опять вздохнула.
Далее девушки разделись, и портниха начала снимать мерки, делая зарисовки и пометки с замерами. Хозяйка вышла из комнаты, чтоб не смущать барышень.
- Мария, - с загадочным видом начала Вера, - говорят, что в ваших краях есть женский монастырь и монашки там весьма боевые.
- Это вам хозяйка байку рассказала про попытку ограбления поезда? – ответила Мария.
- А что? Мы тоже в этом поезде были, только ничего не поняли, потому что прятались.
- Я не знаю, что там было, только никакого женского монастыря поблизости нет, да и далече тоже не слыхивали. Мне ли, жене дьякона, не знать? Старообрядческие поселения есть, и народ там суровый и стреляют метко, это правда. Только вряд ли они станут от бандитов поезд отбивать. Скорее всего, в поезде специальные люди были, не зря же им начальник поезда сто червонцев отдал. Я думаю, себя он тоже не обидел. Хотя в этом происшествии много странностей, некоторые очевидцы утверждают, что видели женщин в черных мундирах.
- В наше время это не удивительно, тем более что среди разбойников захватили раненную женщину, - сказала Ника.
- Да, - ответила Мария, - только ее до города не довезли, умерла по дороге.
Надо было как-то навести беседу на покойного купца Нестерова. Мария была не очень словоохотлива, но знала, наверняка, много. Вернулась хозяйка, увидев, что Мария уже успела снять мерки и девушки оделись, пригласила всех в столовую пить чай. Валентина Ивановна говорила без остановки о ценах на местном рынке, о женах старших офицеров, о разных мелких происшествиях, случившихся в городе на днях. Остановить этот поток слов было невозможно, и вскоре Мария стала прощаться, условившись с барышнями, что сама сообщит им, когда прийти на примерку, поскольку без примерки пошить хорошие костюмы невозможно. Барышни оставили ей свой адрес в гостинице. Через полчаса они тоже простились со словоохотливой хозяйкой и отправились домой.
Вечером они обсудили встречу с портнихой и пришли к выводу, что Мария в шаге от того, чтоб раскрыть их участие в освобождении поезда. Женщина она умная, в сказки о монашках и монастыре не верит, а заказанная барышнями одежда наводит на подозрения. Впрочем, она ведь не служит в полиции, да и болтливостью не отличается, значит, не будет заморачиваться на их счет. А вот деньги ее очень интересуют, да и девушки не скупятся. Только вот как ее разговорить, на тему умершего от странной болезни купца девушки пока не придумали.
На другой день, приняв приглашение капитана Кистенева, они отправились в местный синематограф, где к ним присоединился поручик Сергеев. Через час, просмотрев глупую, но смешную картину: «Коварство и любовь», они с удовольствием вышли из насквозь прокуренного помещения на улицу.
- Жаль, что здесь нет театра, - сказала Вера. - Кино, это, конечно, очень любопытно, но я туда больше не пойду. Мы, наверное, все провоняли табаком, теперь надо найти хорошую парфюмерную лавку.
- Извольте-с, - тотчас ответил поручик, - могу показать.
Вскоре компания остановилась перед лавкой с дамской бижутерией.
- Вы, господа, подождите нас на улице, - сказала Ника. – Вас дамские принадлежности не должны интересовать.
Барышни исчезли за дверью, а офицеры закурили и принялись обсуждать достоинства своих подруг. А девушки, войдя в лавку, вдруг услышали яростный спор хозяина лавки с каким-то мужичком.
- Два червонца всего-то, - твердил мужичок.
- Даже даром не возьму! – отбояривался хозяин.
- Вот! – вдруг воспрял духом мужичок, - Может барышни возьмут.
И он стал совать Нике в руки перстенек из светло-желтого металла. Ника повертела его в руках, но пробы на нем не обнаружила, да и по весу перстенек был явно легче золотого.
- А чего так дорого-то? – с удивлением спросила она.
- Дай взглянуть! – Вдруг сказала Вера и взяв перстень стала внимательно разглядывать печатку, где явно просматривались две пересекающиеся окружности. Затем она сняла с шеи крестик и оказалось, что он сделан из того же металла, а вместо распятия в самом центре были выбиты те же пересекающиеся окружности.
- Держи свои два червонца, - сказала Вера и выложила мужику деньги, быстро спрятав крестик и перстенек.
Мужик крякнул, поняв, что продешевил, но деньги сгреб и спрятал в карман, а затем вышел из лавки. Вера пребывала в задумчивости, а Ника обратилась к хозяину лавки:
- Скажите, добрый человек, часто к вам такие занятные вещицы приносят?
- Ну, что вам сказать, милые барышни. Я свой товар заказываю в Санкт-Петербурге, а у местных почти ничего не беру. Федор, которого вы только что видели, иногда приносит женские украшения, но я не беру. А то, знаете ли, времена лихие, скандал-с может быть. Вдруг их сняли с кого-то? Федор-то не разбойник, тихий мужик, но где он берет украшения, - вопрос.
- А где он их берет, вы не спрашиваете? – спросила Ника.
- Нет, а зачем мне…
- И сами не догадываетесь?
- Слухи ходят, что найден схрон купца Нестерова и по городу расползаются золотые самородки и дамские украшения, причем эти украшения не всегда из благородных металлов, поэтому и несут их ко мне. Только я сразу от ворот поворот, не нужны мне неприятности.
- Это не тот ли купец, что умер от неизвестной болезни и уже давненько?
- Тот самый, только болезнь тут не при чем. Порчу на него навели, да и на всех его сотоварищей, с которыми он в последний раз в тайгу ходил. Если бы это болезнь была, то в городе уж непременно кто-нибудь да заболел бы, а так они постепенно перемерли и все.
- А как бы нам этого Федора найти? – спросила Вера.
- Найти не проблема. Могу рассказать, где он обитает, только благородным барышням туда ходить негоже. Да и смысла нет, ничего он не скажет. Уже были желающие его поспрашивать, его даже били, но ничего не узнали.
- И все же расскажите, как найти Федора, - тихо сказала