325. ОСЕННИЙ ВЕЧЕР
Багряным золотом на западе горя,В поблекшей зелени огнем переливаясь,Царицей вечера красуется заря…Вокруг еще светло, но уж звезда, купаясьВ румяном зареве, затеплилась свечой…Близка глухая ночь, забвенье и покой.
От поля сжатого, от скошенного лугаПахнуло холодом. Недвижимый туманПовис над озером. К теплу и ласке югаВысоко журавлей пронесся караван.На ветке близ меня раздался свист несмелый,Вспорхнул зобатый дрозд, сорвался лист, шурша,И замер старый лес, как замок опустелый,И грустью странною наполнилась душа.
Весна моей любви! Весна моих мечтаний!Из пепла серого былых очарованийЗачем так ярко вы блеснули в этот час,Что слезы хлынули из глазИ сердце горестно заныло от страданий.
<1895>
326. ПОЭЗИЯ
Я устаю. Мне с каждым днем труднееБорьба и жизнь… Соблазн манит меня.Во тьме ночной для сердца всё страшнееКоварный свет болотного огня.
Я духом слаб, и нет кругом опоры.Зло шепчет мне: «Свой факел погаси!»Нет, нет! К тебе я обращаю взоры,Поэзия! Спаси меня! Спаси!
Ты — вздох небес. Твой непорочный пламеньНеугасим! Ты им сердца живишь.Ты в божество преображаешь камень,Мгновенным снам бессмертие даришь.
Явись ко мне! От пошлости надменнойМой шаткий дух к святыне вознеси!Пусть он падет к стопам ее смиренный!..Поэзия! Спаси меня! Спаси!
Спаси меня! Как мрачных дум Саула,Коснись души могуществом крыла!Ты в грудь мою святой огонь вдохнула,Но силы мне для битвы не дала.
О, верю я, — хоть ум туманит горе, —Есть правда здесь, есть бог на небеси.Но человек — песчинка в бурном море…Молюсь тебе с надеждою во взоре,Поэзия! Спаси меня! Спаси!
<1896>
327. УМИРАЮЩЕЕ ЛЕТО
В спокойной древности эпикуреец умный.Готовясь умереть, чертог свой украшалЦветами, пурпуром… Сам пышно возлежалНа ложе царственном в беспечности бездумной.От яств затейливых ломилися столы,Все редкие плоды тропического садаАлели бархатом средь гроздий винограда,И воздух полон был душистой, влажной мглы.
Так лето знойное, готовясь умереть,Окрашивает свой чертог незащищенныйТакими красками, что взгляд на них смотретьНевольно устает, восторгом утомленный.Пышней и ярче всё на склоне летних дней:Алее пурпур зорь на небе отдаленном,Светлее трепет звезд, синее мрак ночей,Прозрачней глубь волны на озере студеном.
Но смерть уже грозит. Жестокая рукаСорвет с земли венец, налитый ароматом.Уж чую холодок зловещий ветерка:То вестник осени, бестрепетный, как фатум.А по ночам блестят пророческим огнемСозвездья яркие на небосклоне ночи:Вон Лебедь, Водолей, Пегас, Персей, и в немАльголь обманчивый, как любящие очи;
Телец, где пурпуром горит Альдебаран,Возничий царственный с Капеллой золотоюИ пара Близнецов, сквозь палевый туманГорящих бледною и дружною четою;Надменный Сириус блестит в созвездьи Пса,И Ригель пурпурный в созвездьи ОрионаВосходит на небо, как полночи краса,Как властный смерти жезл в руке центуриона.
Но холоден их блеск, и в нем провидит глазМертвящий взгляд зимы, упорный и бесстрастный:Так иней и роса сверкают, как алмаз,По зорям осени безжизненной, но ясной.Кой-где уж лист упал и яркий цвет поблек,И, точно капли слез, забвенья и обиды,С небес струится звезд блистающий поток:То, искрясь, над землей летят Андромедиды.
<1896>
328. СНЕГ ПАДАЕТ
Снег серебряный вьется и вьется и медленно падает На холодную землю… Мой взор,Мою душу волнует, волнует и радует Этот белый ковер.
Мне мила красота, как мечта непорочно-бесстрастная, Этих чистых снежинок немых.Дышат миром они, как молитва божественно ясная, Как возвышенный стих.
Высоко над землей разлучились они на мгновение, Чтобы снова сойтись на земле.Как торжественно тих и воздушен полет их, падение В очарованной мгле.
Точно плащ кружевной, развеваясь, сквозит и колышется И роняет свой девственный пух.Мне в движеньи его гармоничная музыка слышится, Ею грезит мой слух.
Это жертва небес, в них надежда земли на спасение, В них залог для грядущей весны,Благодатный покой, беспредельное счастье забвения, Вдохновенные сны.
Снег серебряный вьется и вьется и медленно падает На холодную землю… Мой взор,Мою душу волнует, волнует и радует Этот белый ковер.
<1896>
329. ПОД ШУМ ДОЖДЯ
Душно… душно… Мне не спится, Ночь, как я, без сна томится,И вздыхает, и считает маятника стук. Сердцу жутко от покоя. Бредит мысль… Открыл окно я…Тишиною неземною всё полно вокруг.
Сад не дрогнет, не шелохнет, Влаги ждет, без влаги сохнет…Небо в тучах; и в пахучих чашечках цветов Ароматы притаились… Точно все без слов молились,Чтоб живою пал росою дождь из облаков…
И неясный звук раздался. То не с ветки ль лист сорвался?..Взволновался, зашептался густолистый сад. Дождевые капли с неба, Как с колосьев зерна хлеба,Осыпаясь, учащаясь, по листве стучат.
И какой-то шорох внятный, Переливный, благодатный,Стройно, важно и протяжно потянул в ветвях… Будто вел с землею споры И держал переговорыО небесных, о чудесных тайнах и делах.
И под гул дождя ночного Как-то весело и новоМне мечталось и дышалось в мраке у окна, И казалося, со мною Речью мягкою, родноюГоворила и сулила счастие весна.
Чьи-то тени колыхались, Чьи-то очи загорались,Вспоминались, улыбались милые черты… Дождь прошел… Душистый, свежий Смолкнул сад… Всё тише, режеТрепетали и роняли капельки листы.
<1897>
330. «Всё какие-то сны наяву…»
Всё какие-то сны наяву,Всё какие-то светлые грезы.В сердце нежная грусть и любовь,А в глазах — непонятные слезы.
Как цветов полевых аромат.Звуки тайные душу ласкают.Точно бабочки, вьются, звенятИ, как вздохи влюбленные, тают.
С ними вдаль я куда-то лечу,Но в слова заключить их не смею,И с блаженной улыбкой молчуИ в немом обаянии млею.
Что со мною — и сам не пойму.Льются звуки… Ласкаются грезы…В сердце нежная грусть и любовь,А в глазах — непонятные слезы.
<1898>
331. ГРУСТЬ
Есть дни, когда ко мне ласкается печаль:Я никуда не рвусь и ни о чем не грежу.Мне жаль тогда себя, и молодости жаль,И этой грустью я себя томлю и нежу.
Один я — и грущу о том, что одинок.Но если б в этот миг сама любовь, украдкой,Приветливо ко мне ступила на порог —Я б пожалел о ней, об этой грусти сладкой.
<1898>
332. ТЕНИ