— Если ты не Джо Стоун, — сказал Райли, решительно настроенный докопаться до правды до того, как сюда доберется Эйден, — то кто тогда?
Сглотнул.
— Ладно. Я подыграю. Скажем, я этот ваш Джо Стоун. Что вы хотите от меня?
Окей. Итак. Он и есть Джо, в этом нет никаких сомнений. Иначе с чего бы ему задавать этот вопрос? Но зачем он увиливает?
— Извинений для начала.
— За то, что защищал свой дом?
— За то, что бросил своего сына.
Его глаз дернулся. От раздражения? Или от чувства вины?
— Мэри Энн? — позвал Райли.
— Д-да?
— Подойди сюда.
Через секунду она стояла рядом с ним.
— Эйден уже в пути.
— Хорошо. А теперь подержи пистолет, — произнес он, все еще не сводя глаз с Джо.
— Что?!
От нее вновь исходил страх.
— Возьми пистолет, палец на спусковой крючок, нажмешь, если шевельнется.
— Ага. Окей. Да. Поняла, — дрожащими руками она взяла пистолет и сделала все, как он сказал. Оружие было тяжелым, и он сомневался, что она сможет долго его держать, так что он старался действовать быстро. Подошел к Джо и прошелся по всей его одежде, стараясь не попадать под линию огня Мэри Энн. Райли нашел три кинжала, шприц с непонятным содержимым и электрошокер. Но он так и не нашел его удостоверение.
Все это время Джо стоял совершенно неподвижно. Умно.
— Райли, — позвала Мэри Энн.
— Ты отлично справляешься, милая, — он подтолкнул Джо к кровати, прочь от найденных кинжалов, Мэри Энн вела дуло следом. — Сядь и не двигайся.
Джо сел, и Райли вернулся к Мэри Энн. Когда он забрал пистолет, она выдохнула с облегчением.
— Возьми кинжалы и встань у двери. Если кто-то, кроме Эйдена или Виктории, войдет в эту комнату, бей.
— Нет никого больше, — сказал Джо. — Никто за мной не придет.
Голос мужчины с самого начала не выражал никаких эмоций, и сейчас он говорил также. Райли поднял бровь.
— А твоя жена, Паула, разве не собирается ворваться сюда, чтобы спасти тебя?
Бронзовая кожа побледнела до болезненно серого оттенка.
— Нет, она не станет. И даже не пытайтесь ее найти. Она в безопасном месте.
О да. Это был Джо Стоун.
После этого все замолчали, пока часом позже в спальню не вошел Эйден, а за ним Виктория. Оба были в помятой одежде, волосы взлохмачены как после сна. Щеки Виктории раскраснелись, а на шее два аккуратных прокола. Черт возьми, на шее Эйдена тоже были следы, но неровные, явно надорванные, словно он отбивался от человека.
Виктория действовала все небрежнее. Если бы на этом проблемы Эйдена заканчивались. Они не просто только что выпили кровь друг друга, что само по себе было опасно, учитывая то, через что они сейчас проходили, но они еще занимались сексом. Райли мог доказать на собственном примере, что ничего хорошего не бывает, если смешивать работу с удовольствием.
И если зверь Эйдена вырвется на свободу… Если Виктория не сможет сдержать свою жажду крови… Ну, тогда никто не выживет. Но оба твердо стояли на ногах, никто не дрожал и не истекал слюной, уставившись на их пульсирующие вены.
Хороший знак. Эти звери вампиров реагировали на агрессию и тестостерон, а его сейчас было много в воздухе, он буквально сгущался в дымку.
Джо напрягся, внезапно оказавшись наготове. И — сюрприз, сюрприз! — он не смотрел в сторону Эйдена. Он смотрел на что угодно, только не на Эйдена.
— В других комнатах никого нет, — сказала Виктория. — И никто подозрительный не наблюдает из соседних домов.
Они много времени провели вместе. Она знала, как действовал Райли, и какую информацию ему требовалось сообщить.
Эйден посмотрел на Джо, лицо по-прежнему ничего не выражало.
— Это он?
Но — упс — он не мог скрыть злость в своем голосе. И в тоже время он был взволнован.
— Ага, — ответила Мэри Энн. — Он самый.
Райли дал ему время собраться с мыслями.
— Я не тот, за кого вы меня принимаете, — произнес Джо, все еще отказываясь взглянуть на Эйдена, который за последние несколько секунд успел увести Викторию к Мэри Энн и закрыть обеих девушек от поля зрения Джо.
— Ты не очень хороший лжец, Джоуи. Я бы на твоем месте уже перестал хвататься за эту легенду. Ты уже признал, что знаешь Паулу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Или притворился, что знаю.
— Плевать, — Райли опустил пистолет, направив в ковер. — Ах да, если ты не веришь, что я могу прицелиться и выстрелить быстрее, чем ты схватишь одного из моих друзей, рискни. Только попробуй.
Губы Джо сжались в тонкую линию.
— За кого, по-твоему, мы тебя принимаем? — спросил Эйден, присоединяясь к разговору.
— За твоего… отца, — он чуть не подавился на этом слове.
— И ты не он?
Тишина. А затем:
— Зачем ты его ищешь?
— Об этом я буду разговаривать только с ним.
Опять тишина. Напряженное молчание, как натянутая струна, которую Райли мог бы разрезать ножом. Он сильно удивился, когда Эйден двинулся вперед, медленно и осторожно, и присел перед Джо.
Тот дернулся, но никоим образом больше не дернулся, чтобы уклониться от его внимания.
— Скажи мне, кто ты, — приказ для Джо.
Матерь божья… Эйден только что использовал Голос Вуду, как его называла Мэри Энн, и вложил в него столько силы, что даже волк бы сделал, как он велит. А ведь обычно у волков иммунитет.
И, по-видимому, он был у Джо.
— Нет, — ответил он, наконец, посмотрев в глаза Эйдену. — Так ты один из них.
Вот теперь появилась эмоция. Сильная. Разочарование, недоверие, злость.
Мышцы спины Эйдена задвигались под футболкой.
— Один из кого?
— Вампиров, кого же еще?
Одно это слово — вампиров — стало откровением. Джо знал о потустороннем мире.
— Так ты знаешь, что они существуют? — выдавил Эйден.
— Ты хотя бы не пытаешься это отрицать, — равнодушно сказал Джо. Но ярость его была опустошительной, наряду с другими эмоциями, и страх брал над ними верх.
— Ты мой отец?
— Зачем ты хочешь это знать?
— Опять, — еще одна пауза, подольше. После чего Эйден дал Джо желаемый ответ. — Внутри моей головы заперты три души. Я могу вытворять разные странные вещи, как, например, путешествовать в свое прошлое, пробуждать мертвых, вселяться в тела других людей и предсказывать будущее.
— И?
Эйден горько рассмеялся.
— Ты говоришь «и», как будто этого мало. И. Я хочу знать, был ли кто — или, может, все еще есть — в моей семье такой же, как я. Я хочу знать, почему я такой. Я хочу знать, почему мои собственные родители не захотели мне помочь.
Джо слегка сощурил глаза, его ресницы такого же шоколадного оттенка, как и у Эйдена.
— И ты думаешь, что ответы помогут тебе понять?
— Уж точно не повредят.
— Ты надеешься, что твои родители извинятся? Скажут, что ошиблись? Распахнут тебе свои объятья? — теперь и Джо горько усмехнулся. — Могу сказать сразу, ты будешь жестоко разочарован в таком случае.
Райли не нужно было видеть лицо своего короля, чтобы знать, что эти слова были для него как нож в сердце. Эйден, может, никогда в этом не признавался, но ему бы это очень понравилось. Возможно, он тайно желал этого. Эту тайну он похоронил глубоко внутри себя. Но будучи отвергнутым таким образом, — неважно, как сильно он старался обмануть себя, что ему вовсе ничего не нужно было от его родных родителей, — он не мог заставить себя ничего не чувствовать.
— Поверь мне, — сказал Эйден, возвращаясь к невозмутимому состоянию. — Мне ничего не нужно от людей, которые бросили меня помирать в психушке. От монстров, которые отдали меня на растерзание врачам и приемным семьям, которые пытались насильно сделать из меня нормального.
— Это не должно было быть так… — Джо сжал губы, но сказанного было достаточно. Райли уже понял это, а теперь и у Эйдена не осталось никаких сомнений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это не должно было быть так для меня? — выплюнул он. — Вы думали, что я умру? Или что оставляя меня под опекой государства, когда я был так мал, вы делаете лучше для меня?
Джо резко выдохнул раздувающимися ноздрями.