плечами и, услышав голос отрядника, послушно развернулся и направился к уже стоящим за воротами телегам. Их было четыре – по пять седоков на каждую, но Ратэр, пройдя вдоль тележной вереницы и дав приказ трогаться, запрыгнул к ним. Он выглядел задумчивым и постоянно покашливал, что означало у него крайнюю степень озабоченности.
–В чём дело, командир? – Стай подтолкнул призрачника плечом.
–Тебе что, всё нравиться? – вопросом на вопрос ответил Ратэр. – Для того чтобы поймать какого-то разбойника и его подстилку – рабыню, собрали кучу народу и заметь, стражей и воинов! Этот прихвостень старшего, что – великан с пудовыми кулаками?
–Ты же слышал, что они связались с речными пиратами, – успокаивающе проговорил Стай. – М ы ж не знаем, сколько их там, да и про приречников слухи разные ходят-говорят они за своих могут стеной встать…
Призрачник кивнул: – Хорошо, если так. Главное, чтобы нас в какую-нибудь блуду не втянули: деньги деньгами, а жизнь подороже будет. Так что ты смотри там…
Он спрыгнул с телеги и уселся в идущую следом, к распевающим во всю глотку гномам. Что он им сказал, Стай не расслышал, но подгорцы прекратили орать и до места встречи с городскими стражами наёмники проехали в относительной тишине.
Возле Приречных ворот их действительно уже ждали. Наёмники презрительно смотрели на стражей, встречая в ответ не менее презрительные взгляды. Они терпеть не могли друг друга, но сегодня все занимались одним делом и поэтому явных подначек не прозвучало. Подъехавший в изысканном возке Бур, махнул рукой и Ратэр, с командующим стражами Ральтом, подошли к нему.
–Я предлагаю разделиться, – начал Верхний. – Сколько у вас людей? – он обратился к стражу.
–Со мной четырнадцать, – отрапортовал тот.
–Вы и ваши люди обойдёте Дальнюю пристань через овраг и не допустите, чтобы нашим головорезам пришла помощь с Бели. На всякий случай предупредите тех, кто занимается у нас отловом разбойников на реке – пусть их баркасы будут наготове. Мои же воины, вместе со мной, направятся в обход – через Белую пристань. Если всё пойдёт как надо мы встретимся во дворе Троедомья -жилища старшего. Да, и самое главное, этот раб-выродок, нужен мне живым!
–А его хозяин? – поинтересовался Ральт.
–Делайте с ним, что хотите, – махнул рукой Бур. – Главное не упустить…хм… не допустить кровопролития, но если мы опоздаем, судьбу убийцы решайте сами!
Бур немного деланно зевнул и отдал распоряжение трогаться. Первоначально стражи и наёмники ехали вместе, но ближе к Заводи они разделились: одни направились мимо сиротливо стоящего зазывального столбика к разрушенному мосту, а другие продолжали катиться по широкой дороге, в направлении Приовражного торговища. Когда возок Бура скрылся из глаз, Ральт поднял руку и следовавшие за ним телеги остановились.
–Ребята, ко мне! – крикнул старший страж и когда все подошли, произнёс: – Ну что, у кого возникло желание повыяснять отношения с приречниками? Этим Буровым наймитам всё равно – они в его доме за высокими стенами обитают, да и сегодня они здесь, а через седмицу ищи их… а у меня семья и постоянно ждать, что ночью тебя пристукнут и дети станут сиротами не очень мне по душе. Предлагаю переждать, а потом, когда наёмники всё сделают, присоединиться к ним.
–А если Верхний спросит, где мы были, что отвечать? – спросил один, совсем молоденький страж.
–Он велел нам не дать возможности убежать убийце к пиратам. Скажем, что были у пристани, дорогу им перекрывали… Согласны? А пока можно в одно место завернуть – эх и выпивка там, я скажу, и недорого! Пропустим по кружечке – другой и к Дальней двинемся, а оттуда и к Троедомью…
Переговариваясь, и подтрунивая друг над другом, стражи повернули в сторону и вскоре слились с дорожным потоком.
Ратэр расхаживал по двору Троедомья перед двумя только что схваченными подручными убитого старшего. Один из них, здоровущий, на голову выше любого из их двадцатки, исподлобья смотрел на него и, под его тяжёлым взглядом, становилось очень неуютно. Второй, наоборот, испуганно вздрагивал, каждый раз, как призрачник проходил мимо. Стай смотрел на сидящего в возке Бура и думал, что Верхний оказался прав. Они не успели: старший уже был мёртв, хорошо хоть деньги оказались тут же, видимо преступникам не удалось вынести их, так как в доме возник пожар. Правда и пожаром назвать тлеющую груду тряпок, назвать можно было с большой натяжкой. Тряпьё вышвырнули во двор и тут же залили, а затем и вовсе вышвырнули в какую-то яму. Всё это было проделано очень быстро и разбойник с выродком вряд ли успели уйти далеко. Хотя у пристани и стояло какое-то судно, где-то там находились городские стражи и не дали бы бежавшим проникнуть на борт. Туда уже отправили одного из наёмников – он должен был расставить стражей цепью и прочесать всю местность до Троедомья. С ним зачем-то отправился и слуга хозяина, из числа тех, кто сопровождал Бура в этой поездке.
Верхний прищёлкнул пальцами и указал на тощего пленника со скрюченной спиной. Стай с напарником подошли к нему и, ухватив под руки, в буквальном смысле приволокли его к возку.
–Где твой друг? – Бур с скучающим видом посмотрел на свои ногти, и добавил: – Ну? Я жду…
–Кого имеет в виду высокочтимый барн? – запинающимся голосом проговорил приведённый.
–Этого… как его… Лохмотя, кажется? Ты что, не знаешь, кто убил твоего хозяина? – удивлённо спросил Верхний.
–Барн Лохмоть?! Барна Рыжеблуда?! – схваченный вдруг засмеялся. – Да в это никто не поверит! Он у старшего правой рукой был, его и так всё устраивало.
–Вот как? – Бур с любопытством посмотрел на пленника. – Так я скажу тебе, что ты не прав! Ваш Лохмоть хотел сам стать старшим, пользуясь тем, что я редко бываю на пристани и вряд ли стану разбираться с этим случаем. Какая мне должна быть разница, кто будет собирать для меня налоги… Но он ошибся – я здесь и собираюсь разделаться с этим ублюдком. Итак, где он?
Крючок, а это был он, пожал плечами. Он мог сказать, что Лохмоть был в кашеварне и направить воинов этого страшного человека туда, но что-то удерживало его. Может это была некая привязанность к доверенному, а может и гордость жителя Заводи, на которого пытался надавить какой-то городской франт.
Бур махнул рукой и на голову Крючка обрушился страшный удар. Стай проделал это машинально, как делал десятки раз до этого, наказывая строптивого раба или недовольного слугу хозяина. Но эта машинальность и подвела его на сей раз. Хилый, уже пожилой пленник захрипел и