– Но, уважаемый, вот уже которые сутки и Тахикардиус, и я прилагаем все усилия, чтобы отыскать столь необходимый вам прибор. Вынужден, кстати, напомнить вам, что именно ваш, гм, скучающий отпрыск развлекался с нашим компьютером. Следствием этого было то, что он, выражаясь фигурально, единым махом побивахом все данные о том, что хранится в трех из девяти секторов нашего склада...
– Да я сейчас тем же махом ожерелье ему из ваших клювов сделаю! Не сметь все спихивать на моего Фасилияса! Откуда малыш мог знать, что у вас отсутствовал пароль, запрещающий доступ к данным!..
В одном из секторов загрохотало и оттуда на магнитокаре вылетел Тахикардиус. В щупальцах он сжимал массивную упаковку. Тохиониус, играя роль справедливо возмущенного родителя, которой брезгует только кукушка, прервался и тот факт, получило бы тоскующее чадо новое украшение или нет, остался неизвестным.
– Нашел! Я нашел!!! – завопил Тахикардиус на весь склад, подобно одному неизвестному ему чудаку, который в свое время с тем же криком выскочил из лохани в чем мать родила. Счастливый головоног не знал слова «эврика», но радости от этого было не меньше.
– Ну, вам повезло, – сдержанно и с внутренним смыслом произнес Тохиониус, подхватывая упакованный гравитокомпас. – Эй, вождь! Идем отсюда. Инцидент исчерпан и наша миссия здесь завершена.
– Неужели? – как все старики, первый вождь-космонавт был недоверчив. И любопытен. – А куда?
– На корабль. Там я все-таки заменю гравитокомпас и мы полетим в такое место...
– Давно пора, – проворчал дух внутренним голосом, – а то все звезды да звезды... Надоели!
– Не переживай! Мы полетим туда, где вода, падая с радуги, не долетает до земли; где звезды, зажигаясь в пещерах, превращаются в золотистые облака! Где... Да что там говорить, мы полетим на Понго-Панч – жемчужину Скопления Солнечных Зайчиков!
Вот и не верь после этого в совпадения.
***
Пятница, 42 февраля 1992 года
К тому времени, когда фауна прибыла на Понго-Панч, она немножко похудела и сильно запухла. Больше всего ее измучило отсутствие воды, а также низкая температура, которая поддерживалась такой же, какой была тем далеким субботним утром 29 февраля. Правда, исключительно благодаря морозцу, они имели сосульки, заменявшие водный рацион.
Пленники, получавшие по бутылке водки и банке тушенки на брата каждые 24 часа, заросли щетиной и с тихой ненавистью смотрели друг на друга, когда стены неожиданно исчезли и тюрьма оказалась залита светом чужого солнца.
– Слезай, приехали, – злорадно пробормотал Горелов, щурясь и продолжая буравить взглядом Семена, виновного во всех его несчастьях.
Ощущение братства, посетившее их в первые сутки полета, больше не возвращалось. Пораскинув умишком, старлей снова пришел к старому выводу и теперь был уверен, что ничто во Вселенной не заставит его изменить показаний в случае, если они потребуются. Именно сейчас ему показалось, что время этого случая пробило, и теперь он следил за Саньковским, чтобы тот не убежал. Профессия и натура снова сплавились в нем в единое целое. Надо думать, это произошло благодаря длительному подогревающему действию спиртного.
– Ну, сейчас начнется... – неопределенно, но с оттенком обреченности вякнул Вуйко А.М. из своего квазиугла. Что должно начаться, он не знал, но интуиция старого работника органов подсказывала, что случай для этого подходящий. Ситуация, в которой оказался, прямо-таки кричала о том, что сейчас что-то неминуемо начнется. В таких ситуациях что-то непременно начинается...
Даже и конец.
– Типун тебе на язык, папаша, – несколько фамильярно пожелал Горелов.
Майор тоже был виноват в его несчастиях, но неприятности с начальством научили философически относиться к майорам, которых до сих пор насчитывал три вида. К первому виду принадлежали «товарищи майоры», за ними по старшинству шли просто «майоры», а заключали список «эй, майоры!». Вуйко же А.М. не вписывался ни в одну из этих категорий и, кажется, претендовал на принадлежность к четвертой, доселе никем не изученной – «ай ну тебя, майор, тьфу!»
Грамм после трехсот суточной нормы Горелов иногда склонялся к мысли, что если препарировать мозг Вуйко, то можно узнать немало интересного. Например, то, чем тот думает. К счастью для майора, мечты оставались мечтами.
Семену Саньковскому хотелось блевать при одном взгляде на спутников. Преодолению психологической несовместимости не могла помочь даже водка, но для похитителей, впрочем, как и для подавляющего большинства Человечества, славянская душа была полнейшей загадкой и они понятия не имели об опасности, нависшей над экзотической фауной с этой стороны.
В данный момент Семен сидел, тупо разглядывал открывшийся ландшафт космодрома, зеленое небо и взвешивал в правой руке неизменную бутылку водки, размышляя, кому из коллег по несчастью запустить ею в голову. Его ничуть не удивляло, что ландшафт, как таковой, полностью отсутствует и подменен круглой площадкой, огороженной высокой белой стеной. Так же ему были неинтересны змеящиеся по этой стене жемчужные полосы, которые могли обозначать все, что угодно, начиная от нахального «Добро пожаловать!» и заканчивая банальным, но инопланетным «Не лезь, дурак, а то больно будет!»
«А может не стоит? – мелькнуло внезапно у Семена. – Это же последние земляки по разуму, которых вижу... Может быть, лучше напиться и размозжить первому попавшемуся голову или что там у них окажется подходящим для этой цели?! А потом... Потом трава не расти и вообще, хоть потоп! Потому как это – не жизнь!»
Заложив таким образом моральные основы для подвига камикадзе, Саньковский сорвал с горлышка пленку и уже было приготовился к приведению в исполнение первой части плана, как внезапно майор завизжал молочным поросенком:
– А-а, сальмонелла!!!
И все они впервые увидели одного из тех, кем были похищены.
***
Во время полета вождь отчаянно хандрил и даже Фасилияс, который развлекался завязыванием себя в узел, не мог его развеселить. Источая тоску, дух висел у иллюминатора и вспоминал былые деньки.
«Хреновая мне досталась судьбина – какой был я крутой мужик, а медведь все равно меня задрал... Мог бы умереть спокойно, – ан нет! – и тут не повезло... Попал на небо, шаман – скотина, чего только не обещал, а тут тоже шиш!.. Ни медведей, ни баб... Звезды, звезды, звезды-ы-ы...»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});