— маслицем по булочке, — ошибаетесь! То, что он вытворяет на дредноуте, не может повторить никто во всей Досмане, и чтобы летать с ним, нужна привычка. Поначалу вы набьёте шишек и, возможно, помучаетесь от морской болезни, но за месяц привыкнете. Если нет — спишу на землю. А чтоб быстрее привыкалось, запомните: когда капитан Медина по громкой связи велит вам держаться крепче или пристегнуться страховочным ремнём, — вы выполняете. Без вариантов. Как бы ни хотелось показать собственную удаль, господин Винтерсблад, — многозначительная пауза, — это понятно?
— Так точно, господин подполковник! — хором ответили офицеры.
Выпроводив офицеров, Юна заперлась в кабинете и вышла, лишь когда полк уже построился и приготовился к десантированию, а Медина объявил о семиминутной готовности. При ней не было ни карабина, ни даже револьвера. За ремень были заткнуты два необычного вида кинжала: длинные, похожие на маховые птичьи перья, и довольно толстые — словно несколько одинаковых лезвий были сложены вместе.
— Ну что, бойцы, на ваше счастье, наш первый совместный бой не абордажный, а наземный, в привычных для вас условиях, — начала она, застёгивая на запястьях ремешки чёрных перчаток. — За эти дни я сложила некоторые представления о каждом из вас. Сейчас я сделаю окончательные выводы. Мне нужны только лучшие солдаты. Остальные обычно не выживают. Сегодня может погибнуть много наших. Но только сегодня. Так бывает каждый раз, когда новая команда впервые идёт со мной в бой. Дальше будет меньше, поверьте мне. И напутствие! Если у вас будет выбор: струсить и выжить или быть верными присяге, но умереть, — выбирайте второе.
***
Всё складывалось успешно: невероятно быстрый «Заклинатель воронья», ведомый опытной рукой капитана Медины, опередил транспортники неприятеля и, десантировав пехоту, пошёл на перехват трёх точек, обозначившихся в небе со стороны Бресии.
С территории бывшей фабрики навстречу 286-му полку выбежал младший лейтенант, взял под козырёк и открыл рот, чтобы что-то доложить, но Тен его перебила.
— Сколько вас осталось? — резко спросила она, быстрым шагом направляясь к зданиям.
— Двадцать три, господин подполковник, и семнадцать раненых, — на бегу ответил младший лейтенант, указывая дорогу, — четыре пулемёта, но патроны на исходе.
— Кто за старшего?
— Остался майор Стрикленд, сэр.
Тень резко остановилась, обернулась на своих.
— Взводные, занимайте позиции, ротные — за мной! — скомандовала она. — Веди к майору, лейтенант.
Стрикленд, высокий блондин с квадратной челюстью, ввёл в курс дела за три минуты. Ещё две понадобилось для продумывания тактики. Точнее, подполковник Тен просто раздала приказы, кому где быть и что делать. Был ли у неё план действий определён заранее, или это оказалось стремительной импровизацией — оставалось лишь догадываться.
— Господа ротные, — в заключение обратилась она к своим офицерам, — практика подгонять солдат в спину в моём полку не пройдёт. В атаку вы ведёте их своим примером, а не подбадриванием из окопов, ясно?
— Так точно, господин подполковник!
За массивными воротами фабрики, перед которыми выстроился 286-й полк во главе со своим командиром, постреливали. Имперцы чуть угомонились, ожидая, что с прибывшим подкреплением возобновят штурм укреплений ОНАР и сомнут противника в два счёта. Но сейчас не успевших десантироваться бресийских солдат настигал «Заклинатель воронья». В небе раздался первый залп пушек дредноута, и Юна дала команду открывать ворота.
Заскрипели шестерни, две огромные тяжёлые створки разъехались в стороны, и полк с боевым криком хлынул на неприятеля. Тень бежала первой, Винтерсблад был сразу за ней и всё видел.
Видел, как имперцы, ошарашенные таким натиском, открыли беспорядочную пальбу из своих укреплений. Как Юна выхватила из-за пояса свои кинжалы, и они раскрылись чёрными веерами, словно птичьи крылья, каждое перо в которых было обоюдоострым. Как смоляная коса Тени била её по спине во время бега, а веера-крылья словно жили собственной жизнью, танцуя вокруг женщины ритуальный танец. Как от них с искрами отлетали прошедшие по касательной пули, не причиняя никакого вреда ни подполковнику, ни бежавшим за ней солдатам. Как Тень взлетела на кусок полуразрушенной стены, из-за которого стреляли особенно бойко, и смертоносные крылья взорвали воздух кровавыми брызгами.
Весь полк на мгновение замер, позабыв, что находится под вражеским огнём и надо бы стрелять в ответ. Хотя имперцев открывшееся зрелище поразило не меньше: они на миг перестали стрелять, а некоторые даже привстали из своих укрытий.
Между солдатами двух армий, на крошащихся обломках здания, между небом и землёй танцевала Тень. Её лицо было сосредоточенно и спокойно, движения — молниеносны. За спиной развевалась мантия, сотканная из ветра и рубиновых капель бресийской крови. Кинжалы-перья в безжалостных руках пронзали, отсекали, распарывали. Оставляли противника без лица. Не оставляли ему шансов. В этот момент Тень была похожа на кого угодно: на древнего мстительного духа, на мифическую кровожадную птицу, — но меньше всего — на человека. В этот момент Тень была Тенью. Это пугало и завораживало.
Первым в себя пришёл Винтерсблад, когда ему в лицо плеснула чужая кровь, а следом прилетела отрубленная ладонь с зажатым в ней револьвером.
— Рота, за мной! — гаркнул он, выводя солдат из оцепенения, и ринулся на противника.
В небе над ними грохотали взрывы, один из имперских транспортников падал, сбитый «Заклинателем», второй пылал закатным заревом…
К вечеру противник был уничтожен, а Оттаридж перешёл к Распаду. «Заклинатель» уже часа два как принял обратно на борт свою пехоту, но некоторых солдат всё ещё трясло мелкой дрожью после увиденного в бою.
— Что она такое? — шёпотом спросил Вальдес за ужином, косясь на Тен.
— Прикуси язык, услышит! — шикнул на него Макги.
— Да она на другом конце стола, — вмешался Бойд, — на таком расстоянии расслышать невозможно. Во всяком случае, обычный человек не смог бы.
— В том-то и дело! — не унимался Вальдес, — человек ли она вообще? У меня до сих пор поджилки трясутся, как вспомню, как она этими своими крыльями всех уделывала…
— Сам чуть не уделался, да? — усмехнулся Бойд.
После боя он был в восхищении от Тени. Вальдес — в смятении. Макги с выводами не спешил и, глядя на товарищей, лишь задумчиво пощипывал острый, гладко выбритый подбородок. Винтерсблад сидел рядом и не вмешивался.
— Красивая женщина мастерски владеет красивым оружием — век бы смотрел! — губы Бойда изогнулись в сальной улыбочке.