плечу танцевать до рассвета, верно?
– Нет, это куда труднее, чем я ожидала.
– Просто нужна привычка.
– Я все равно хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, – заявила Сесиль и густо покраснела от собственного бесстыдства. – Хотя вряд ли я смогу тебя развлечь.
– Дорогая, я с радостью сделаю это за двоих.
Но после того, как спустился на кухню, поднявшись наверх, Гай увидел Сесиль уже крепко спавшей, раскинувшись на кровати прямо в одежде.
Сначала он хотел просто снять с нее украшения и накрыть одеялом, но подумал, что вряд ли она выспится в громоздком бальном платье.
– Дорогая? – позвал он тихонько.
– М-м. – Сесиль с трудом приоткрыла глаза.
– Я хочу помочь тебе раздеться.
Она сладко зевнула:
– Ах да… ты в этом мастер.
Гай рассмеялся:
– Ну должны же быть у мужчины хоть какие-то навыки.
Сесиль улыбнулась и снова закрыла глаза.
– Просто постарайся потерпеть немного, пока я все это сниму.
Но Сесиль крепилась лишь до тех пор, пока не осталась в одной сорочке, а потом до слуха Гая донеслось ее глубокое мерное дыхание.
Он снял с ее ног чулки, укрыл одеялом и, подоткнув его со всех сторон, стал раздумывать, как поступить с волосами, в которых поблескивали очаровательные мелкие бриллиантики. С огромной осторожностью он освободил темные локоны от шпилек. Конечно, за ночь волосы сильно запутаются, но это лучше, чем уколоться.
Гай задул свечу, но когда развернулся, намереваясь уйти, Сесиль поймала его за руку.
– Ты не останешься?
– Ну… думаю, это возможно.
Раздевшись и заперев дверь, Гай задул оставшиеся свечи, скользнул под прохладное одеяло и растянулся на спине, глядя в темноту и слишком остро ощущая присутствие женщины рядом.
Охватившее его возбуждение граничило с болью: никогда еще он не желал женщину так, как эту, лежавшую рядом, и все же готов был мучиться и терпеть, а не искать удовлетворения на стороне.
Да, он действительно без ума от Сесиль и счастлив, как никогда прежде.
Сесиль поверить не могла, что наконец-то Гай в ее постели, когда проснулась в холодном поту, потому что ей приснился… Кертис. То, что услышала, не слишком ее удивило: она знала, что Кертис украл ее деньги, но не знала, каким образом.
Кертис был из тех, кто пробивается в жизни с помощью своей внешности и умения очаровать. Это был очень привлекательный мужчина, хотя далеко не такой, как Гай, и, конечно, как человек дрянь – лживый, жестокий, безнравственный.
На протяжении многих лет Гай тоже вел не самый добропорядочный образ жизни, но при этом был бесконечно предан тем, кого любил, оказался способным спасти бродяжку и ее собаку. Кроме того, ни разу не посетовал, что потерял дом, статус и все состояние. Ну а самое главное – при всех его недостатках Сесиль любила его.
Признаться в этом было очень трудно даже самой себе. Ведь, впервые испытав любовь много лет назад, она очень разочаровалась. Но что, если она не признается в своих чувствах к Гаю и продолжит отрицать их лишь из страха вновь совершить ошибку? Доживать свой век в одиночестве, потому что боязно рискнуть?
Сесиль была счастлива, что Гай работает в цирке, что живет в ее доме. Прошлое осталось в прошлом, и теперь ей надо заботиться о будущем – ее собственном, Гая и Кэт.
Сесиль повернулась к Гаю и крепко прижалась к большому, теплому мускулистому мужскому телу, бесстыдно постанывая от удовольствия.
Она медленно провела коленом по его бедрам, а потом легонько скользнула по самой твердой части его тела.
Гай отозвался тихим сонным смехом и пробормотал:
– Если это сон, то мне лучше не просыпаться.
– Это не сон, – прошептала Сесиль.
Тихонько заворчав, Гай подхватил ее колено и крепче прижал к своему горячему пульсирующему естеству.
– Я в раю? – Его естество пульсировало, поглаживая внутреннюю сторону ее бедра и оставляя влажный след. – Ах как долго я этого хотел!
По ее телу пошли мурашки при звуке хриплого от желания голоса, она перекинула через него ногу и уселась верхом.
– О-о-о, так я люблю больше всего, – промурлыкал Гай.
– Да, потому что ты лентяй.
– К твоему сведению, мне нравится, когда ты сверху, потому что руки свободны и я могу не только видеть тебя всю, но и ласкать. И да, я ленив.
Сесиль засмеялась.
Гай провел своими горячими ладонями вверх по ее бедрам, потом одна легла на мягкие завитки, в то время как другая обхватила грудь, и он с удовольствием ощутил ее тяжесть. Пальцы поглаживали, чуть сжимали и дразнили тугой сосок, и каждое прикосновение посылало в ее лоно волны острого удовольствия.
Сесиль тихо застонала, когда Гай раздвинул шелковистые складки ее лона и принялся щекотать скрывавшийся в них набухший бугорок.
– Ты такая влажная, – протянул он одобрительно, лениво погружая в горячее лоно пальцы одной руки и одновременно терзая соски другой.
Сесиль слегка приподнялась и нетерпеливо задвигала бедрами, требуя более глубокого, более неистового проникновения.
– Хочешь еще? – поддразнил Гай, озорно и самодовольно поглядывая на нее из-под полуприкрытых век.
– Гай!.. – выдохнула Сесиль и в этом единственном слове выразила все обуревавшие ее чувства.
Гай рассмеялся и отпустил ее сосок, ущипнув напоследок, и Сесиль разочарованно захныкала.
– Не будь такой жадной! – пробормотал Гай. – Мне нужна моя рука, а вот у тебя целых две, и обе висят без дела. Поласкай себя для меня, дорогая.
Сесиль подняла руки и принялась мять свои груди и неистово сжимать и щипать себя за соски без всякой нежности, и вскоре грань между удовольствием и болью стерлась окончательно.
– Черт возьми, это потрясающе! – хрипло произнес Гай, лаская ее скользкие складки. Освободившейся рукой он раздвинул их, являя своему жадному взгляду твердый бугорок и набухшую от желания пещерку. – Ну что за маленькое чудо!
Сесиль застонала, когда подушечка пальца Гая принялась описывать круги вокруг чувствительного бугорка, в то время как вторая рука забралась в пещерку и ублажала ее все интенсивнее и чувственнее.
Сесиль упивалась этим ощущением наполненности и растяжения, с силой потираясь о ласкавшую ее руку и не сводя восхищенного взгляда с его мускулистого торса и вздувающихся бицепсов на руке, дарившей ей удовольствие.
– Да, вот так, моя хорошая девочка! – прохрипел Гай, встречая ее бедра. – Продолжай, сильнее. Помоги себе достигнуть пика.
Его слова были сродни резкому удару кнута, и Сесиль, упершись руками в матрас рядом с плечами Гая, принялась неистово насаживаться на его пальцы, глубже вбирая их в себя, быстро приближаясь к пику блаженства. Сладкие волны накатывали на нее одна за одной, и Сесиль перестала сопротивляться, отдавшись охватившим ее ощущениям, в то время как Гай покрывал ее лицо поцелуями, похожими на прикосновения крыла бабочки, и шептал на ухо чувственную чепуху. Он успокаивающе гладил Сесиль по спине, возвращая ее к жизни после этой маленькой сладостной смерти. Его бедра еле заметно подрагивали, а тугое естество терлось о ее живот, когда он пробормотал:
– Впусти меня…
Просунув руку меж