так, что заслонила искорёженную временем и лужами маленькую пешеходную улочку, ведущую в этот двор.
Я осознала, что нахожусь в самой настоящей западне: путь справа от меня отрезан машиной, впереди — стена дома, без окон, слева — сплошной бетонный забор с колючей проволокой, сзади — заброшенный дом с заколоченными окнами. Можно, конечно, бежать к подъездам домов тех, что справа окаймляют переулок, но, похоже, они наглухо закрыты. Сзади тоже путь отступления вдоль стены заброшки, однако туда заехала машина, явно нарушив правила движения по пешеходным зонам. А людей — никого. Тот злой дед, которого я увидела, давно уже ушёл. Собаки и те разбежались, не говоря уже о трусоватых кошках, озабоченных мартовскими брачными игрищами.
Сигануть через забор? Но что там меня ждёт, за колючей проволокой? Десять раз поранюсь. Начать кричать и стучаться в окна, кидать в них булыжники, чтоб вызывали полицию? Тоже не вариант. Я уже догадалась, что это за машины. Я подозревала, что нажила врагов, пару раз сцепившись в школе с Ханром, однако не ожидала, что нажила их в таком количестве.
Двери первой машины стали открываться. С водительского места вылез верзила, в спортивном костюме и кожаной куртке, на шее поблёскивала цепь. Его я видела в пятницу после уроков рядом с двором, где живёт сейчас Эллен. Он был с Ханром. Денгер? Надо же, столько слышала о нём, и наконец, предстоит познакомиться! Следом за ним с соседнего сиденья салона вылез сам Ханр. Он торжествующе ухмылялся. С задних сидений вылезли ещё типы. Все — косая сажень в плечах, на вид лет двадцать.
Из второй машины, такой же грязной, замызганной и с затонированными стёклами, стали вылезать ещё четыре субъекта. У трёх из них лица были все в татуировках и застарелых шрамах. Не это ли Довси, Биунбрак и Шайли, откинувшиеся зэки, о которых предупреждал Прэди?
Я стала пятиться в сторону заброшенного дома. У меня затеплилась надежда проникнуть в одно из его побитых окон, а там пробежать его насквозь и вылезти с другой стороны, уже на более людную улицу. План хорош, однако, те четверо, что вылезли из второй машины, сразу пресекли такую возможность, рассредоточившись возле стены заброшки. Они всё заранее просчитали. И свидетелей здесь нет. Я поняла, что меня могут убить.
Как назло, я не взяла с собой Степлер. Вот сглупила — так сглупила! Бывает же такое — идёшь гулять, берёшь Степлер, и ничего не происходит. А тут меня при весьма подозрительных обстоятельствах вызвала в непонятное место одноклассница, и я ничего не взяла. Стоп. Нож! Тот, который великодушно подарил мне напарник Террисон.
Те люди, что встали возле заброшки, окружая меня в полукольцо, демонстративно спрятали одну из своих рук в карманы. У них там могут быть и пушки! Однако, если они вздумают стрелять — сразу же попадутся, ведь выстрелы же можно услышать! Кто-то из обывателей наверняка вызовет полицию, услышав перестрелку, не перевелись ещё сознательные граждане. Впрочем, надеяться на них не приходится. Как теперь выкручиваться? Их восемь, они явно хотят меня убить.
Ханр, Денгер и два остальных пассажира из первой машины подошли ко мне на расстояние выстрела.
— Эй, детка! Если ты веришь в Бога — начинай молиться. Сегодня твой последний день! Мы с тебя сначала кожу живьём снимем и только потом убьём. Может быть. Если нам, конечно, захочется. А может, будем отрезать от тебя по куску. Шайли, Довси и Биунбрака это здорово возбуждает! Не так ли? — начал переговоры Ханр и с ухмылкой подмигнул тем, кто стоял у заброшки.
Лица настоящих психопатов. Они ответили зверскими ухмылками на ухмылку Ханра. И стали медленно приближаться в мою сторону. Я решила потянуть время:
— Что вы сделали с Салли?
— С кем? А-ха-ха, с Са-а-алли!? — издевательски протянул Денгер. Голос его противно врезался мне в мозг, заставляя болеть голову. — Славная была цыпочка. Почти не пикнула, а сделала для нас то, что нам надо — пригласила тебя к нам на свиданьице. Но ты о ней никогда не узнаешь, тебе и не надо!
Двое сопровождающих Ханра и Денгера тоже стали надвигаться. Они словно по команде вытащили из карманов большие складные ножи, щёлкнули ими, обнажая лезвие. Я стояла боком к ним, контролируя обзор. Те, что справа, рассредоточились: двое стали приближаться со стороны заброшенного дома, двое — заходить за спину, там, где качели. Я пока видела их краем глаза. Но скоро перестала. Озираться на них мне уже невыгодно, так как остальные тоже приближались так, что мне надо было их контролировать.
— Сейчас мы с тобой договоримся по-хорошему, — продолжил переговоры уже Денгер. — Ты нам сполна заплатишь за то, что вздумала помешать. Ты уже наверняка понимаешь, что ты абсолютная дура. Но поздняк теперь метаться, куколка. Ты сейчас как миленькая сделаешь то, что мы тебе велим, и будешь делать до конца дней своих. Ты сейчас тихо сядешь в тачку к Довси. Там он порежет тебе твоё прекрасное личико бритвой — это за то, что ты сделала больно Ханру, — тут Денгер почти ласково потрепал Ханра по плечу, будто тот был его братом или возлюбленной. — Потом мы отвезём тебя в одно классное местечко, где Шайли и Биунбрак тебя ещё больше изукрасят и причём с удовольствием. А потом ты попадёшь ко мне, и я продлю твои страдания до тех пор, пока мне не надоест. Не переживай, тебя никто не найдёт и не подумает тебя искать. Ни у Прэди, ни у твоих дружков нет никаких доказательств, что это мы. Ты для всех остальных, крошка, просто пропадёшь без вести. Но для нас нет. Для нас ты скрасишь несколько часов, а может быть и несколько дней досуга! Валите её, ребятки!
Денгер в красках и самоупоении расписывал радужные перспективы, которые меня ждали. Я же старалась незаметным движением нащупать и вытащить из внутреннего кармана куртки нож. Когда его холодная сталь благодатной тяжестью легла мне в руку, я почувствовала себя увереннее.
В следующий миг Денгер кивнул, Ханр ещё более уродски ухмыльнулся прыщавым ртом, я почувствовала мёртвую хватку сзади, меня оторвали от земли и поволокли. Я в драках никогда не визжала и не вопила, потому что это могло привлечь внимание нежелательных свидетелей и придать боевого духу противнику, да и вообще я по природе не была склонна кричать. Обычно, когда мне страшно, я всегда молчу. Но и бездействием я не грешила: тут же начала обороняться, пихаться, махать рукой с ножом, и даже кого-то задела, услышав треск рассекаемой