302. «Мы живем и мертвеем…»
Мы живем и мертвеем,Наше сердце молчит.Мы понять не умеем,Что нам жизнь говорит.
Отчего мы стыдимсяСлов нескромной весны?Отчего мы боимсяВидеть вещие сны?
Наша радость застылаВ темноте и пыли,Наши мысли покрылаПаутина земли.
Но душой неусталойМы должны подстеречьДля любви небывалойНебывалую речь.
<1903>
303. ДОМА́
Вокруг меня неясные громадыСедых домов тяжелым сном встают,Глядят на жизнь, как будто ей не рады,И никого не любят и не ждут.
Но я люблю тоску их очертаний,Порывы их к печальным небесам,Унылый гул их тяжких содроганий,Прощальный зов к давно угасшим дням.
Сквозь жизни стук, средь говора людского,В дремотной мгле им снится шум лесовИ речь воды у берега родного,Под тенью скал и мшистых валунов.
Не верю я их смерти и покою,И рад, когда, не ведая измен,Заря начертит огненной рукоюСлова любви на камне мрачных стен.
<1904>
304. «Ветер коснулся кустов обнаженных…»
Ветер коснулся кустов обнаженных,Ночь привидений полна,Слышу я лепет ветвей пробужденных; «Где же весна?
След не чернеет от влажных тропинок,Всё замирает во сне,Только чуть слышится шелест снежинок В злой тишине.
Небо мерещится мутным покровом,Ночь привидений полна…Кто разбудил нас ликующим словом? Где же весна?..»
<1904>
305. НЕИЗБЕЖНОЕ
Печальной, безбрежной равниной Я шел, утомленный,И вздрогнул внезапно, и поднял Я взор изумленный:Вдали, где сливались с землею Неясные тучи,Мне чей-то почудился образ. Угрюмый, могучий,Стоял он, скрестив неподвижно Тяжелые руки,И солнце над ним не сияло, И замерли звуки.Глядел он вперед пред собою Невидящим взором,Молчал, и молчанье казалось Немым приговором.В груди моей сердце забилось Тоскливой тревогой,И быстро шаги я направил Иною дорогой.Но там, где леса поднимались Туманной стеною,Всё тот же неведомый образ Стоял предо мною.Напрасно ищу я спасенья И светлой свободы, —Под тягостной властью проходят Унылые годы.Куда ни пойду я, усталый, Дорогой земною,Везде он стоит, беспощадный, Стоит предо мною.
<1905>
306. «Еще вчера весь день под окнами в канале…»
Еще вчера весь день под окнами в каналеДышала, как больной, тяжелая вода,—Мороз пришел в ночи, взглянул — и воды стали, И от движенья нет следа.
Но что творится там, под ледяным налетом?Не смерти ль это сон в холодно-мутной мгле?Нет, терпеливо жди, за солнцеповоротом Ждет воскресенье на земле.
<1905>
307. К НОЧИ
Вечер сумрачен и страшен,Ночь беззвездная близка.Как уступы тяжких башен,Взгромоздились облака.Гулок моря шум усталый…Там, над сизою горой,Словно кровью темно-алой;Воздух зыблется сырой.Всё слышней во мраке зоркомЧьи-то вздохи и слова;Дыбом встала над пригоркомВ страхе черная трава.Я иду прибрежьем голым,Светлый отдых так далек,Леденит стопы тяжелым,Мертвым холодом песок.И к померкнувшим долинамНеотвязно вслед за мнойС тихим шорохом змеинымУжас крадется ночной.
<1905>
308. «Помнишь, мы над тихою рекою…»
Помнишь, мы над тихою рекоюВ ранний час шли детскою четой,Я — с моею огненной тоскою,Ты — с твоею белою мечтой.И везде, где взор мой замедлялся,И везде, куда глядела ты,Мир, огнем сверкая, загорался,Вырастали белые цветы.Люди шли, рождались, умирали,Их пути нам были далеки,Мы, склонясь над берегом, внималиТихим сказкам медленной реки.Если тьма дышала над рекою,Мы боролись с злою темнотой:Я — моею огненной тоскою,Ты — своею белою мечтой.И теперь, когда проходят годы,Узкий путь к закату нас ведет,Где нас ждут немеркнущие своды,Где нам вечность песнь свою поет.Мы, как встарь, идем рука с рукоюДля людей непонятой четой:Я — с моею огненной тоскою,Ты — с твоею белою мечтой.
<1905>
309. «Спит река в бреду своих туманов…»
Спит река в бреду своих туманов,И над ней, приплыв издалека,Словно рати двух враждебных станов,Разорвавшись, встали облака.
Птица вдруг проплакала ночная,И опять всё тихо и темно.Спит земля, но спит не отдыхая…Я иду и думаю — одно.
И, моим смущенным мыслям вторя,Тихо бредит спящая река,А в небесном сумрачном просторе,Побледнев, застыли облака.
<1905>
310. ЛЮДИ
Идут. Без веры и без воли.Толпа проходит за толпой.В улыбках столько скрытой боли,И как рыданье — смех тупой.Идут, идут, проходят мимо.Бледнеют ночи, блекнут дни,Надежды нет: неумолимоОни и вместе — и одни.И я один. Я не умеюРазвеять этот тусклый чад.Я воплотить в словах не смеюТого, о чем они молчат.Гляжу в их лица долгим взглядом,В душе от жалости светло,Вот, мы близки… Но тех, кто рядом,Жизнь разделяет, как стекло.Разбить — нет сил. НеумолимоПолзут, змеятся ночи, дни…Проходят люди мимо, мимо,Теснятся, падают… одни.
<1907>
311. В ОСЕННЕМ САДУ
Тишина золотовейная в осеннем саду.Только слышно, как колотят белье на пруду,Да как падает где-то яблоко звуком тугим.Да как шепчется чье-то сердце тихо с сердцем моим.
<1908>
312. В ДОРОГЕ
1
Из вагона гляжу. За окномДымных туч протянулось руно,И за бледно-кудрявым руномРазлилось золотое вино.Юг покинут, сверкнул и погас,Ждет нерадостно север родной.Сердце темное в сумрачный час,Плача, бьется в тоске предночной.Ночь, огонь моих слез утиши,Будь безмолвней и строже, печаль!Спор колес всё упорней в тиши.Разгорается звездная даль.
2
«Скорей, скорей!» — твердят колеса.Бегут леса, летят поля,Синеет речка у откоса.Привет, родимая земля!Колосья тощие кивают,Кресты дорог уходят вдаль.Дожди слезами облегчаютТяжелых туч твоих печаль.Люблю песок твой, косогорыИ гроздья рыжие рябин.Душа спешит в твои просторыИ в синеву твоих равнин.Всегда и весь я твой, родная.К тебе вернусь я ввечеру,Благословлю, благословляя,И просветлею — и умру.
<1909>
313. МАЙСКОЕ УТРО
С. Городецкому
Утро. Солнце встало ярко.Будет пыльно, будет жарко.Будет день и ночь светло.Баба моет, подоткнулась,И на солнце улыбнулосьВновь промытое стекло.Из подвала вышла крошка,Выше тумбочки немножко,В бабьем ситцевом платке.Мать послала спозаранку:Керосинную жестянкуДержит в маленькой руке.Кто-то громко хлопнул дверью.В подворотне подмастерьеЗамечтал, разинув рот;Ноет хриплая шарманка,И гнусаво иностранкаПесню родины поет.В кителях городовые.Там и тут цветы живые.Треск пролеток, окрик, звон.Граммофон хрипит в трактире.И квартирам харакириПереездом учинен:Всё, что в глуби их таилось,Вдруг бесстыдно обнажилосьИ наружу поползло:Тюфяки, кровати, ванны,Вот предмет какой-то странный,Тряпки, мутное стекло.Мужики, согнувши спины.Носят ящики, корзины.Приказанья отдаютДама в шарфе и кухарка.Все устали. Пыльно, жарко.Мимохожие снуют.Пахнет дегтем, потом, сеном.«Подоткните хоть поленом.Эй, поддай еще, Митюх!»Дремлет лошадь ломовая,Мордой старою кивая,Отгоняет скучных мух.«Стойте: узел позабыли!»Притащили, прикрутили,Все вспотевшие, в пыли.«Ну, готово. Трогай с богом!»И по улицам, дорогамСкарб на дачу повезли.Опустело возле дома.Дворник с горничной знакомойПоболтали у ворот.Вдруг рванулся вихрь весеннийИ вскрутил с листком сирениПозабытый старый счет.
<1909>
314. ПЫЛЬ ВЕКОВ