том, чтобы перфоратором весом около пятидесяти фунтов разбивать твердую породу. Машина наносит около тысячи восьмисот ударов в минуту, и требуются сильные мужские руки, чтобы подолгу ее удерживать. Понаблюдав некоторое время за работой этой женщины с перфоратором, я сказал, что эта работа вряд ли подходит женщине. Женщина подумала, что я шучу, и мне так и не удалось убедить ее, что я говорю серьезно. Она очень гордилась тем фактом, что была единственной женщиной-бурильщицей на руднике.
Эта женщина была исключением. Большинство работниц советской промышленности не берутся за такую тяжелую работу; обычно они трудятся в механизированных цехах, на заводах или в шахтах, где не требуется сила мускулов. Но советские женщины действительно выполняют многие виды работ, к которым девушек и женщин западных индустриальных стран никогда не привлекают. Они чистят улицы и канализацию, помогают строить метро, железные дороги и прокладывать каналы, работают на сталелитейных заводах, бросая тяжелые слитки раскаленного металла. Они выполняют большую часть ручного труда в стране. Согласно официальным данным, в 1936 году 28 процентов рабочих в советской горнодобывающей промышленности были женщины.
Рассматривая различия между видами работы, выполняемой советскими и другими женщинами, я думаю, необходимо иметь в виду, что многие поколения женщин большинства народов в России занимались физическим трудом. Еще в 1928 году в России около 85 процентов взрослого населения было занято в сельском хозяйстве. Русские крестьянки работали в поле вместе со своими мужчинами. Так же дело обстоит и сегодня.
Начиная в 1929 году осуществлять свои амбициозные планы индустриализации, коммунистические реформаторы понимали, что не смогут достичь желаемого, если не смогут привлечь выносливых крестьянских девушек на новые фабрики, заводы и шахты. Эти девушки легче, чем мужчины, приспосабливаются и быстрее учатся приемам обращения с техникой. Без их помощи, вероятно, оказалось бы невозможным развивать новые отрасли советской промышленности на начальном этапе первой пятилетки.
Любой, кто знает русских женщин, понимает, что власти не могли бы ничего добиться без их доброй воли. Работая бок о бок с мужчинами в миллионах небольших крестьянских хозяйств России, они развили в себе выносливость и инициативность.
Эти качества особенно полезны в тяжелых ситуациях. На мою подругу, жившую в Шанхае во времена русской революции, произвело большое впечатление поведение русских женщин-эмигранток, которые хлынули в этот город, где человеческий труд всех видов настолько дешев, что немногие белые люди могли надеяться конкурировать с китайцами. Русские беженцы прибывали в Шанхай тысячами, большинство из них без гроша в кармане, не обученные каким-либо профессиям. Они были оторваны от своих корней, брошены на произвол судьбы, многие из них говорили только на русском языке, и перспектива их ожидала мрачная.
Мужчины, по словам моего друга, были настолько выбиты из колеи поворотом событий, что оказались бесполезны на годы. Зато женщины сразу же взяли судьбу в свои руки, и именно женщины организовали авторитетную и самостоятельную русскую общину, которая в последующие годы укрепилась в Шанхае и постепенно сформировала в Китае малую родину, сохраняя старые традиции и передавая своим детям язык, обычаи и культуру дореволюционной России.
Женщины в Шанхае поначалу брались за все, что подвернется, чтобы прокормить свои семьи. Они нанимались прислугой за жалованье китайских кули, они работали в ночных клубах, где танцевали с любым, кто заплатит; обучались на маникюрш и стенографисток. Они жили в бедности и при этом достаточно откладывали из своих скудных заработков, чтобы дать образование детям или младшим братьям и сестрам, так что по прошествии нескольких лет выбрались из тягот неквалифицированного труда. Начать новую жизнь в России после революции было почти так же трудно, как и в этих эмигрантских колониях за рубежом. Советским людям пришлось приспосабливаться к непривычным и быстро меняющимся условиям, и женщины внутри России, как и за ее пределами, сумели легче вписаться в новую жизнь. Коммунистические власти, стремясь к выполнению своих планов, придумали действенный способ привлечь женщин к индустриализации.
Была запущена тщательно продуманная пропагандистская машина, побуждающая женщин заниматься всеми видами промышленной деятельности. Коммунисты придавали большое значение равенству женщин после 1917 года, и теперь они сказали: «Женщины, вот ваш шанс показать, серьезно ли вы относитесь к равенству. Мы открыли для вас все школы, мы открыли для вас все рабочие места на основе равной оплаты за равный труд. Теперь нам нужна ваша помощь в новых отраслях. Вас ждут на шахтах, в метро и на сталелитейных заводах, а также в конторах и на фермах. Поможете нам строить новую промышленность, даже если работа будет грязная или неприятная, или оставите это мужчинам?»
Таков был общий тон обращения к советским женщинам, и оно оказалось эффективным. В то время, когда условия труда были плохими, когда жилья и продовольствия не хватало, когда рабочие-мужчины толпами слонялись в поисках «лучшей жизни», женщины работали более добросовестно, чем мужчины, и сыграли значительную роль в осуществлении плана индустриализации.
Но власти сопровождали эти эмоциональные призывы к женщинам другим методом убеждения, косвенным и более или менее скрытым, но, вероятно, даже более действенным. Это был надежный метод экономической необходимости. Контролируя всю национальную экономику, власти могли устанавливать как заработную плату, так и цены в такой степени, которая была бы невозможна в большинстве стран. В течение нескольких лет после 1929 года они делали заработную плату и цены такими, чтобы работающему мужчине было чрезвычайно трудно содержать свою семью в достатке. Если жена не работала, семья, скорее всего, оказывалась на скудном пайке.
Вот так пропагандистская машина сделала работу для женщин в самых тяжелых условиях модной, а соотношение заработной платы и цен – необходимой. Власти начали создавать ясли для детей работающих женщин, и закон, предоставляющий им двухмесячный отпуск с полной оплатой после родов, соблюдался очень строго. Миллионы женщин работали на шахтах, фабриках, заводах, в лесах, выполняя все, кроме самых тяжелых видов ручного труда, и эта огромная трудовая армия позволила российской промышленности сделать огромный рывок за сравнительно короткое время.
Что касается воздействия такой работы, как добыча полезных ископаемых, на женский организм, я не компетентен судить, поскольку далек от медицины. Я всегда смотрел на этот вопрос с другой стороны, и меня интересовало, отрабатывают ли женщины свою зарплату. Они это делали.
Но я считаю, что массовое привлечение женщин в такие отрасли, как добыча полезных ископаемых, сталелитейное производство и тому подобные, – временный и уже проходящий этап советского развития. За последние два года моего пребывания в России, с 1935 по 1937 год, я заметил, что женщины меньше заняты на тяжелом и вредном производстве и их перестали агитировать туда идти. Все