со времен Пакистана… Военизированных формирований, преступников, террористов.
– Погодите. Вы думаете, я убила Сета и Мэри? Потому что я злилась на них? – Она издала короткий смешок. – А что со всеми остальными? Сопутствующий ущерб? Вы, должно быть, сошли с ума. – Фэйми встала. – Это от полного отчаяния придумали, да? – Чарли потянула мать обратно на кровать. – Что вы сами думаете об этой теории, детектив Хантер?
Хантер кивнула Эспи, и та достала тонкую серую картонную папку, вытащив из нее несколько альбомных листов.
– Вы сами предложили нам просмотреть ваши записи о пребывании в Пакистане, – сказала она. – Вы сказали, что все, что нужно знать о вашем пребывании там, мы можем получить из архивов «АйПиСи». – Она передала распечатки Фэйми. – Так мы и сделали. На первых двух листах список ваших встреч, о которых мы смогли узнать. Как вы и говорили: военные, политики и все такое.
Фэйми просмотрела записи.
– Кто-то неплохо поработал.
На последнем листе была совместная фотография Сета и Амаля Хуссейна. Сет выглядел более счастливым, его улыбка казалась теплой и непринужденной, в то время как лицо Амаля ничего не выражало. Словно он не знал, что их фотографируют. Вокруг них были другие люди – Фэйми заметила плечи и головы по краям кадра, но главными на снимке были братья.
– Видели эту фотографию раньше? – спросила Хантер.
– Нет.
– Думаете, не так давно снято?
Фэйми снова взглянула на фото.
– Скорее всего, да. – Она положила фотографию лицом вниз на кровать и продолжила просматривать бумаги.
– На втором листе всего пять имен, но с каждым вы встречались в Пакистане, и каждый из них работает сейчас – или работал в прошлом году – в Лондоне. Трое в посольстве, у одного веб-сайт, посвященный джихаду, а еще один работает с «общественностью». – Последнее слово Хантер жестом взяла в кавычки.
– В том смысле, что он связался с бандой? – спросила Фэйми.
– Именно.
– И все они помогли мне казнить моих коллег, не так ли?
– Кто-то из них вполне мог. Как я уже сказала, это теория. У вас есть связь с братьями Хуссейн – и с живым, и с мертвым, – она указала на фотографию. – А у них есть связи с «темной стороной». Они точно знают все имена в этом списке. Слишком много совпадений, и связующее звено здесь – вы, мисс Мэдден.
– За исключением того, что это не так. Сет работал с правозащитными группами всю жизнь.
– И был в огромных долгах, – сказала Хантер. – И угадайте, кто их выплачивал?
Фэйми почувствовала, как ее энергия иссякает.
– Наш общественный активист и член банды?
Хантер кивнула.
Еще один лист. Банковская выписка Сета. Сумасшедшие цифры в кредитном столбце.
– Возможно, вы не хотели убить всех, – продолжила Хантер, – но у вас точно была причина избавиться от Сета Хуссейна и Мэри Лоусон. Вы их ненавидели и хотели отомстить. Вы привели процесс в движение, и ваши связи с преступным миром сделали все остальное.
Чарли насмешливо фыркнула:
– Мамины «связи с преступным миром»? Вы вообще себя слышите? Это те же самые люди, которые пытались меня убить, а потом ворвались в нашу квартиру!
Хантер хотела говорить только с Фэйми.
– Мисс Мэдден…
– Подождите, – перебила Чарли, теперь уже крича. – Так вы про этих людей? Да или нет?
– Возможно. – Хантер звучала не очень уверенно.
– Нет, это не так. Это невозможно. И вы это знаете.
– Вы журналист, – сказала Хантер Фэйми, – вы хотели подготовить репортаж.
– Если бы я опубликовала эту историю, на меня бы подали в суд за клевету. Полагаю, эту чушь обо мне вам рассказал Милн? – Хантер смутилась, и Фэйми кивнула: – Так и думала. И я заметила, что вы не ответили на вопрос Чарли. Что вы думаете об этой «теории»?
Пауза, затем Эспи отошла от двери, посмотрев на часы.
– Она тоже думает, что это полный бред. – Певучий подъем и спад бирмингемского акцента.
– Именно, – сказала Фэйми. – А значит, мы здесь, потому что?..
Она перевела взгляд с Хантера на Эспи.
После небольшой паузы Хантер все же ответила:
– Потому что у нас есть приказ. Фэйми Мэдден, я арестовываю вас за убийство Мэри Лоусон, Сета Хуссейна, Гарри Томаса, Сары Томпсон, Брайана Холла, Сатнама Стэнли и Аниты Кросс.
Чарли вскочила и закричала. Фэйми начала смеяться.
73
07:54
Талбот остановился у дома двадцать шесть по Боксер-стрит. Он выключил сирену, оставив работающими проблесковые огни. В двадцати метрах впереди белый фургон курьерской службы остановился посреди дороги, мигая аварийкой. Из кабины выпрыгнула женщина в форме. Около тридцати, смуглая, волосы убраны в высокую прическу, солнечные очки. Она подошла к полицейской машине. Робертс и Талбот едва вышли, а она уже говорила:
– Я три года уже этим занимаюсь. И знаю, что делаю, я же здесь постоянно. В январе прошлого года нашла мертвую женщину. Она лежала на кухне. Я бросала письмо в щель почтового ящика в двери и почувствовала странный запах. – Она затянулась вейпом, выпустив огромные облака ароматного дыма. – Я с таким запахом раньше не сталкивалась. Гниющее мясо и дешевые духи – вот что это было. И после никогда больше этого запаха не чувствовала. До этого момента. – Она указала на двадцать шестой дом: – Вот из-под этой двери. Никаких сомнений. Вот почему я вам позвонила и почему курю эту гадость. – Новое облако пара. – Не сильно помогает, если честно.
Роберт бросил взгляд на входную дверь.
– Вы почувствовали это, просовывая почту?
Она кивнула, помахав вейпом в сторону входной двери дома двадцать шесть:
– И ты почувствуешь. При такой жаре много времени не нужно.
Робертс и Талбот переглянулись и снова повернулись к дому. Терраса, эркеры сверху и снизу. Точно так же, как и все остальные на этой улице. Краткосрочные арендаторы и ленивые, незаинтересованные домовладельцы. Дома покосились и потрескались под тяжестью длительного запустения. Двадцать шестой был еще не самым худшим – по крайней мере входная дверь была цела и не исписана граффити, – но палисадник был неухоженным, некоторые сорняки достигали метра в высоту. Все шторы на первом этаже задернуты, все окна закрыты, на втором этаже приоткрыто маленькое окошко в ванной.
Робертс подошел к двери, позвонил в звонок, потом постучал дверным молотком и в конце концов наклонился к почтовому ящику, открыл стальную заслонку и заглянул внутрь. В коридоре пусто, больше ничего он разглядеть не мог. Но курьер была права: вонь сразу била в нос. Робертс отпрянул.
– Господи, это плохо.
Талбот наклонился к двери, зажал рот ладонью и тут же отошел.
– Я могу идти? Надо подписать какие-то