Читать интересную книгу Колокольные дворяне - Светлана Владимировна Храмова

добрые, Христа ради, нечего руками всплескивать и представление из поповской смерти устраивать.

Так он в черной широченной рясе, цепь крупная до пояса с крестом желтым и сияющим, до самой смерти и ходил. Верный Богу, Царю и Отечеству.

Аминь.

Да, на все воля Божья. Лиза неподвижным изваянием застыла на палубе, огромный старый сенбернар ластился к ней, не издавая ни звука. Она присела, обхватила Тимошину лохматую голову и крепко прижала к себе, плечи то поднимались, то опускались, но рыдания не слышны.

Яков Иванович топтался рядом в крайней растерянности, не понимая еще до конца, что произошло.

Пароход «Иртыш», разворачиваясь, выруливал к станции Тара.

Отъезд

Ссылка в Сибирь и безропотное, слепое повиновение, молитвы, молитвы, молитвы – затем столь же безропотное согласие переместиться и вовсе неведомо куда, ведь Царь понятия не имел о конечной станции назначения, комиссар Василий Яковлев/Константин Мячин в историю вошел прежде всего тем, что организовал по поручению большевистских властей перевозку царской семьи из Тобольска в Екатеринбург. То ли двойной агент, то ли тройной, но приказал – и отправились в путь с Александрой Федоровной и дочерью Машей. Навстречу судьбе. Цесаревича с Анастасией, Ольгой и Татьяной оставили на какое-то время в Тобольске, они для неминуемой расправы прибудут позже – это все еще смирение?

Царь верил, что каким-то образом они в конце концов окажутся в Мурманске и уплывут к двоюродному брату, британскому королю Георгу V, с которым они похожи как две капли воды. В это самое время Царица убеждена, что покидать Россию нельзя, она свято верит в «триста надежных всадников, верных царских офицеров», что мчатся во весь опор вызволять семью монарха. Но тиха дорога. И не слышен цокот подков.

Условный Яковлев с тайными надеждами, что удастся изменить направление поезда, направить не в охваченный жаждой расправы Екатеринбург, но вывезти пленников в Японию или Китай. Каким образом? Смекалка выручит, сколько раз сухим из воды выходил этот безбашенный то ли разбойник, то ли авантюрист, которому необходим постоянный риск.

Не оправдались смутные надежды, да и как могли оправдаться?

Ни четких планов, ни организованной подготовки спасения не было и в помине.

Фейерверк-история с появлением в Тобольске фрейлины Маргариты Хитрово, нелепые планы верной подруги Ее Императорского Величества Анны Вырубовой. Маргариту Хитрово тут же разоблачили и выслали. Единственный осуществленный план «по спасению», юношеский и наивный, – сорвался в один день.

Счастливая Риточка, приехавшая «вся упакованная в документы и деньги». И тут же высланная обратно. Веселое развлечение, а трагедия так близка! У надвигающейся смерти тоже есть запах, и земля сибирская в то время, должно быть, этим запахом напитана повсюду, предупреждая отчаянно: «Торопитесь! Будьте решительны! Действуйте!»

Но нет. Непротивление злодейству и ожидание расправы. «Бывший царь», как его величали охранники, впал в прострацию. И даже участь горячо любимой семьи не волновала настолько, чтобы взбунтоваться.

Благородный узник читает газеты по утрам, благодаря за своевременную доставку, не всегда ведь такое везение.

Тихие радости – единственное, о чем он мечтал. Тихие радости, что и есть для него счастье. Но на это Божий помазанник не имеет права – ни царствующий, ни бывший.

«Валтасар в эту ночь был убит своими подданными» – надпись на немецком языке и четыре странных каббалистических знака нашел следователь Соколов на стене ипатьевского подвала. Написанные теми же чернилами, что и строки Гейне. Позже их расшифровали: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сем извещаются все народы».

«За это и послана от Него кисть руки и начертано это писание.

И вот что начертано: мене, мене, текел, упарсин.

Вот и значение слов: мене – исчислил Бог царство твое и положил конец ему;

Текел – ты взвешен на весах и найден очень легким;

Перес – разделено царство твое.(…)

В ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит…» (Даниил, 5:24–28, 30).

Николая Второго, как и сына Навуходоносора, убили ночью. Прямая линия династии Романовых кончилась: она началась в Ипатьевском монастыре Костромской губернии и кончилась – в Ипатьевском доме города Екатеринбурга (кстати, в имени халдейского царя на стене расстрельной комнаты подвала – три ошибки, вместо «Bulthasar» стояло «Beltazsar», в результате слово можно читать как «Белый царь» – так иногда называли последнего русского царя).

Я собираю вещи, это мой последний день в неудобном, но ставшем за это время привычным номере гостиницы. Регистратор Даша принесла мне несколько книжек из своей библиотеки – фотографии гравюр с видами старинного Тобольска, документы о пребывании здесь Царской Семьи: «Берите, берите, пусть у вас память останется, у меня целая коллекция дома, наизусть выучила!»

Пригодится, спасибо!

В один из дождливых дней я купила в торговом центре в этом же здании яркие резиновые сапожки, последнюю пару. Почти бесплатно отдали.

Сильных дождей с тех пор не было, они так и лежат без применения. Я с трудом запихиваю дополнительную пару обуви в разбухшую от вещей и книг сумку, облачаюсь в дорожные доспехи, в кои-то веки готова к выезду заранее: Даша только что сообщила, что Максим задержится на полчаса. Но приедет? Приедет точно, вы не переживайте, он обещания держит. Но переживаю, конечно, жду его на улице. В эти незапланированные полчаса я начала как-то странно нервничать. Максим появился, но продемонстрировать спокойствие у меня не выходит.

– Успеем, успеем, я сегодня утром внепланово съездил в аэропорт и обратно, друзья попросили гостей отвезти. Вернулся, пришлось машину слегка подреставрировать, но все окей, в общем! – Он взмок от дневных хлопот, а теперь еще ночью не спать, выдержит?

Уснет за рулем, и будет неожиданный финал, чего доброго.

Максим точным движением отправил мою сумку в багажник, открыл мне дверцу – запыхавшийся, но изо всех сил галантный. Все по необходимости, без причин не объявлялся. Не надоедал. Занятой человек, дела, дела.

Невысокий, ладный, небольшая круглая голова с короткой стрижкой, четкие, как бритвой вырезанные черты лица, татарские черты. За это время я привыкла – типы внешности в Тобольске четко различаются – славянский, татарский или ненецкий; смесь того, другого и третьего тоже встречается, но не так часто, причины так и остались неведомы. Казалось бы, различия должны стереться, должен появиться единый усредненный вариант. Но нет. Славяне к славянам тянутся, а татары к татарам, хотя Максим утверждает, что в роду у него только русские. Родители в Москву перебрались, а ему дом оставили. Хороший дом.

– Под горой, на самой окраине. Изучили нашу местность? Там лучшее место. Дом и