Кровь и кишки растеклись по полу.
Мужчина упал на колени, задыхаясь, издавая булькающие звуки. Его глаза были широко распахнуты. Он схватился за свой живот, еще не осознавая, как стремительно оказалось его поражение. Ни вспотев, ни отшагнув, Влад ударил второй раз, отрубив голову противника.
Толпа издала коллективный вздох.
— Еще желающие? — спросил Влад, вытирая ногти о пояс брюк. — Я буду рад сразиться с любым из вас.
Эдина разразилась рыданиями и выбежала из зала, бросив свою маленькую дочку. Девочку затрясло, когда ее отец обратил всю мощь своего неудовольствия в ее сторону.
— Почему ты ее не остановила? Вот же ее любовник, покромсанный на полу. Мужчина, которого, уверен, ты бы стала называть отцом. Мужчина, которого ты бы хотела называть отцом.
— Нет! Я… я…
— Я не собираюсь выслушивать ни твои оправдания, ни опровержения, — он взмахнул рукой. — Иди, возьми голову и насади на пику. Это задание для тебя, и либо ты его выполнишь, либо окажешься рядом с ним.
Ее затрясло сильнее, когда она кинулась исполнять приказ. Девочка оказалась в ситуации, которую не пожелаешь ни одному ребенку.
Первое, что пришло Эйдену на ум, никак не было связано с Владом — ни как с ним сражаться, ни о шансах одолеть такого противника. Все его мысли сосредоточились на Виктории. Зная, чего она натерпелась, он потерял самообладание.
Он хотел побежать к той девочке, которой она была, схватить ее и вынести оттуда, защитить от подобных кошмаров. Мужчина, кишки которого вывались на пол, был тем, с кем Эдина пыталась сбежать, бросив свою дочь. Дочь, которая должна была подчистить за своей матерью. Буквально.
Его бедная Виктория. Некогда он бы поставил большие деньги на то, что ни у кого не могло быть детства хуже, чем у него. Но она явно победила. По сравнению с ней, его вырастили на небесах ангелы, не чаявшие в нем души.
Видение исчезло, оставив лишь густой туман.
— Эйден, — прошептала Виктория и потрясла за плечо, возвращая в реальность. — Кто-то идет.
Он стремительно моргнул, фокусируясь на настоящем, когда входная дверь открылась со скрипом и выглянула Тоня. Он не приказывал ей, но все же она показалась. Скорее всего, чтобы убедиться, что они ушли, но какая разница. Он воспользуется выпавшей возможностью.
— Что вам надо? — рявкнула она, заметив его. Она и шагу не сделала на крыльцо, прикрываясь от них дверью. — Чего не уходите?
Эйден поднялся с качелей.
— Мои друзья приходили к вам, спрашивали о вашем муже…
— Да, и я сказала той девушке не возвращаться.
— Она и не вернулась. Я за нее.
— Извините, но вам мне также нечего сказать.
Она попыталась закрыть дверь, и тогда Эйден решился. Его уже тошнило от ожидания, от вопросов без ответов, он больше не собирался расценивать свой новый дар как проклятье.
— Оставьте дверь, — приказал он, вкладывая все свое желание в слова.
Виктория любила пользоваться Голосом Вуду, но лишилась его. Ради него. Эйден больше не будет им пренебрегать.
Глаза Тони мгновенно застекленели, и она отпустила дверь.
Виктория встала рядом с ним и переплела их пальцы, подбадривая его.
— Ваш деверь умер и не оставил после себя никакой семьи. У вас есть какие-нибудь фотографии с ним? Личные вещи?
Молчание.
— Прикажи ей отвечать, — подсказала Виктория.
— Скажите мне то, что я хочу знать, — добавил он, желая этого, очень сильно желая этого.
— Я… — хотя глаза Тони все еще были остекленевшими, она нашла в себе силы сопротивляться ему. — Я не могу вам сказать.
Виктория нахмурилась и покачала головой.
— Это невозможно. Вы должны сказать ему. Он приказал вам. Я ничего не знаю, но все равно хочу подчиниться и рассказать все.
— Я… я не могу.
Медленно Эйден выпустил руку Виктории и приблизился к Тоне, стараясь не напугать ее. Тоня замерла на месте. Хотя он и моложе ее, он все же был выше, намного выше, и смотрел сверху вниз… вниз… встречаясь взглядом со все еще стеклянными глазами. И тогда он увидел что-то за блеском этого стекла в серых глубинах. Что-то темное, напоминающее тень.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Джулиан тоже это заметил и ахнул от испуга: «Что это такое?».
— Не знаю, — Эйден вложил всю свою потребность услышать ответ в голос, из его горла чуть ли не пошел пар от жжения. — Скажите мне, что я хочу знать, Тоня Смарт. Сейчас же.
Тени сгустились, а потом разделились и рассеялись, и Тоня слегка выдохнула.
— Да. У меня есть фотографии и личные вещи.
Ответы, полученные так легко. Это чувство могущества, как он и подозревал, манило использовать Голос еще и еще. Так же наполняло силой и вызывало зависимость, как вампирский укус. Но его это не остановило.
— Принесите мне их и отдайте.
— Принести. Отдать, — повторила она и исчезла в глубине дома.
Прошло около получаса, и Эйден начал беспокоиться, что потерял ее, что она вырвалась из его ментальной хватки и выбежала через заднюю дверь, не собираясь возвращаться. Но вдруг, также внезапно как исчезла, она вновь появилась в дверной проеме, протягивая ему коробку.
Это. Сработало.
Он забрал вещи и облегченно выдохнул:
— Спасибо.
Джулиан плясал от радости в его голове: «Не могу поверить! Там внутри может быть моя фотка!».
Эйден ухватил коробку одной рукой, другой взял Викторию и направился обратно к мотелю, чтобы изучить содержимое. Хоть бы Райли и Мэри Энн также повезло.
Или нет.
Глава 26
Райли пнул входную дверь, щепки разлетелись во все стороны. Сигналка не заорала. Она вполне могла быть бесшумной, хрен с ней. В прошлый раз здесь он действовал осторожно — и едва выжил. А его зверь нет. Так что к черту осторожность.
Сжимая кулаки, он тяжелым шагом ворвался внутрь. Нельзя сейчас думать о прошлом. Он разозлится и уничтожит все вокруг.
— У нас пять минут, — потом может приехать полиция. — Нужно использовать их по максимуму.
Мэри Энн вошла следом за ним.
— Так что, просто хватать, все что могу?
Джо и Паула Стоун, предположительно, жили здесь. Так что да, хватать все, что могут, — это весь план. План, который они уже несколько раз обсудили. Он двинулся по коридору, не утруждая себя ответом. Потому что она знала план и просто нервничала. Хотел бы он ее успокоить, но кто бы его самого успокоил.
По пути было только две двери. Он зашел в первую комнату. Хозяйская спальня? Может быть. Маленькая, полупустая, с одной только кроватью, тумбочкой и комодом. Покрывало на кровати было в беспорядке, словно люди бежали в спешке. Чашка на тумбочке была опрокинута, ее содержимое — похоже на воду — вылилось на пол, где валялась одежда. Ящики комода выдвинуты в беспорядке. Единственное окно покрыто толстым слоем черной краски.
Здесь явно никого не было уже некоторое время. Возможно, с того утра, когда он и Мэри Энн чуть не переспали в домике напротив. Утра, когда их жизни изменились навсегда.
Если так, то Джо и Паула Стоун сбежали. Насовсем. А раз уж они сбежали, значит, они знали, что Райли и Мэри Энн следовали за ними. Но откуда им было это знать? И зачем бежать? Чего они боялись?
— Райли, — позвала Мэри Энн.
Он выбежал на звук ее голоса и в следующее мгновение уже стоял рядом с ней во второй спальне. Игрушки были разбросаны по полу — от этого наблюдения он тут же потерял дар речи.
— У них был ребенок?
— Или детский сад на дому.
— Детский сад только для девочек? Не думаю, — в комнате не было ничего мальчишеского. Ни голубого цвета, ни гоночных машинок, ни солдатиков. Только розовые краски, мягкие игрушки и куклы.
— Ты думаешь…
Что у Эйдена есть сестра?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Возможно, — вполне вероятно. И подумать только, как они об этом узнали. Он попытался прокрутить в голове картинку с пикапом, в котором сидела это парочка, но не вспомнил никакого детского сиденья. Это еще не значило, что девочки с ними не было. — Вот только… — что? Он оглянулся в поисках часов, но не нашел. Сколько времени уже прошло? — Пойди на кухню, пройдись по всем ящикам. Хватай все квитанции, которые только найдешь. Все, где может быть указано имя.