продолжение винтовой лестницы. Теперь она казалась уже, а ступеньки – более крутыми. Дыхание Унимо сбилось, когда он добрался наконец наверх, до крытой галереи маяка. На галерее было очень светло, после полутьмы лестницы такой яркий свет ослеплял, поэтому Нимо остановился на последней ступеньке, ожидая, когда вернутся пропавшие в яркой вспышке очертания мира. Как только зрение восстановилось, Унимо попытался найти взглядом Смотрителя, но вместо него увидел сидящего посреди комнаты человека, который был совершенно не похож на того, которого он встретил внизу: у него был высокий лоб, большой нос и широкие губы, а глаза с тяжёлыми веками чуть прищурены, как будто презрительно. Впрочем, это могло быть также признаком не очень хорошего зрения. А всё вместе напоминало маску из белого гипса и равнодушия.
Ум-Тенебри оглядел галерею и, не увидев Смотрителя, беспомощно уставился на человека в центре.
– Если ты ищешь Трикса, то вот он, – сказал незнакомец, кивнув куда-то в сторону. Его голос напоминал сухой и гулкий звук удара камней друг о друга. Казалось, каждое слово давалось ему с трудом, хотя говорил он довольно быстро и уверенно.
Взглянув, куда ему указали, Унимо действительно увидел своего проводника, который устроился на широком окне галереи и почти сливался с тёмными камнями стены. Поймав взгляд Нимо, он улыбнулся, повернув своё бледное лицо так, что на него упал свет луны.
– Трикс немой, – пояснил человек в центре, – но ты пришёл ко мне, а не к нему.
Нимо ещё раз посмотрел на Трикса – теперь ему стало понятно и загадочное молчание, и богатая мимика нового знакомого.
– Значит, Смотритель – это вы? – сказал Нимо, посмотрев на человека в центре.
Фигура на окне затряслась от беззвучного смеха, а человек только кивнул.
– Меня зовут Унимо, и я… – снова начал объяснять своё странное появление Ум-Тенебри.
– Я слышал, что ты рассказал Триксу, не нужно повторяться, – раздражённо перебил его Форин. – Скажи, чего ты хочешь от меня. Кроме тех глупостей, которые уже, увы, прозвучали.
Взгляд Смотрителя равнодушно изучал Унимо, как будто его лицо было всего лишь светлым пятном на фоне темноты, неизбежно механически притягивающим взгляд. Да и вообще, какая разница, на что смотреть.
Нимо благоразумно не стал уточнять, как Форин умудрился услышать их с Триксом разговор за шумом волн на расстоянии сотен ступенек. Ему казалось, что под взглядом