давно вас ожидаем.
– Здравствуй, Уолтер, – вымученно улыбнулся я ему в ответ.
Этот пугающего вида мужчина, в строгом черном костюме, на самом деле был услужливым, деликатным и радушным человеком, увидеть которого, после столь долгого восхождения, я был несказанно рад.
– Наконец-то вы появились, – проговорил Уолтер, пропуская меня в дом и закрывая дверь. – Хозяин места себе не находил последние несколько дней. Боялся, что с вами что-то случилось.
– А как же иначе, черт возьми?! – пронесся по просторной прихожей высокий голос хозяина особняка. – После такого-то мрачного и пугающего письма!
Морис Картер уже сбегал мне навстречу по ступеням широкой деревянной лестницы. Внешне он был абсолютной противоположностью своего дворецкого: низкого роста, пухлый, с аккуратно зачесанными набок жиденькими волосами, ухоженной бородкой, круглыми очками в золотой оправе, которых Морис не снимал никогда, и в фиолетовом костюме с желтыми пуговицами, который яркостью и нестандартностью своего фасона был под стать эксцентричной натуре его владельца.
– Прошу прощения, что заставил волноваться.
– Что ты, что ты, мальчик мой, – Морис яростно тряс мою руку. – Главное, что ты добрался. Выглядишь уставшим и измотанным.
– Путь был долгим и не простым. – признался я.
– Позвольте вашу сумку, сэр, – Уолтер уже потянулся к ремню моей сумки, чтобы помочь снять ее и облегчить мою ношу.
Я не успел его предупредить, и Яркий сделал это вместо меня, выскочив, как черт из табакерки, и устроив свое излюбленное световое шоу, демонстрируя оскал своих маленьких, но острых белых зубок, и яростно шипя.
Я резко сорвал сумку с плеча, прежде чем маленький монстр успел бы кому-то навредить, и, бросив ее на пол, опустился над Ярким, закрывая своей спиной людей.
– Всё хорошо, слышишь? – проговорил я, как можно более мирным и успокаивающим тоном. – Мы пришли к друзьям. Здесь нам никто не угрожает.
Глядя на меня, Яркий перестал светиться и рычать, но все равно выглядел очень взволнованным и сердитым. Видимо, путешествие в треклятой сумке его все же доконало.
– Можешь выбираться. Тебе больше не нужно там сидеть.
– Что за зверь такой чудной? – осторожно спросил Морис, выглядывая у меня из-за плеча.
Как только Яркий увидел его, он снова оскалился, и по шерстке забегали искорки.
Я вздохнул:
– Его зовут Яркий, и именно в нем кроется главная причина моего к тебе визита. Увлекательная, надо сказать, получилась история. Думаю, тебе понравится.
– Неужели? Тогда я в предвкушении.
Яркий, так и не сделав ни шага из столь ненавистной ему сумки, продолжал смотреть на Мориса и глухо рычать.
– Успокойся, дружище, – проговорил я, осторожно протянув руку, и, убедившись в том, что бегущие по его шерстке искорки не причиняют моей коже вреда, погладил его по голове.
– Такой маленький, и такой сердитый, – отметил Морис.
– Обычно он довольно дружелюбный. Но, как я уже сказал, мы проделали долгий путь, а сегодня ему целый день пришлось просидеть в этой треклятой сумке. Тут любой взбесится.
– Понимаю. Так, где же мое гостеприимство, а?! Клиффорд, мальчик мой, проходи скорее в дом, прими ванну, отдохни. Сколь долгим и тяжелым не был бы ваш путь, я обещаю, что сегодня вы, как мои гости, сможете передохнуть и набраться сил. Будьте же как дома.
Глава 17. Дом Мориса Картера
Как бы ни был мне приятен путь с табором Лавинес, все же, достигнуть, наконец, пункта назначение я был несказанно рад. Морис распорядился, чтобы мне наполнили ванну, и я с удовольствием провел почти два часа, лежа в пенной воде, от которой исходил дурманящий аромат хентийских масел, и даже задремал ненадолго. Словно впервые с того утра, как я повстречал Яркого, я наконец расслабился, и все мышцы тела приятно заныли. Мне казалось, что я буквально чувствую, как из всех пор моей кожи вымывается дорожная пыль и грязь.
Яркий не отходил от меня ни на шаг, словно в доме Картера его что-то настораживало, но я надеялся, что это недоверие временное и скоро пройдет. После того, как я сам покинул ванную, я попросил слуг наполнить ее снова, и искупал Яркого. Зверек был не слишком доволен, фыркая и отплевываясь от мыльной воды, он взирал на меня с искренним недоумением.
– Нравится тебе или нет, но это необходимо, – сообщил я ему, натирая бока Яркого куском мыла. – Мы с тобой все-таки прибыли в цивилизацию, и выглядеть теперь нужно соответственно. Так что терпи.
Яркий в ответ лишь снова громко чихнул. Ему смысл данной процедуры понятен не был, но он все же покорно вытерпел ее.
На выходе меня уже ждал вызванный на дом усатый пожилой цирюльник, который тут же усадил меня в большое кресло, подстриг и сбрил отросшую щетину, вновь превратив меня из утомленного путника в жителя цивилизованного общества Конгломерата. Яркий взирал на процедуру моего преображение с недоверием, и даже зарычал на цирюльника, когда тот впервые обнажил свою бритву и поднес ее к моему лицу. Пришлось заверить моего маленького защитника в том, что здесь мне не желают зла и не причинят вреда.
– Интересный у вас питомец, – проговорил цирюльник. – Позвольте же спросить, сколько такой стоит? Простите за мою бестактность, но у младшей дочери скоро день рождения, ей исполняется пятнадцать лет, и я хотел бы подарить нечто особенное.
Сначала я хотел ответить, что Яркий единственный в своем роде и нигде он такого не найдет, но в итоге ограничился лишь словами:
– Я его не покупал, так что простите, не смогу помочь.
– Жаль. Он прямо то, что мне нужно, чтобы осчастливить дочь. Очаровательное создание.
Когда цирюльник, наконец, удалился, Уолтер внес в комнату костюм.
– Хозяин распорядился, чтобы вам подготовили одежду, – проговорил он монотонно. – Ужин подадут в столовую ровно в восемь.
– Спасибо, Уолтер, – поблагодарил я дворецкого, и тот, коротко кивнув, степенно удалился.
Естественно, костюм оказался мне в пору. Морис, должно быть, заказал его, когда я только приступил к водным процедурам, и хорошо приплатил, чтобы за такой короткий срок его успели подогнать под мой